Книга Красный терминатор. Дорога как судьба - Александр Логачев

Назаров неторопливо подошел к арестованному (дьячок, казалось, попытался слиться со спинкой стула), осмотрел лежащую на столе кость и переложил ее на тарелку. Потом он поднял посудину, взял за донышко и столь же спокойно, но сильно, приложил к лицу Валдиса. Брызги от оставшихся щей и осколки разлетелись во все стороны, Валдис, удивленный и оглушенный, сел на стул.

— Контра! — заорал было Сергей, но ему пришлось ненадолго заткнуться — Назаров двинул ему локтем под ложечку. После этого Назаров пригнулся, и вовремя — Мартын нацелился ему кулаком в лоб. Удар пришелся в пустоту, чекист потерял равновесие, и Назарову, всплывшему навстречу противнику, удалось нанести такой славный удар, что Мартын полетел на стол, пару раз кувыркнулся среди пайковой чекистской еды и свалился с другой стороны.

Солдат, приведший арестованных вместе с Назаровым, стоял в стороне, положив руки на винтовку.. Он не знал, на какую сторону следует встать, и вообще не понимал, что происходит.

В коридоре раздался топот. Назаров неторопливо обернулся и вынул маузер. В дверях показался дежурный чекист, на ходу выхватывавший из кобуры пистолет. Назаров поднял маузер и обратился к нему:

— Товарищ, может, без глупостей обойдемся? Или ты хочешь узнать, кто из нас быстрее нажмет?

Однако Назаров увидел сразу — перед ним не мальчишка, а фронтовой солдат, понимающий некоторые вещи. В частности, что Назаров и вправду нажмет быстрее. Поэтому чекист так и остался на пороге, положив руку на кобуру.

— Товарищ, если ты обещаешь мне руку подальше от кобуры держать, я тебя разоружать не буду. Ты ж, как и я, боец не чего-нибудь, а революции.

— Тогда что это такое? — удивленно спросил чекист. По голосу Назаров признал в нем тоже латыша.

— Товарищи чекисты самодурством увлеклись, а я им помешал.

— Держите его, это контра, — хрипло сказал Сергей, поднимаясь и придерживаясь за стол. Увидев в руке Назарова маузер, он замолчал.

— Ян Пулмикс, сотрудник Чека, — представился вошедший. — Кто фы?

— Федор Назаров. Инструктор местного гарнизона. По своей инициативе прекратил нарушение революционной законности.

— Тофарищ Назаров, — сказал Пулмикс. — Лично я ничего не нарушал. Чего здесь было — не знаю. Я должен фас задержать. Дафайте пистолет.

Назаров сел на стул и положил маузер на скатерть, так, чтобы его можно было схватить в любой момент.

— Оружие отдам только своему командиру — Медведеву. Шлите к нему вестового. А пока — сам задерживаю этих троих. И вас тоже, товарищ Пулмикс Ян.

Пулмикс минуту глядел на Назарова, оценивая ситуацию. В дверях стоять ему было неуютно. Наконец он сказал:

— Тофарищ Назаров, тафайте никто никого не задержит. Идите спать, зафтра разберемся.

— Ладно. Этого (Федор показал на дьячка) беру с собой. Не надо мучить невиноватых русских людей.

— Хорошо, — сказал Пулмикс, — забирайте и уходите. — И, обращаясь к трем поднявшимся и покряхтывавшим товарищам, добавил: — Не мешайте ему. Пусть уходит.

Назаров, красноармеец и дьячок вышли из здания ЧК.

— Идите домой, — сказал Назаров дьячку. — И за сыном смотрите в следующий раз. Ты, боец, ступай в казарму. А я — к себе. И что за жизнь такая — всю ночь драться. Спать пора.

Спать было действительно пора — ночь перевалила за половину.

* * *

В дверь стучали громко, требовательно.

— Открой, Назаров!

Федор еще во сне узнал голос Медведева. Он встал и, зевая, поковылял к двери. Правая нога ощутимо болела. Но Федор понимал — сам виноват. Не надо было так сильно пинать Сеньку Косого.

— Ваня, ты что, еще одно задание мне придумал? — сказал Назаров, открывая дверь.

— Придумал, — с порога зло сказал Медведев. — Простое задание для тебя. Свою шкуру спасти.

— Не горячись. Проходи, садись, — еще раз зевнул Назаров. — Кому моя шкура понадобилась?

— Чрезвычайке. Ты что думал — набил чекистам морды, и никаких заморочек? Гуляй казак?

— Товарищ Судрабс мне сам хочет по морде заехать?

Медведев устало присел на стул, и Назарову стало его жалко — по всему видно, человек всю ночь не спал.

— Федя, можешь мне не верить. Потом сам с Чека познакомишься и себя, дурака, пожалеешь. Я всю ночь по городу мотался, сейчас раньше чекистов сюда прибежал, а ты шуточки шутить.

— Извини, Ваня. Я еще не проснулся. Так что случилось в ведомстве товарища Судрабса?

— Через час, как ты ушел, Судрабс со станции вернулся. А ему уже готов рапорт об экстраординарном происшествии: мол, вломился пьяный военспец, под пистолетом сотрудников разоружил, бил их ногами, арестованного контрика отпустил гулять. Я расспросил бойца, который с тобой был, так что знаю настоящее положение. А поделать уже ничего нельзя. Пошла писать губерния. На того дурака-звонаря они, кстати, махнули рукой. Тебя же ищут по городу всем учреждением.

— А чего искать? Пойду в чрезвычайку, расскажу Судрабсу, как дело было.

— Ага, расскажешь. Только рассказывать будешь ночью, а до этого посидишь в подвале. Сторожить же тебя будут те товарищи, об которых давеча ты стулья ломал. Ох, Федя, боюсь, не сможешь ты оттуда на ногах выйти. И еще. При мне час назад чекисты говорили, что ты контра очень опасная. Я так понял — не хотят они тебя даже арестовывать. Прицелятся, ты шелохнёшься, и конец молодцу. Они как раз сейчас тебя у казармы стерегут. Я сказал им — ты там ночуешь. Они внутрь сунуться испугались и ждут, когда ты выйдешь. Когда поймут, что тебя там нет, то расспросят солдат. Кто-нибудь твой адрес да и вспомнит. Тогда жди гостей.

— Так что же, мне со всей Чека войну вести? Или сразу в Глуховку?

— Если ты, Федя, так рассуждаешь, то придется нам с нашей дружбой закругляться. Ты не с Чека будешь воевать, а с советской властью. Если мне товарищ Судрабс покажет ордер на бумажке — такого-то гражданина арестовать, то мне придется дать ему солдат в помощь. А насчет твоего села мы вроде уже однажды обсуждали. Власть строгая пришла, от нее семейному человеку, да еще и с хозяйством, не укрыться. Нет, просто в бега податься тебе нельзя. Я умнее придумал. Пока приказа об аресте я еще не видел — ты мой подчиненный, и я имею право тебя хоть во Владивосток отправить.

— Далековато. Да я уже там и бывал, — заметил Назаров.

— Поэтому поедешь чуть поближе. В Москву. Отвезешь в Реввоенсовет специальную депешу. Подзадержишься немного в Белокаменной, а тут, надеюсь, все утрясется. Кстати, одного бойца в напарники тебе дам.

— Только не такого, как товарищ Раков.

— Не такого. Просто товарища Ракова. Ему самому надо из Монастырска драть, да поскорей.

— Тоже не тому, кому надо, морду набил?