Книга Ферма трупов - Патрисия Корнуэлл

Уэсли кивнул с непроницаемым выражением лица.

— Так, теперь что касается трасологии, — продолжил Картрайт. — Вот здесь начинается интересное. На теле и волосах Эмили Стайнер, а также на подошвах ее обуви обнаружены микроскопические частицы необычного происхождения. Тут имеются несколько акриловых волокон голубого цвета, совпадающие с материалом покрывала на ее кровати, и зеленых хлопковых — по-видимому, от вельветовой куртки, в которой она ходила в церковь на собрание молодежного клуба. Также есть несколько частичек шерстяной ткани, происхождение которых неизвестно. Еще пылевые клещи — они могли взяться откуда угодно. Но вот что точно появилось не случайно.

Он повернулся и включил стоявший сбоку монитор. На экране появились четыре различных среза какого-то ячеистого материала, напоминавшего структурой соты, но с необычными областями янтарного цвета.

— Перед вами, — пояснил Картрайт, — срезы растения Sambucussimpsonii — древесного кустарника, встречающегося на юге Флориды, в прибрежных долинах и вблизи лагун. Обратите внимание на более темные участки. — Он показал на окрашенные области и перевел взгляд на одного из молодых сотрудников: — Джордж, тебе слово.

— То, что вы видите, называется таниновыми трубками, — подойдя ближе, присоединился к беседе Джордж Килби. — Лучше всего они различимы здесь, на радиальном срезе.

— И что они собой представляют? — поинтересовался Уэсли.

— Это проводящие элементы, служащие для транспортировки веществ по стволу.

— Каких конкретно веществ?

— В основном продуктов жизнедеятельности клеток. Кстати, здесь у нас сердцевина растения — та его часть, в которой и расположены таниновые трубки.

— То есть вы хотите сказать, что одной из улик в нашем деле является древесная сердцевина? — уточнила я.

Специальный агент Джордж Килби кивнул:

— Именно. Продается она под названием «флоридская пробка», хотя такого растения в природе не существует.

— И для чего она применяется? — спросил Уэсли.

Ответил Картрайт:

— Пластинки из нее часто используют в качестве держателей для мелких деталей либо ювелирных изделий. Так можно закрепить, например, небольшие сережки или шестеренку наручных часов, чтобы не скатились со стола или мастер сам случайно не смахнул рукавом. В наше время большинство предпочитает обычный пенопласт.

— И много на теле частиц этой «пробки»? — спросила я.

— Достаточно, в основном на участках, где была кровь. Собственно, там мы и нашли основную массу микрочастиц.

— Где берут ее те, кому она нужна? — задал вопрос Уэсли.

— Ну, чтобы срезать куст самому, придется ехать в болота южной Флориды, — ответил Килби. — А вообще ее можно заказать.

— Где именно?

— По моим сведениям, ее поставляет одна компания в Силвер-Спринг, штат Мэриленд.

Уэсли взглянул на меня.

— Видимо, нам надо установить, кто в Блэк-Маунтин занимается ремонтом ювелирных изделий.

— Что-то я очень сомневаюсь в том, что там есть ювелир, — возразила я.

— Помимо всего вышеупомянутого, — снова вступил Картрайт, — были также обнаружены микрочастицы насекомых: жуков, сверчков, тараканов — в общем, ничего особенного. Также чешуйки черной и белой красок — не автомобильного типа. Кроме того, в волосах найдены опилки.

— От какой породы дерева? — спросила я.

— В основном орех, но некоторые удалось идентифицировать как красное дерево. — Картрайт посмотрел на Уэсли, взгляд которого не отрывался от окна. — На фрагментах кожи, найденных в морозильнике, ничего из перечисленного нет, но на самих ранах есть.

— То есть получается, повреждения были нанесены до того, как тело оказалось в каком-то месте, где соприкасалось со всеми этими материалами? — спросил Бентон.

— Такой вывод напрашивается сам собой, — согласилась я. — Если только тот, кто срезал и хранил у себя кожу, не промыл ее — ведь она наверняка была в крови.

— Может быть, внутри автомобиля? — развивал свою мысль Уэсли. — В багажнике, например?

— Вполне возможно, — кивнул Килби.

Я знала, о чем думает Уэсли. Тринадцатилетнего Эдди Хита Голт убил в подержанном, видавшем виды фургоне, и огромное количество трасологических следов на теле просто обескураживало. Говоря коротко, этот психопат, сын богатого плантатора из Джорджии, прямо-таки обожал подбрасывать нам совершенно бессмысленные улики.

— По поводу ярко-оранжевой клейкой ленты, — произнес Картрайт, добравшись наконец до нужной темы. — Я правильно понимаю, что местонахождение самого рулона все еще остается неизвестным?

— Пока ничего похожего, — подтвердил Уэсли.

Картрайт повернулся к Ричардсу, листавшему свои записи.

— Что ж, перейдем к предмету, который я лично считаю самой важной уликой в деле.

Ричардс увлеченно начал свой рассказ — он, как и каждый преданный своему делу криминалист, горячо любил свою профессию. Для идентификации клейкой ленты, использованной при совершении преступления, в справочном аппарате ФБР имелись данные о сотне различных ее типов. Преступники так часто применяли ее, что вид серебристых рулонов в хозяйственном или бакалее всякий раз вызывал у меня ставшие уже привычными кошмарные воспоминания. Мне приходилось собирать фрагменты тел, разорванных бомбой, обмотанной подобной лентой. Я снимала ее с жертв изощренных садистов и с трупов, сброшенных в воду с привязанными к ногам шлакоблоками. Бессчетное количество раз я убирала ее со рта людей, крики которых никто не должен был услышать. Лишь когда тело уже ввозили в морг, убитый мог наконец «рассказать» обо всех ужасах, произошедших с ним, и только там кому-то было до этого дело.

— С такой лентой мне никогда прежде сталкиваться не доводилось, — рассказывал Ричардс. — И, судя по высокой плотности плетения тканевой подложки, могу также утверждать, что приобретали ее не в магазине.

— Почему вы так думаете? — спросил Уэсли.

— Это лента промышленного качества, с плотностью шестьдесят две нити на дюйм по основе и пятьдесят шесть по утку против примерно двадцати на десять у обычной, которую можно купить в любом супермаркете за пару баксов. Рулон промышленной стоит от десяти долларов и выше.

— Удалось узнать, где ее изготовили? — поинтересовалась я.

— «Шаффорд Миллс», Хикори, Северная Каролина. Один из самых крупных производителей в стране, самая известная марка — «Шуртэйп».

— Хикори всего милях в шестидесяти к востоку от Блэк-Маунтин, — заметила я.

— Вы обращались в компанию? — спросил Уэсли у Ричардса.

— Да. Они попытаются предоставить более точную информацию, но кое-что уже установили: ограниченную партию ярко-оранжевой ленты выпустили по спецзаказу одного из клиентов в конце восьмидесятых.