Книга Перекличка мертвых - Иэн Рэнкин

Но Пеннен уже переключил внимание на подошедшего Ребуса:

— Мне говорили, что я, возможно, увижу вас.

— Хорошо иметь такого информатора, как Стилфорт…

Пеннен смерил Ребуса взглядом:

— Описывая вас, он явно умалил ваши достоинства, инспектор.

— Все равно, спасибо ему, что взял на себя такой труд- Ребус едва удержался, чтобы не добавить: «Ведь это значит, что он меня по-настоящему опасается».

— Вы, конечно, понимаете, какие неприятности вас ждут, если я заявлю о вашем несанкционированном вторжении?

— Сэр, мы здесь лишь для того, чтобы выпить чаю. Насколько я понимаю, напротив, это вы вторгаетесь туда, куда не положено.

Лицо Пеннена вновь озарилось улыбкой.

— Мне нравится такая постановка вопроса. — Повернувшись к Мейри, он продолжал: — Бен Уэбстер был прекрасным парламентарием, мисс Хендерсон, и отличался крайней щепетильностью. Как вы понимаете, он не мог принимать от моей компании никакой помощи лично для себя и без ведома других членов парламента.

— Вы не ответили на мой вопрос.

Пеннен сжал челюсти и сделал глубокий вдох.

— Компания «Пеннен Индастриз» в основном работает за рубежом — проконсультируйтесь с экономическим обозревателем вашей газеты, и вы поймете, насколько крупным экспортером является наша компания.

— Экспортером оружия, — резко уточнила Мейри.

— Технологий, — решительно возразил Пеннен. — Больше того, мы вкладываем заработанные Деньги в развитие беднейших стран. Вот этим-то как раз и занимался Бен Уэбстер. — Он снова перевел взгляд на Ребуса. — Ничего ни от кого не утаивается, инспектор. Дэвид Стилфорт просто делает свою работу. В ближайшие дни нам предстоит подписать множество контрактов… А если контракты будут подписаны, значит, сохранятся рабочие места. Это, конечно, не столь оптимистический сюжет, который мог бы заинтересовать наши средства массовой информации. Теперь, с вашего позволения…

Он повернулся, и Ребус испытал злорадное чувство, заметив небольшую лепешку, прилипшую к каблуку одного из его щегольских кожаных броугов. Он был готов побиться об заклад, что это павлиний помет.

Мейри тяжело плюхнулась на жалобно скрипнувший диван, стараясь показать, насколько ее задело подобное обращение.

— Черт бы его побрал, — в сердцах выпалила она, наливая себе чаю.

Уловив тонкий аромат мяты, Ребус плеснул себе кофе из небольшого кофейника.

— Напомни, пожалуйста, — обратился он к Мейри, — сколько стоит вся эта затея?

— Ты имеешь в виду «Большую восьмерку»? — спросила она и, дождавшись, когда он кивнул, надула щеки и, казалось, принялась рыться в памяти. — Порядка ста пятидесяти…

— Миллионов?

— Ну да.

— И все это для того, чтобы такие бизнесмены, как мистер Пеннен, могли и дальше обделывать свои делишки.

— Я думаю, не только для этого… — улыбнулась Мейри. — Но ты в известной мере прав: нужные решения уже приняты.

— Так, значит, в «Глениглс» съезжаются лишь для нескольких пышных обедов и эффектных рукопожатий перед камерами.

— А нанесение Шотландии на карту мира? — подсказала она.

— Ах да, конечно, — согласился Ребус, допивая кофе. — Может, стоит остаться на ланч и попытаться еще сильнее завести Пеннена?

— Ты уверен, что не разоришься?

Ребус осмотрелся.

— Кстати, я вспомнил, что лакей так и не сподобился принести мне сдачу.

— Сдачу? — Мейри расхохоталась.

Ребус понял намек и решил, что хотя бы не оставит ни капли в кофейнике.

Судя по сводкам теленовостей, центральная часть Эдинбурга превратилась в зону военных действий.

Понедельник, четырнадцать часов тридцать минут. Обычно в это время по Принсез-стрит снуют покупатели с пакетами в руках. В прилегающем к ней парке спокойно прогуливаются либо отдыхают, удобно расположившись на скамейках.

Но сегодня все было совсем не так.

Военно-морскую базу Фаслейн, к которой были приписаны четыре британские подлодки класса «Трайдент», окружили около двух тысяч манифестантов. Полиции в Файфе пришлось взять под контроль мост Форт-Роуд — впервые со времени его постройки. Машины, следующие в северном направлении, останавливали и досматривали. Дороги, ведущие из столицы, были перекрыты сидячей демонстрацией. У лагеря мира в Стерлинге то и дело возникали потасовки.

Волнения начались и на Принсез-стрит. Прикрываясь круглыми щитами, каких Шивон прежде не видела, в дело вступили полицейские с дубинками. В районе Каннинг-стрит напряжение не спадало. Участники марша все еще блокировали уличное движение на Уэстерн-Апроуч. Затем на телеэкранах вновь возникла Принсез-стрит. Демонстранты, казалось, уступали числом не только силам полиции, но и репортерам с камерами. С обеих сторон сыпались враждебные выпады в адрес друг друга.

— Они хотят спровоцировать драку, — покачал головой Эрик Моз.

Он забежал в гейфилдский участок, чтобы показать Шивон то немногое, что ему удалось раскопать.

— Ты мог бы зайти уже после встречи с миссис Дженсен, — сказала Шивон, на что он лишь пожал плечами.

Кроме них, в комнате никого не было.

— Ты только посмотри, что они вытворяют! — закричал Моз, показывая на экран.

Вот один из демонстрантов бросается вперед и тут же отскакивает назад и теряется в толпе. Полицейский поднимает дубинку, и газеты получают фото, на котором он замахивается на какого-то бедолагу, стоящего в первом ряду. А между тем реальный виновник происшествия прячется за чьими-то спинами, готовясь к новой провокации.

Шивон покачала головой:

— Да, создается впечатление, будто мы применяем силу.

— А это-то как раз на руку бунтарям. — Моз сцепил руки. — После Генуи они кое-чему научились…

— Но и мы тоже, — возразила Шивон. — Во-первых, сдерживать. Вот уже четыре часа, как демонстрация на Каннинг-стрит заблокирована.

Один из телеведущих вышел на прямую связь с Миджем Юром,[14]который призвал организаторов беспорядков разойтись по домам.

— К сожалению, никто из них телик сейчас не смотрит, — посетовал Моз.

— Ты собираешься к миссис Дженсен? — напомнила Шивон.

— Да, босс. Насколько сильно на нее давить?

— Я уже предупредила, что мы можем привлечь ее за противодействие следствию. Напомни ей об этом. — Шивон записала адрес Дженсенов на листочке блокнота, вырвала и протянула Мозу, уже опять прилипшему к телевизору.