Книга Школьный Надзор - Аркадий Шушпанов

Щукин развернулся к Дрееру. Тот вдруг почувствовал тяжесть. Сдавило грудь, плечи. Голову как будто стиснули каменные ладони с двух сторон.

– С… ума… сошел… – выдавил Дмитрий.

Магический пресс, вот что это было. Чистое воздействие Силы.

– Никто! Мне! Больше! Не будет! Приказывать! – Щукин резко выкрикивал каждое слово.

Одновременно подросток делал жесты, будто двигал в сторону младшего надзирателя невидимую стену. Или толкал огромный валун, как тот, что служил подножием Медному Всаднику.

Дмитрий напрягся. Его учили прессу, этому магическому «лому», против которого не было иного приема, кроме ответного давления. Такая борьба напоминала бесконтактный армрестлинг. Надзиратель довольно легко пережал бы не особо мускулистого Щукина и в чисто физической борьбе на руках. А со своим нынешним четвертым уровнем должен был пережать и в магии.

Но пережать не удавалось. Даже сдержать толком.

Дрееру почудилось, что он толкает штангу. Не руками, всем телом. Говорят, если сосредоточить все в одну точку, человек может развить усилие до двадцати пяти тонн. Однако сейчас, похоже, и этого бы не хватило, словно приходилось сбрасывать с себя танк.

Щукин как будто вдавливал его в землю. Дмитрий расставил ноги шире, хотя это ничем не могло помочь. Он сгибался, испытывая непреодолимое желание лечь и начать толкать несуществующую штангу из положения «жим от груди».

Мысли скакали лихорадочно, несмотря на то, что в Праге его учили концентрации как основе адекватного направления Силы. Щукин каким-то непостижимым образом поднял свой уровень. Как минимум до второго или даже до первого. Здесь не помогли бы никакие «зеркала Чапека». Неужели лютеранское кладбище впитало столько отрицательных эмоций, что трое слабосильных Темных, вычерпав тут все до капли, многократно выросли как маги?

Борясь с нажимом, Дмитрий покосился в сторону Александра, распростертого на могильном камне, как на жертвеннике. Тот не подавал признаков жизни, однако краем глаза бывший словесник увидел, что в затылок Щукину летит некий предмет.

Отличное решение. Жесткое, но почти раздавленный Дреер готов был сейчас простить и его. Оглушенному ударом магу не помогли бы никакие заклятия.

Но Щукин, к несчастью, тоже что-то заметил. На несколько секунд прекратив давить надзирателя, он развернулся и остановил летящий предмет прямо в воздухе. Дмитрий успел разглядеть, что это обыкновенный булыжник, когда тот словно взорвался изнутри, разлетевшись в песок и щебенку.

Александр приподнялся на своем «алтаре». Булыжник, орудие не только пролетариата, но и Инквизиции, послал именно он, а теперь готовил новую атаку. Щукин ждать не стал, вновь поднял куратора в воздух и бросил об стену ближайшего склепа, похожего на миниатюрный готический собор. Отлетев от стены, Александр рухнул в заросли.

«Только бы не переломался», – подумал Дмитрий. Сам он тоже не терял времени даром. Пока Щукин вел короткий поединок с куратором, Дреер успел активировать и свое заклятие. Не самое удачное, но первое пришедшее на ум.

Пресс Силы тут же навалился снова. Дреер опять растянулся на земле. Давило на спину, затылок и даже на пятки. Шипя сквозь зубы, Дмитрий все же повернул лицо к Щукину. Нужно было дождаться. Нужно было… Нужно…

Пресс усилился.

Кладбищенская земля отлично впитывает как эмоции, так и остаточное излучение Силы, что еще остается в мертвых телах. Дмитрий ощутил слабенькие реликтовые отпечатки выбросов от древнейших захоронений. В Праге его учили пользоваться любой энергией, в том числе и Темной. Это было невкусно для Светлого, однако голод не тетка. Дмитрий принялся собирать чуждую ему Силу из земли. Он вспомнил, как лечился от чумы Кола Брюньон, и зачем-то подумал, что после всего в Праге надо бы запросить информацию по Ромену Роллану.

Дреер тянул и тянул Силу, чувствуя холод земли уже не телом, а всей душой. Ресурса все равно не хватало, чтобы снять или просто оттолкнуть пресс, однако дышать стало чуть полегче. Это вряд ли бы помогло надолго…

…но тут Щукин ойкнул.

«Есть!» – сказал внутренний голос Дреера и почему-то с интонациями Александра.

Темный школьник ойкнул еще раз.

«Для надежности», – злорадно подумал Дреер. Спохватился – не начала ли на него действовать выпиваемая Темная энергия.

А пресс вдруг пропал. Как не было.

Дмитрий оттолкнулся от земли и сел. В десятке шагов от него Щукин смотрел на свои руки, как будто чем-то их испачкал. Потом снова направил ладони на Дреера, сделал несколько пассов.

Бывший словесник довольно наблюдал.

Щукин вдруг третий раз ойкнул и дернул ногой, словно стряхивал надоедливого и кусачего зверька, что вскарабкался по штанине. Собственно, так и было. Дмитрий тем временем прищелкнул пальцами. Новые укусы были ни к чему. Действия и так хватит теперь на пару дней.

– Непонятные объекты, – сказал Щукин. – Я не в состоянии применить никакое воздействие.

Дмитрий улыбнулся во весь рот. Это было одной из новейших разработок Инквизиции, их обучили на факультативе в Праге. Курсант Дреер, если честно, отбоярился от роли добровольца и увидел действие на коллеге, зато во всей красе.

Русскоязычные Инквизиторы тут же прозвали заклинание Канцелярской Крысой. На деле оно могло иметь любую форму, но во время тренировки выбрали образ зубастого грызуна. При укусе такой «крыски» отключалась эмоциональная сфера. А поскольку Сила непосредственно связана с эмоциями, то Иной надежно отсоединялся от магии, словно кто-то нажимал на кнопку сетевого фильтра. В качестве побочного эффекта укушенный начинал изъясняться чистейшим канцеляритом. Отсюда и название.

Выбраться из Сумрака несколько раз укушенный Щукин теперь тоже не мог. Дрееру пришлось вытолкнуть его вместе с собой.

– Стой здесь, – приказал он.

Щукин не сопротивлялся, только беспомощно вертел головой. Кажется, он тщетно пытался применить хоть что-то из магии.

Дмитрий опять вошел в Сумрак и направился к месту, где исчез Александр. Дойти не успел: голые ветви кустов впереди затрещали, и оттуда показалась лохматая голова Инквизитора. Резинка для «хвоста» давно лопнула.

– Живой? – риторически спросил Дреер.

– А то! – сказал Александр. – Даже почти целый. Где этот?..

– Вон стоит столбом. – Дмитрий указал на расплывчатый, но видимый с первого слоя силуэт Щукина.

– Чем ты его? – Александр уже выходил из Сумрака.

– Канцелярской Крысой.

– Оригинально…

Щукин хлопал ресницами, глядя на них. Дмитрий только сейчас отметил, что ресницы у того длинные, как у девчонки.

– Где подельники? – сурово спросил Александр. – Выкладывай! Или на полвека в чучело краба загремишь. Будешь в Зоологическом пылиться, лично постараюсь!