Книга Прыжок в солнце - Дэвид Брин

Повсюду можно было видеть суетливые движения более мелких объектов, превращавших уютную черноту космического пространства в волнующее душу розовое сияние.

Джейкоб пожалел, что некому запечатлеть красоту и величественность солнечных ландшафтов. Как бы ни был несносен Ла Рок, но стилем он обладал отменным. Джейкоб читал кое-какие его статьи и нередко от души восхищался точностью и яркостью его описаний. Здесь, на Солнце, поэтическое мастерство Ла Рока пришлось бы как нельзя кстати.

– Наши приборы зарегистрировали источник аномально поляризованного излучения. С этого момента мы приступаем к исследованиям.

Кулла поднялся и подошел к краю палубы, напряженно всматриваясь в направлении, указанном одним из членов экипажа. Джейкоб спросил у подошедшей к ним Хелен:

– Что он делает?

– Кулла способен определять цвет гораздо точнее, чем мы, – ответила Хелен. – Он способен уловить разницу в длине волны с точностью до одного ангстрема. И кроме того, он каким-то удивительным образом запоминает фазу излучения. Это совершенно удивительно! Кулла с легкостью способен найти источник когерентного света. Ему почти всегда удается вычислить этих лазерных бестий.

Мощные давилки Куллы глухо клацнули. Он взмахнул тонкой рукой.

– Вон там, – уверенно сказал он, – вон там много ишточников швета. Это большое штадо, и я уверен, паштухи тоже где-то рядом.

Хелен де Сильва улыбнулась, и корабль устремился навстречу своей цели.

15. О ЖИЗНИ И СМЕРТИ...

Солнечный корабль мчался внутри светового волокна, словно рыба, увлекаемая стремительным потоком. Вот только поток этот был электрическим, а волна, омывавшая зеркальную сферу, представляла собой намагниченную плазму с невообразимо сложной структурой.

Во всех направлениях проносились огненные вихри и сполохи ионизированного газа, причудливо изгибаясь под действием сил, создаваемых их собственным движением. Струи светящейся материи то вдруг вспыхивали, то исчезали вследствие эффекта Допплера, когда спектр излучения газа попадал в полосу пропускания фильтров или выпадал из нее.

Корабль, используя для движения энергию плазмы, лавировал меж огненных айсбергов, подгоняемый турбулентными хромосферными ветрами. Магнитные потоки надували паруса, созданные на основе математических принципов, обретших вдруг материальную природу. Мгновенное свертывание и усиление полей магнитных экранов, позволяя использовать толчки противоборствующих вихрей только в одном направлении, помогали устранять качку, неизбежную при подобной буре.

Те же самые экраны блокировали большую часть тепла, преобразуя оставшуюся часть в более приемлемые формы. А та тепловая энергия, что все-таки проникала сквозь экраны, отсасывалось в камеру и направлялась к охлаждающему лазеру – своеобразной почке корабля. Его отфильтрованный отработанный энергетический пучок представлял собой поток рентгеновских излучений, способный смести на своем пути даже плазму.

Все эти устройства основывались на изобретениях землян. Но безопасными и комфортными солнечные корабли сделала галактическая наука. Гравитационные поля позволяли преодолевать властное притяжение Солнца, так что корабль мог свободно передвигаться, маневрировать и даже неподвижно зависать в одной точке. Силы, действующие внутри электромагнитного волокна, либо поглощались, либо нейтрализовались, а временной масштаб изменялся системой сжатия времени.

Корабль мчался вдоль линии солнечного магнитного поля со скоростью в несколько тысяч миль, но это по отношению к воображаемой неподвижной точке на Солнце. Относительно же окружающих плазменных облаков он еле двигался, вслепую нащупывая путь к мельком увиденной цели.

Джейкоб почти не следил за погоней. Все его внимание было сосредоточено на Кулле. На солнечном корабле чужак играл роль впередсмотрящего. Прингл неподвижно замер рядом с рулевым, его огромные глаза сверкали, указующий перст направлял корабль в слепящем солнечном мраке.

Это направление почти точно совпадало с показаниями приборов. Джейкоб был не в состоянии разобраться во всех этих цифрах, мелькавших на панелях управления, и потому был очень доволен, что ему просто указывали, куда следует смотреть.

Около часа корабль преследовал световые пятна, маячившие вдали. Пятна были очень слабыми, хотя Хелен и приказала приоткрыть диапазон сине-зеленого излучения. Но время от времени пятна ослепительно вспыхивали, заливая палубу зеленым сиянием, словно чей-то прожектор на мгновение освещал корабль, а затем уходил в сторону.

Вспышки повторялись все чаще. В поле зрения наблюдателей находилась по меньшей мере сотня объектов приблизительно одинакового размера. Джейкоб взглянул на дальномер. Семьсот миль.

Когда расстояние сократилось до двухсот, стала отчетливо различима форма объектов. Магнитоядные имели форму правильных тороидов. Издали стадо представлялось скоплением крошечных обручальных колец голубого цвета. Все кольца имели одну и ту же ориентацию – вдоль электромагнитного волокна.

– Они выстраиваются вдоль магнитного поля на том участке, где напряженность поля максимальна, – пояснила Джейкобу Хелен, – и вращаются вокруг своей оси, генерируя электрический ток. Трудно сказать, как они перебираются из одного активного региона в другой, когда конфигурация магнитного поля начинает меняться. Сейчас нас больше интересует, что заставляет их держаться вместе.

Несколько крайних тороидов, не переставая вращаться, вдруг начали раскачиваться. Зеленое сияние залило солнечный корабль, исчезнув через мгновение.

Один из пилотов взглянул на Джейкоба.

– Мы только что прошли сквозь лазерный шлейф одного из тороидов. Кратковременные вспышки, подобные этим, не могут нанести нам вред, но если мы окажемся сзади или снизу стада, то у нас могут возникнуть проблемы.

Темное облако плазмы, то ли более холодной, то ли более быстрой, чем окружающий газ, прошло прямо перед кораблем, на несколько секунд полностью перекрыв обзор.

– Для чего им нужен лазер? – спросил Джейкоб.

Де Сильва пожала плечами.

– Кто знает. Для динамической устойчивости. Или в качестве двигателя. Возможно, как и нам, для охлаждения. Тогда в их структуре должно иметься твердое вещество. Но в любом качестве лазер обладает мощностью, способной пробить своим зеленым лучом наши экраны, настроенные в основном на красный диапазон. Только поэтому мы и смогли их обнаружить. Ведь как бы огромны ни были эти создания, здесь они всего лишь иголки в стоге сена. Мы могли бы искать их миллионы лет, да так и не обнаружить. В области альфа-линии водорода магнитоядные абсолютно невидимы. Поэтому для наблюдения мы приоткрыли пару диапазонов в зеленой и синей областях. Разумеется, длина волны их лазера в этот диапазон не попадает! Выбранные нами линии вполне спокойны и оптически слабо прозрачны. Непонятно, откуда берутся эти голубые и зеленые огоньки. Но, надо признаться, они вносят приятное разнообразие.

– Да, сейчас мне, пожалуй, понравилось бы все, что отличается от этой проклятой красноты.