Книга Последний самурай - Хелен Девитт

— То есть?

— Он еще маленький, ему рано решать окончательно.

— Вы уверены, что не ошиблись школой? — спросила мисс Томпсон.

— Ну, мы живем на этой улице, — ответила Сибилла.

— Вы должны были записаться в прошлом году, — сообщила ей мисс Томпсон.

— Батюшки, — воскликнула Сибилла. — Я и не знала. И что мне теперь делать?

Мисс Томпсон сказала, что, кажется, класс уже набран.

— Значит, нам надо ждать еще год? — спросила Сибилла.

— Нет-нет. Он по закону обязан ходить в школу. Кроме того, вы же не хотите, чтобы он отстал. Детям очень важно не отставать от сверстников.

— Вот об этом я и хотела поговорить, — отметила Сибилла. — Он не ходил в дошкольную группу. Я просто занималась с ним дома и немножко боюсь…

— Ой, он быстренько догонит, — заверила ее мисс Томпсон. — Но ему никак нельзя терять год. Сколько Стивену сейчас?

— Шесть, — сообщила Сибилла.

— ШЕСТЬ! — возопила мисс Томпсон. И в смятении взглянула на меня. — Стивен, — доброжелательно промолвила она, — поди пока в уголочек, поиграй в кубики.

— Мы же не станем без него обсуждать его образование? — запротестовала Сибилла.

Мисс Томпсон разволновалась. Она воскликнула:

— Он должен был прийти в пять!!!

Сибилла ответила:

— Пять! Я точно пошла в школу в шесть.

Мисс Томпсон отметила, что в Великобритании все дети идут в школу в пять, и еще рекомендуется водить их в детский сад год-другой.

Сибилла спросила:

— То есть он мог пойти в школу год назад?

Мисс Томпсон возвестила:

— Не просто мог, а должен был, ребенку необходимо быть с ровесниками, это крайне важный элемент обучения.

В книжке тоже так написано.

— В ключевой период формирования личности ребенка воспитание и социальная аттестация когнитивных способностей происходит главным образом в школе, поддержал ее я.

— Что такое? — осведомилась мисс Томпсон.

— Я пойду поговорю с директором, — вмешалась Сибилла. — Лю… Стивен, подожди здесь.

Я не хотел, чтобы Сибилла угрызалась, потому что я пропустил год; самое время выяснить, что именно я пропустил, решил я.

Я изрек мисс Томпсон:

— Не могли бы вы хотя бы приблизительно сказать, какой материал усваивают в первом классе? Я боюсь, что сильно отстаю.

— Ты замечательно приспособишься, — любезно улыбаясь, заверила меня мисс Томпсон.

Я упорствовал:

— Они уже читали Ad Demonicum Исократа?

Мисс Томпсон сказала нет. Я обрадовался, поскольку это, вероятно, сложная книга.

— А «Киропедию»? — продолжал прощупывать я.

Мисс Томпсон спросила, что это такое. Я объяснил, что это написал Ксенофонт, а о чем там, я, вообще-то, не знаю. Мисс Томпсон сказала, что никогда не слышала, чтобы кто-то читал такое в первом классе.

Я поинтересовался:

— Что же люди читают в первом классе?

Мисс Томпсон сказала, что у всех разные способности и интересы, и люди читают разное.

Я сказал:

— Я читал только «Илиаду» и «Одиссею» по-гречески, и De Amicitia, и «Метаморфозы» 1–8 на латыни, и про Моисея в тростнике и про Иосифа и его Разноцветную Одежду, и Иону, и 1-ю Самуила на иврите, и «Калилу и Димну», и 31 сказку из «Тысячи и одной ночи» на арабском, на французском Yaortu la Tortue, и «Бабара», и «Тинтина», и всё, а японский только начал.

Мисс Томпсон мне улыбнулась. Она очень красивая. У нее светлые кудри и голубые глаза. Она сказала, что обычно арабский, иврит и японский в школе вообще не учат, а французский, греческий или латынь начинают только лет в двенадцать!

Я был просто потрясен!!!!! Я сказал, что Дж. С. Милль начал греческий в три года.

Мисс Томпсон спросила, кто такой Дж. С. Милль!!!!!!!

Я объяснил, что мистер Милль был утилитарист и умер 120 лет назад.

— А, викторианец, — прокомментировала мисс Томпсон. — Понимаешь, Стивен, викторианцы гораздо больше нашего ценили факты ради фактов. Теперь нам интереснее понять, на что человек способен, зная то, что он знает. Одна из важнейших задач в школе — научиться работать в группе.

— Да, — отвечал я, — но мистер Милль говорил, что ему никогда не позволяли набивать голову необдуманными фактами. Его заставляли обдумывать доводы и обосновывать свою позицию.

Мисс Томпсон высказалась:

— Разумеется, это очень конструктивно, и однако времена изменились. У людей больше нет возможности тратить годы на изучение мертвых языков.

— И поэтому мистер Милль считал, что начинать нужно в три года, — заметил я.

Мисс Томпсон возразила:

— Видишь ли, Стивен, дело в том, что дети развиваются по-разному, и многих подобные предметы сильно обескураживают. Любая школа должна расставлять приоритеты, и мы сосредоточиваемся на том, что пригодится всем. Мы не можем исходить из того, что все дети гении.

Я объяснил, что мистер Милль считал, что он не гений, а достиг многого потому, что рано начал. Я сказал, что сам еще столько не успел, сколько успел мистер Милль, и любой человек, если прочтет книгу, скажет, про что она, так что вряд ли я гений.

Мисс Томпсон отвечала:

— Понимаешь, Стивен, твое красноречие удивляло бы не слишком, будь ты образованным человеком, но не удивляло бы оно потому, что обычный образованный человек развивал ум в ходе образования. У мальчиков твоего возраста оно встречается нечасто.

Я подумал, что мисс Томпсон, кажется, привела ложный довод. Очень трудно было ей объяснять. Я сказал:

— На мой взгляд, этот довод решительно ложен. Как можно утверждать, что вы не позволите глупому человеку что-нибудь начать до 12 лет, а потом утверждать, что вы знаете о его глупости, поскольку он не знает того, что знает другой человек, поскольку начал в три года? На мой взгляд, это совершенно абсурдно.

Мисс Томпсон заявила:

— И тем не менее.

Тут вернулась Сибилла.

— Все уладилось! — воскликнула она. — Я поговорила с директором, и он сказал, что, пожалуй, удастся втиснуть еще одного и что школа видит в каждом ребенке индивида.

— Разумеется, мы стараемся изо всех сил, — начала мисс Томпсон.

— Но, судя по всему, учиться он будет не у вас.

— Какая жалость, — посетовала мисс Томпсон.

— Не будем больше отнимать у вас время. Пойдем, Дэвид. Все будет хорошо.

ПЕРВАЯ НЕДЕЛЯ В ШКОЛЕ