Книга Эти глаза напротив - Анна Ольховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы правильно поняли. Саша, время! Включай звук!
– Я против! Я категорически против! Вы не перенесете это! Вы погибнете!
– Вы не можете этого знать наверняка, – усмехнулся Павел. – И никто не может. Вот сейчас и проверим. Запомни, Саша, – не более двух минут! И чем быстрее, тем лучше!
– Павел, я не имею права…
– Делай!
Дворкин катнул желваки по скулам, пару мгновений смотрел на подопечного, затем подошел к столу с мониторами и включил переговорное устройство.
И первое, что мы услышали, было:
– …истекло. Ну что же, значит, пора…
– Мы согласны, – глухо произнес Александр.
Змей вздрогнул и внимательно посмотрел в камеру:
– Что вы сказали?
– Мы согласны. Павел все равно очень плох, мы его не довезем. Скажите своим, чтобы отошли подальше от входа.
– Зачем?
– А какие гарантии, что вы не ворветесь внутрь и не перестреляете нас всех?
– Мое честное слово, – ухмыльнулся змей.
– Ну да, конечно, впечатляет.
– Хорошо, отойдем, но учтите – заложники отойдут вместе с нами!
– Договорились.
И они отошли. Климко и Олег, подчинившись приказу главного змея, подняли с земли Мартина и, закинув его руки себе на плечи, отволокли на указанное место.
А место это располагалось как раз за спинами тварей. Да уж, дураками этих гадюк не назовешь!
– Ну вот, – прокричал главный, – мы выполнили ваше требование! Выходите!
– Да, сейчас! – откликнулся Дворкин. – Нам надо разбаррикадировать выход!
– Поторопитесь!
И главный застыл, в упор глядя на двери подземелья. Я заметила, что еще трое из визитеров точно так же уставились на вход, словно пытаясь просверлить в металле дырку. А остальные ощетинились оружием, направив дула пистолетов туда же, куда и дула взглядов.
– Они не все владеют гипнозом! – прошептала я. – Смотрите, таких только четверо, включая главного.
– Думаете, меня это успокаивает? – криво усмехнулся Дворкин, возясь с замками освобожденной от завалов мебели двери. – И вообще, Варя, отойдите-ка вы подальше от входа! Не мешайте!
Задыхаться от возмущения, обмахивая веером пылающие щеки, – вот ведь мужлан, посмел мне приказывать! – я не стала. Александр сейчас был абсолютно прав. Реально помочь я не смогу, а вот путаться под ногами, как кошка у несущей тяжесть хозяйки, – элементарно!
К тому же обнаружилось, что мои собственные ноги повели себя не по-товарищески. Вот неожиданно взяли и решили объявить забастовку, став ватными и непослушными. Еле-еле смогла заставить их донести меня до стула, стоящего возле стола с мониторами, и усадить по возможности аккуратно.
И теперь мне оставалось только смотреть…
Павел с момента заключения «соглашения» неподвижно лежал на каталке, закрыв глаза. И если честно, больше походил на мертвого, чем на живого, – лицо осунулось, глаза запали, чешуя, в обычном состоянии малозаметная, кажущаяся рисунком кожи, сейчас словно растрепалась.
А еще в таком вот виде Павел гораздо больше походил на тех, за дверью, чем на нас. Потому что его теплые, человеческие глаза сейчас были закрыты веками. А четкий рисунок губ как-то смазался, превратив рот в узкую щель.
И я заметила, что некоторые из охранников, занявшие боевую позицию у входа, посматривают теперь на Павла с некоторой брезгливостью.
Ну и ладно, главное, чтобы действовали четко и слаженно.
Пока вроде готовы. Дворкин быстро и доходчиво объяснил каждому его задачу. Некоторые держали пистолеты на изготовку, часть (судя по гибкости движений – владеющие восточными боевыми искусствами) оружие как раз оставили здесь. Чтобы не мешало, наверное.
Александр между тем открыл последний замок, глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду, и толкнул дверь, распахивая ее.
Первыми выбежали… нет, тенями выскользнули вооруженные охранники. За тем, что происходило теперь снаружи, мне было удобнее следить через камеры видеонаблюдения – проем двери простора для обзора не оставлял. Да и этот простор был надежно перекрыт сейчас спиной Дворкина, вывозившего каталку с Павлом.
– Наконец-то! – победно усмехнулся главный. – А вот ваши парнишки с пукалками тут лишние. Поверьте, они нам не…
И все. Странно булькнув, змей застыл, ошарашенно глядя на наших.
Ведь на первый взгляд никакой опасности от полумертвого тела на каталке исходить было не должно. Павел так и не открыл глаз, по-прежнему удачно изображая овощ.
Но когда я присмотрелась повнимательнее, то смогла заметить судорожно стиснувшие простыню пальцы. Странно запрокинутое вверх – словно Павел старался впитать солнечный свет – лицо.
И – снова появившуюся в уголке рта струйку крови…
– Начали! – заорал Дворкин.
Начали так начали. Несколько гибких силуэтов метнулись к визитерам, ловко, словно кегли, разметали их в стороны, двое подхватили так и не пришедшего в себя Мартина, еще двое потащили за собой Олега и Климко, остальные сдерживали атаки очень быстро стряхнувших эффект неожиданности тварей.
А потом загремели выстрелы. К счастью, с нашей стороны – наши парни оказались на долю секунды проворнее и опередили вооруженных тварей.
Хорошо так опередили – зачеты по стрельбе все, судя по всему, сдавали на отлично, отправляя пули точно в десятку. В крайнем случае – в девятку.
Потому что и сейчас пули ложились точно в цель, опрокинув на землю четыре твари.
Четыре раненые твари, мгновенно залившие траву и песок кровью.
Увидев которую, я почувствовала, как вдоль спины прокатился озноб.
Потому что у всех, всех существ на Земле кровь была красной. А у этих из ран текло что-то мутно-голубое… Словно кто-то разлил ведро с краской.
А мне почему-то казалось, что и у динозавров кровь была красной… Хотя – кто это может знать наверняка?
Я мельком глянула на часы – прошло всего лишь чуть больше минуты. А мне казалось, что целая вечность.
Дворкин склонился над Павлом, словно прислушиваясь, дышит тот или нет, страдальчески поморщился, увидев уже не струйку – поток алой (алой, не голубой!) крови изо рта своего подопечного, и заорал на тех, кто вел заложников:
– Быстрее! Что вы там еле тянетесь?!
– Они сопротивляются! – выдохнул один из охранников. – Не хотят идти!
– Так вырубите их! Сейчас не до церемоний! В темпе!
Вырубили. И еще в каком темпе! Такое впечатление, что даже с удовольствием. Но обижаться за брата я не стала. Сейчас действительно не до церемоний – Павел в любое мгновение мог отключиться. И тогда…
