Книга Братство Маргариты - Эдуард Тополь

– Молчи. Я все знаю. Карпатый, Царицын и Сорокин. Ты с ними в одной школе училась.

– Откуда… Кто тебе сказал? – спросила мать помертвевшим голосом.

Ивана достала газетную заметку, прочла вслух:

– «Сын генерала Сорокина и дети „новых русских“ Олег Карпатый и Евгений Царицын совращали или насиловали своих одноклассниц и избежали тюремных сроков только ценой свадьбы…» Ну? Какой ты у них была по счету?

Мать молчала.

Но Ивана не унималась:

– Почему ты не сделала аборт?

Мать продолжала молчать.

Ивана села в кровати и крикнула:

– Отвечай!!!

Но мать молчала.

– Как мне с этим жить, мама? – негромко произнесла Ивана.

Мать не ответила и на это.

– Почему ты их не судила? – спросила Ивана.

Мать все молчала.

– Да отвечай же! – снова крикнула Ивана. – Я имею право знать! Почему ты не сделала аборт?

Мать кивком головы показала ей на икону:

– Она мне не разрешила.

Тут в дверь заглянула сонная бабушка:

– Что тут за крик?

– Мама, уйди, – сказала ей мать Иваны.

– Ты опять скандалишь? – спросила бабушка у Иваны.

– Ма, она все знает, – сообщила ей мать.

Бабушка изменилась в лице.

В ресторане «Речной» гремела музыка. Но теперь на веранде за столиками под навесом была взрослая публика. Впрочем, были и подростки – дети этих взрослых. И среди них – та самая Лена, чей день рождения здесь отмечали почти год назад. Она сидела за центральным столом с матерью и отцом-подполковником ВВС. Здесь же, за этим столом, – Карпатый с женой и 14-летним сыном, Царицын с женой и двумя сыновьями-погодками, еще кто-то…

Неожиданно музыка оборвалась, массовик взбежал на сцену.

– Внимание! – сказал он в микрофон. – А сейчас еще одна фишка нашего вечера – белый танец! Но – особенный! Дочери приглашают отцов! Маэстро, врубай!

Подросток-диджей включил вальс.

Лена поднялась, церемонно пригласила отца.

А перед Карпатым вдруг возникла Ивана. Она была в материнском, в крупный горошек, платье времен 90-х годов. Но если несколько месяцев назад, когда она надевала его дома перед зеркалом, оно было ей великовато, то теперь – в самый раз.

Церемонным книксеном Ивана пригласила Карпатого на танец. Карпатый удивленно переглянулся с женой, однако встал и повел Ивану на танцплощадку. Там Ивана положила ему руку на плечо, и они стали танцевать.

– Тебе сколько лет? – спросил Карпатый с усмешкой самоуверенного жуира.

– А вы сами посчитайте, – улыбнулась Ивана.

– Ну как я могу? Наверно, пятнадцать, шестнадцать…

– Моя фамилия Малышкина. Мария Малышкина – помните такую?

Карпатый остановился как громом пораженный.

– Нет, вы танцуйте, танцуйте, – сказала Ивана. – Иначе я вам счас по морде дам! При всех! Ну, танцуйте!

Карпатый принужденно продолжил танец.

Издали за ними наблюдали жена и сын Карпатого, а также Царицын с женой и сыновьями-погодками. При этом Царицын озадаченно тер свой лоб, пытаясь что-то вспомнить.

А с края танцплощадки за танцем Иваны с Карпатым следил Федя.

Танцуя с Карпатым, Ивана остановилась у центрального столика, подошла к Царицыну и сделала книксен перед ним.

Царицын, озабоченно переглянувшись с Карпатым, встал и пошел танцевать с Иваной.

– Мне кажется, я вас где-то видел, – сказал он в танце. – Вы были у меня на приеме?

– И не раз, – усмехнулась Ивана.

– Правда?

– Ага. Первый раз это было пятнадцать лет назад. У вас дома. Тогда вы меня принимали втроем – вы, ваш дружок Карпатый и вот этот подонок, – Ивана кивнула на Сорокина, отца Лены, танцующего с дочкой. – Ну? Теперь узнаете? Я дочка Маши Малышкиной из десятого «А». И вас троих. Вы танцуйте, не останавливайтесь! А то я вас всех могу засудить. Потому что срок давности за изнасилование – пятнадцать лет. А мне только четырнадцать, даже меньше. Так что я еще год могу вас иметь по 47-й статье.

Ивана остановилась перед вальсирующими Леной и ее отцом-именинником, тронула Лену за плечо:

– Махнемся, Ленок…

– Зачем? – сказала та. – Я с папой танцую.

– Ничё, я тебя старше на месяц. Иди потанцуй с дядей Женей.

И Ивана властно взяла именинника за плечо и за руку и увела в вальсе.

– А ты мне нравишься, – сказал ей именинник. – Решительная девушка!

– Еще бы! Я же старшая дочь. Вся в родителей.

– Интересно, – игриво сказал именинник. – И кто же родители?

– А у меня их трое!

– Иди ты! Как это?

– А так. Мою маму три подонка изнасиловали. Вы, Царицын и Карпатый. Я Малышкина. Ты помнишь Малышкину из десятого «А»? Она в этом платье в школу ходила. Вспомнил? Ты танцуй, папаня, не останавливайся! А то я вас всех могу по 47-й упечь. Хоть завтра… Но ты знаешь, что я думаю? Что я твоя дочь. И знаешь почему? Ты спроси, не стесняйся.

– Ну… – принужденно спросил именинник. – Почему?

– Во-первых, ваша троица не только мою маму… Ленкину тоже. Но Ленкина мать именно тебя заставила на ней жениться. Почему? Наверно, ты был тогда самый главный и решительный – и с ней, и с другими. Вот и выходит – если Ленка твоя дочь, то и я тоже. Только я старше. А еще… Знаешь, когда я вижу во сне отца, он на тебя похож. То есть это на уровне генетической памяти. Ну и последний аргумент – я метко стреляю. Это у меня тоже от тебя, наследственное… Но ты расслабься, папаня! Я вас не разведу на бабки. Просто я всегда мечтала с отцом потанцевать.

Издали Федя напряженно смотрел на Ивану, вальсирующую с отцом.

Тут ведущий опять выскочил на сцену, схватил микрофон и объявил:

– А теперь – внимание! Главный сюрприз нашего вечера: друзья именинника дарят ему на день рождения группу «Дважды два»!!!

И грянула музыка этой группы, и под восторженный визг подростков на сцену ураганом вылетели кумиры Иваны и ее сверстников – подростковая группа «Дважды два». Они пели песню о том, что рано или поздно все взрослеют – даже маленькие дети рано или поздно становятся взрослыми…

Продолжительный звонок в дверь разбудил Ивану, ее мать и бабушку.

Поскольку бабушка спала на диване в гостиной, она, набросив халат, заспанно подошла к двери.

– Кто там?

– Малышкины тут живут? – спросил из-за двери мужской голос.

– Тут… тут… – проворчала бабушка, отпирая и открывая дверь.