Книга Скандальные признания - Маргерит Кэй

— Вы хотите иметь детей? — Эллиот перехватил ее руку, не давая выйти из-за стола.

— Не все получают то, что хотят, — легко ответила она, но в горле у нее застрял ком.

Она сама отодвинула стул и стала надевать шляпку. Потом забрала перчатки и накинула шаль.

— Завтра, если пожелаете, я могу свозить вас в Спиталфилдс, поговорить с Лайлом.

— В этом нет необходимости, я вполне могу нанять экипаж.

— Вам совершенно необязательно доказывать мне свою независимость. И, предупреждая ваши слова, вы мне ничем не обязаны. Мы ведь договорились, что занимаемся этим вместе, верно?

Дебора открыла рот, чтобы возразить, но передумала и засмеялась.

— Не уверена, что мне нравится, когда вы читаете мои мысли.

— А я бы хотел читать их чаще.

На его губах заиграла слабая улыбка, тень той чувственной, от которой у нее подгибались ноги и полыхала огнем кожа. Она неуверенно улыбнулась ему в ответ, не прочь прочитать его мысли. Возможно, узнала бы, хочет ли он ее поцеловать.

И получила ответ на свой вопрос. Его губы накрыли ее легким поцелуем. Нежнейшим. Сладким. Таким, который заканчивается до того, как перерастет в нечто большее. Эллиот поправил на Деборе шаль, взял ее под руку и повел в шумную вечернюю сутолоку.

Глава 9

— Ну? — Дебора замаячила в дверном проеме. — Вы уже прочитали, или мне снова пойти погулять? Хотя если я еще разок обойду вокруг площади, ваши соседи решат, что я что-то затеваю.

Эллиот поднялся из-за стола и забрал у нее порядком измятые перчатки. Она была бледна, под глазами опять залегли тени — свидетельство долгих ночей наедине с пером.

— Вы можете остаться. Я закончил чтение.

— О!

Дебора почти упала в кресло у очага. Ноги подгибались, она чувствовала себя больной. Сжала руки, чтобы они перестали трястись.

— И как вам? — почти шепотом спросила она.

Он сел напротив и вытянул ноги, намереваясь ее подразнить, но передумал, увидев, как сильно она переживает.

— По моему мнению, это абсолютный шедевр, — с улыбкой ответил он.

— Надеюсь, вы ведь так говорите не потому, что боитесь меня обидеть?

— Дебора, это великолепно. Правда. Здесь все — и юмор, и динамичный сюжет, и гнев, и трагедия.

— А Генри?

Эллиот проглотил комок в горле.

— Читать было тяжело. Вы так хорошо схватили его характер.

Дебора прижала к щеке его руку и опустилась на колени рядом.

— Я так рада. Мне очень хотелось показать его настоящего.

— И у вас получилось. — Некоторое время они молчали. Потом его рука опустилась ей на голову. — Вы думаете, я страдаю из-за того, что вернулся с войны живым, ведь так?

Его глаза потемнели, морщинки вокруг стали глубже. Он нахмурился. Дебора погладила шрам на его брови.

— Не только вы, — осторожно ответила она. — Я чувствовала муку почти в каждом из ваших солдат, но, кажется, вы страдаете больше остальных из-за того, что вернулись целым и невредимым. Ваши шрамы совсем небольшие. — Она поцеловала кончики пальцев и коснулась другого шрама, чуть ниже линии волос. — Но у вас есть другие шрамы, которые не видны никому.

Кроме вас. Эти невысказанные слова, казалось, повисли в воздухе. Последние недели пролетели как один день, и он даже не заметил, как близко подпустил ее к себе, зная, что может говорить с ней свободно, не боясь, что его слова шокируют или вызовут недоумение.

— Если вам неприятно, я могу убрать это, — сказала Дебора, снова словно прочитав его мысли. — Друг Генри не списан с вас в точности, а кроме того, это еще сырая версия. Я не хочу вас расстраивать.

Эллиот улыбнулся. Он почти всегда улыбался, глядя на нее.

— Не надо. Да, читать непросто, но книга слишком хорошо написана, чтобы что-то менять. Я бы даже сказал, больше чем хорошо. Очень живо и совсем не слащаво. А сражения изображены очень правдиво и без излишней кровожадности. У вас большой литературный дар.

Услышав такой комплимент, Дебора зарделась от удовольствия.

— Спасибо. — Она подошла к окну, а когда вновь повернулась к нему, ее глаза блестели. — Не могу выразить, как много для меня значит ваша оценка. Вы в самом деле так думаете?

Эллиот засмеялся. Он часто смеялся в последнее время.

— Уверяю вас, она изумительна. Не понимаю, как вы сумели так быстро ее написать.

— Ну, я же сказала, это сырая версия, требует доработки, ведь чем скорее я закончу ее, тем лучше? Я знаю, пока нет срочности искать деньги для амбулатории. Капитан Симингтон говорил, что нашел еще несколько благотворителей.

Дебора выложила перья в ряд на бюваре и нахмурилась. Явно хотела о чем-то рассказать, но не решалась.

— В чем дело? — спросил Эллиот.

— Я хочу кое-что вам сказать.

— Но не знаете как. — Он подвел ее к креслу у камина. — Но вы ведь уже неплохо меня знаете. Просто скажите и все.

Дебора слабо улыбнулась:

— Я хочу сказать нечто важное. Во всяком случае, для меня. — Она дернула за вылезшую нитку в подлокотнике кресла. Нитка выскочила, оставив в потертой парче дырочку.

— Вы сняли обручальное кольцо.

Дебора осмотрела след, оставленный кольцом. В этом месте кожа была бледнее и нежнее.

— Да, вчера. Я хочу отдать его Джейкобу. Оно принадлежит Кинсейлам. Это единственное, что у меня оставалось от Джереми. Джейкоб с радостью заберет его обратно, хотя сомневаюсь, что его жена пожелает его носить, — сухо сказала она.

— Почему вы так сделали? — спросил Эллиот, осознавая, как неприятно ему было видеть это кольцо.

Дебора задергала другую ниточку.

— Именно об этом я и хотела вам рассказать. Мне было очень волнительно описывать историю Генри. Почти как катарсис. И, закончив черновой вариант, я уже знала, что он хорош. Много лучше, чем все написанное ранее. В нем столько чувств и эмоций. Я осознала, как сильно этого недоставало моим предыдущим книгам. — Она улыбнулась ему странной улыбкой. — Я очень ценю, что вы не спрашивали меня о них. Я знаю, вам было любопытно.

Эллиот подумал о свертке с книгами, который до сих пор лежал нераспакованный.

— Моего любопытства хватило, чтобы приобрести парочку.

У Деборы буквально отвисла челюсть.

— Так вы знаете? И как вы… вы за мной шпионили? И вы их прочитали?

Он усмехнулся:

— У меня свои источники. Нет, конечно, я не шпионил за вами, просто навел справки. Получил ваши книги много недель назад, но еще не читал. Все ждал, когда вы сами расскажете.