Книга Последний танцор - Дэниел Моран

Всего лишь во второй раз, с тех пор как он расстался с Фринджем, Джимми покидал пределы Большого Нью-Йорка; первой, двумя годами раньше, была короткая поездка в Бостон.

Он даже на шатле никогда прежде не летал.

Лос-Анджелес оказался, как он и ожидал, чужим и неприветливым, несмотря на плакат у входа: «Добро пожаловать в Лос-Анджелес — зону свободного передвижения».

Он забрал свою единственную сумку и отбросил возникшую было идею нанять машину с водителем-человеком. Их сосуществование с управляемыми компьютерами такси в Лос-Анджелесе означало, что люди могли и сами водить свои машины, если им захочется, но Джимми такая свобода казалась довольно сомнительной. Он знал, что его собственная реакция, пусть даже превосходная, не идет ни в какое сравнение с компьютерной, и решение доверить свою жизнь пилоту, чьи рефлексы почти наверняка были еще хуже его собственных, могло оказаться самоубийственным. Как раз тот случай, когда игра не стоит свеч.

И даже самому себе он страшился признаться, что до сих пор боится высоты.

Старый центр города находился в пятнадцати минутах полета от аэропорта. Сидя в одиночестве на заднем сиденье аэрокара, Джимми Рамирес мог позволить себе не притворяться искушенным путешественником. Он то глазел в окно, пролетая над юго-западной частью города, то отрывался от него на несколько минут, чтобы успокоиться, когда высота начинала действовать ему на нервы. Несмотря на ковер огней, расстилавшийся от одного края горизонта до другого, вся картина казалась почему-то сельской, и спустя минуту Джимми понял — в Лос-Анджелесе не было стратоскребов. Хотя он заметил несколько высотных зданий, ни в одном из них количество этажей не превышало полутора сотен. Он немного погадал, с чем связано отсутствие стратоскребов, а потом пришел к разумному, на его взгляд, объяснению, что здесь избегали их строительства в связи с опасностью землетрясений. На самом деле он ошибался — стратоскреб с основанием площадью два квартала был безопасен даже при самом сильном землетрясении; степень вероятности его разрушения составляла примерно ту же величину, как у скалы аналогичных размеров. В Лос-Анджелесе в две тысячи семьдесят шестом году просто не проживало достаточного количества жителей, чтобы испытывать необходимость в стратоскребе, вмещающем и постоянно обслуживающем триста пятьдесят тысяч человек.

Лос-Анджелес не выставлял напоказ один из четырех недостроенных стратоскребов, заложенный, как и остальные три, более двадцати лет назад, еще до того, как Министерство по контролю за рождаемостью наконец покончило со взрывным увеличением численности людей на Земле.

Туристическая программа в компьютере аэрокара спросила Джимми, не желает ли он изменить маршрут, чтобы посмотреть на оболочку единственного стратоскреба Лос-Анджелеса.

Джимми Рамирес фыркнул:

— Нет. Я спешу. И я, черт побери, уже вдоволь насмотрелся на эти дурацкие коробки.

Компьютер больше не пытался заговорить с ним.

Аэрокар приземлился на крыше небольшого шестидесятиэтажного небоскреба в Старом Центре. Второй точно такой же небоскреб возвышался поблизости.

Посадочную площадку украшал щит, хорошо видимый с высоты: «НЕ ВЗДУМАЙ ПАРКОВАТЬСЯ ЗДЕСЬ, ПОЖАЛЕЕШЬ!» На обдуваемой всеми ветрами крыше, за рядом прожекторов, освещающих площадку, стояли два человека, которых Джимми Рамирес никогда до этого не встречал. Но еще до того как выбраться из такси, он узнал их по описанию Макса Девлина.

Один высокий, со светлыми волосами, забранными в тугой хвост. Должно быть, это и есть мсье Ободи, человек, сместивший Томми Буна. Низенький и широкоплечий — наверняка Крис Саммерс, единственный гвардеец не французского происхождения во всей Системе и единственный из гвардейцев, перешедший на сторону врага.

Джимми знал, что после Неуловимого Трента Кристиан Дж. Саммерс был самой желанной добычей для миротворцев. Даже Томми Бун при жизни никогда не поднимался выше третьего места в списке скрывающихся от правосудия.

Миротворцы вообще-то не составляли списков под заголовком «Разыскиваются», они просто объявляли сумму вознаграждения за поимку.

Неуловимый Трент оценивался в пять миллионов, в то время как среднемировая дневная зарплата составляла около пятнадцати кредитов.

Кристиан Дж. Саммерс стоил три с половиной миллиона.

Когда турбодвигатели аэрокара отключились, Саммерс подошел ближе. Он выглядел именно так, как и должен был выглядеть один из первых гвардейцев — в те дни операция по огрублению кожи превращала все лицо в неподвижную маску. Его рукопожатие было сухим и очень жестким.

— Мсье Рамирес. Весьма рад.

— Взаимно.

— Пройдемте.

Саммерс повел Джимми по железобетонной поверхности крыши к тому месту, где их ждал Ободи.

Наблюдая.

Первое и самое сильное впечатление произвели на Джимми глаза Ободи. Даже в сумерках было видно, как они сверкают, подобно голубым льдинкам на сильно загорелом, явно кавказского типа лице. Губы тонкие, изогнуты в легкой улыбке.

Он сделал шаг вперед и, когда Джимми Рамирес приблизился, первым протянул руку.

— Добро пожаловать, мистер Джеймс Рамирес, — сказал Ободи, обеими руками пожимая протянутую руку Джимми и улыбаясь ему теплой, обольстительной улыбкой, — добро пожаловать в объятия судьбы.

Такое приветствие, исходи оно от любого другого человека, показалось бы Джимми не более чем претенциозным. От приветствия Ободи у него мурашки по спине побежали.

На расстоянии двух километров от небоскреба Ральф Мудрый и Могучий, без труда подчинивший себе бортовой компьютер такси, которым Джимми Рамирес добирался от аэропорта, кружил и кружил вокруг здания «Бэнк оф Америка».

4

Пока Риппер дремал, Дэнис на борту шатла просматривала справочные материалы по Австралии.

Имелись свои преимущества в том, что ей не требовалось много спать. Если бы она тратила на сон столько же времени, сколько Риппер, то не успевала бы ни к чему приготовиться. Едва проснувшись, Риппер немедленно включался в работу.

«Австралия, — так начиналась статья, — всеми силами добивается уважения».

Ее история после Объединения полна крупных достижений. Она вышла из состава Британского Содружества за несколько лет до Объединения. Хотя французские Миротворческие силы проявили характерную жестокость при усмирении Англии, здесь обошлось без этого — как и французы, австралийцы отвергали власть англичан и в прошлом имели обширные двусторонние связи с Францией, завязавшиеся еще в Первую мировую войну. Хотя Австралия и не входила в число стран, образовавших Объединение, она не отрицала его законности, и когда стала ясна неизбежность войны за Объединение, Австралия заключила с ним разумные договоры.

Австралийцы играют важную роль в освоении космического пространства и внеземных коммуникациях; один из крупнейших космодромов Земли находится в Австралии.