Книга Солнце для отшельницы - Анна Аленина

С прошлого приезда прошло одиннадцать дней. Наверное, какие-то серьезные дела. Может быть, даже дальняя командировка. В Европу, в Австралию? Да куда угодно. Чарли всюду желанный гость.

Спрашивать о следующем приезде, тем более, о причинах задержки, неудобно. И чем дольше длится его отсутствие, тем неудобнее. Разве можно показать, что Соня чем-то недовольна? Чарльз ведь ей ничем не обязан. Хотя, конечно, все-таки он научный руководитель…

Какой счастливый ветер занес русскую студентку в тот университет, где ведет свою работу один из лучших биологов мира? Конечно, фонды, конкурсы, золотая медаль выпускницы лицея с биологическим профилем и лавры многократной победительницы школьных олимпиад сыграли свою законную роль, но ведь всегда есть место случайности, и как же хорошо, что эти случайности происходят! И как замечательно, что Чарльз так привязан к своему университету! Страшно подумать, что его могли бы переманить куда-нибудь в другое место: суровые условия гранта на несколько лет приковали Соню к старинному бело-серому зданию, скрытому за плотной заставой сизых елей в самом центре маленького Ньюмонта, – и она даже не узнала бы, с кем ей не удалось встретиться. Зато теперь…

Теперь она, Софья Романова, – законный, лучший сотрудник Чарльза Дугласа, этого никто не смеет отрицать! И самое главное не спугнуть удачу, не нарушить сложившееся единство неосторожным шагом или даже словом.

Вот, например, в телефоне есть его номер, но Соня ни разу им не воспользовалась, предпочитая посылать сообщения по электронной почте. Никакой спешки, никакого волнения на поверхности. Соня – гений маскировки. Спросите у бобров…

Тут дело даже не в субординации. Просто они хорошо понимают друг друга и так, без слов. Хотя про себя она постоянно беседует с ним. Чарльз разговаривает с нею во сне, а во время наблюдений и прогулок она ведет с ним нескончаемые беседы. Его глаза, голос, улыбка – это сказка, которая всегда сопровождает Соню вот уже год.

Но машины бегут и бегут, а этой все нет. Соня невольно отвлеклась, залюбовалась на огромные просторы, бушующие осенним огнем по обеим берегам шумной Пармагосы. Да, удивительно ясная погода сегодня. Необыкновенно прозрачный воздух. Если вглядеться хорошенько, то на горизонте можно различить и крыши самого Ньюмонта.

Где-то там – дом Чарльза, университет и университетское кафе. Год назад там произошло событие, которое навсегда изменило жизнь Сони и связало ее с Бобровой долиной. Он принимал у нее зачет в кафе. Так иногда делается в маленьких группах, но для себя Соня такой чести не ожидала. Потом стало понятно, почему профессор выбрал это место: он хотел приглядеться к будущей сотруднице в неформальной обстановке.

Чарльз предложил ей участвовать в своем проекте, но ради этого Соне пришлось перейти под его научное руководство. Если бы профессор Кларк не перевелся в другой университет, Чарльз бы и не стал этого предлагать, да и Соня, конечно, довольствовалась бы руководством на расстоянии, но так уж все сложилось одно к одному, что отказаться было невозможно.

Изо всех сил юная леди старалась скрыть, как закружилась от радости ее голова, как задрожали руки и заколотилось сердце. Но трудно было скрыть изумленный блеск глаз и невольную улыбку, которая раздвинула губы и обозначила трогательные ямочки на щеках – хоть сейчас на рекламу детских шампуней.

Все же она постаралась ответить самым ровным тоном, по всем правилам академического этикета, что благодарна за предложение, но ей требуется время и, прежде всего, следует поговорить с прежним научным руководителем.

Профессор Дэвид Кларк, пожилой, опытный биолог, повел себя как истинный джентльмен и сразу согласился на ее переход к более перспективному коллеге, тем более что сам уже подумывал о пенсии и был не прочь пристроить своих питомцев в хорошие руки.

С улыбкой выслушал он доводы, высказанные робким, дрожащим голосом. Почти не задавал вопросов, ответил молчаливой улыбкой на пылкие изъявления благодарности. Строго говоря, он и не мог ей воспрепятствовать, но Соне хотелось сохранить с ним добрые отношения.

И все же, все же он немного обиделся… Вот и не поблагодарил за посланную на день рождения открытку. Хотя лучше было бы послать традиционную – по обычной почте…

Соня вспомнила, как отправила Чарльзу валентинку на 14 февраля, совсем невинную: веселые медвежата обменивались воздушными поцелуями и разноцветными шариками. Отправила без подписи, с одним инициалом, но с тайной надеждой, что он догадается. Хотя лучше бы… Соня и сама не знала, что лучше. В любом случае ей казалось, что он видит ее насквозь.

Летом, почти сразу после зачисления в докторантуру, они вместе отправились на биостанцию и принялись за работу. Чарльз познакомил новую сотрудницу с местом, объяснил план действий, и некоторое время всю работу они делали сообща, пока Соня не освоилась. Не прошло и месяца, как она поняла, что по уши влюблена в шефа.

Чарльз Дуглас не был женат, и, кажется, сердце его не было занято, что казалось удивительным при его галантности, великолепной внешности, красноречии – студентки восхищались им, сотрудницы обожали, дамы из начальства явно покровительствовали. Но он никогда явно не пользовался своими преимуществами и никому не давал надежд, что делало его еще привлекательнее для женской половины общества.

Соне нравилась учтивая сдержанность, с которой Чарльз обращался абсолютно со всеми. Трудно было вообразить, каким он будет с той, которую полюбит? Сравнивать ей было не с чем, поскольку она и сама до сих пор не пускалась в любовные авантюры, а любовь ей казалась именно авантюрой – опасным шагом, на который может решиться только самый отчаянный смельчак. Когда-нибудь и она решится на это, если найдется достойный объект.

Кажется, он нашелся… Только кто-то из двух должен сделать первый шаг, и Соня точно знала, что этот кто-то – не она.

Недотрога Соня единственная в своей группе еще не испытала радостей и горестей любви. Хотя постоянно думала об этом, мысленно воображая портрет своего избранника, которому ее жизнь будет посвящена вся, целиком, без остатка. Подруги, и прежде всего уютная пышная хохотушка Кэтрин, иной раз безобидно подтрунивали над ней, считая ее сдержанность результатом воспитания в суровых русских традициях. Но на самом деле причина была иной, куда проще и куда сложнее.

Воображаемый идеал не имел ни определенного возраста, ни конкретной внешности, ни значительного счета в банке. Но он был явно умным, серьезным, волевым, доб рым, порядочным и мужественным. Такой букет в комплекте еще не попадался.

В кафе она вдруг ясно поняла, что избранник должен выглядеть в точности таким, как Чарльз Дуглас: белоснежная рубашка с закатанными рукавами, светлые коротко стриженные волосы, резкие черты тщательно выбритого загорелого лица, светлые глаза, внимательно вглядывающиеся куда-то вглубь, в самую суть собеседника.

И удивительно подходила к этому облику чуть-чуть проявлявшаяся, лишь краями губ, улыбка, невольно нарушавшая общее впечатление невозмутимости индейца. Словно Чарльз боялся нарушить полуофициальный тон разговора неуместным проявлением симпатии.