Книга Ночной шторм - Юхан Теорин

— Меня тоже обокрали, — заметила Эдла. — Унесли канистру с бензином из гаража.

— Вот как? — Тильда достала блокнот. — Когда это случилось?

— Осенью тысяча девятьсот семьдесят третьего года.

— Вот оно что.

— Я помню, потому что муж был жив и у нас тогда была машина.

— О'кей, но сейчас речь идет о недавних ограблениях. — Тильда закрыла блокнот. — Я хотела спросить, не видели ли вы незнакомые машины на дороге. Герлоф говорил, что вы следите за движением в этих местах.

— Да-да. Я всегда слышу приближение машины и смотрю в окно, но машин теперь так много.

— Даже зимой?

— Зимой, конечно, нет. Но я уже не успеваю записывать номера, как я делала это прежде. Машины проносятся мимо так быстро. И я не разбираюсь в современных марках.

— А в последние дни вы не видели подозрительных машин? Поздно вечером? Например, в пятницу?

Эдла задумалась.

— Больших машин? — наконец спросила она.

— Вероятно, — ответила Тильда. — Воры много украли, так что, наверно, машина у них была большая.

— Грузовики здесь часто проезжают. Мусоровозы тоже. И тракторы.

— Не думаю, что это был грузовик.

— Я видела большую черную машину в четверг. Она ехала на север.

— Поздно вечером?

— Да, часов в двенадцать. Я уже погасила свет в гостиной. Черный фургон.

— Новый или старый?

— Не очень новый. И на нем было что-то написано. «Кальмар» и что-то вроде «сварочный».

Тильда раскрыла блокнот и сделала запись. Потом сказала:

— Очень хорошо. Большое спасибо за помощь, Эдла.

— А за их поимку полагается вознаграждение? — полюбопытствовала та.

Закрыв блокнот, Тильда покачала головой.

Посетив Эдлу Густавсон, Тильда поехала обратно на север и повернула в сторону Олуддена. Но она ехала не на хутор. Ее интересовал старый дом дедушки Рагнара у фьорда Салтфьерден. «Частная дорога» — значилось на дорожном знаке. Разбитая дорога с низко нависающими над ней ветвями деревьев вела к пляжу и заканчивалась запертой калиткой перед домиком. Вдали за соснами блестело море.

Припарковавшись перед калиткой, Тильда вышла из машины. Дорожка к дому заросла травой. Тильда с трудом припоминала, как была здесь с отцом пятнадцать лет назад. Рагнара к тому времени уже не было в живых, а бабушка лежала в больнице. Дом они выставили на продажу. Тильда помнила только запах смолы и сети, сушившиеся во дворе.

— Эй! — крикнула она.

Никакого ответа. К дому был пристроен сарай с закрытыми ставнями, поленница, коровник и баня. Видно было, что дом нуждается в ремонте. Глядя на него, создавалось ощущение полной заброшенности.

Тильда постучала в калитку. Снова никакого ответа. Судя по всему, в доме жили только летом, как и говорил Герлоф. Тут не осталось никаких следов семьи Давидсон. С этого места не виден был Олудден, но, пройдя немного вперед по пляжу, Тильда разглядела остатки корабля, потерпевшего крушение у этих берегов. Вдалеке за ним виднелись на горизонте маяки Олуддена.

Тильда подошла ближе к воде, спугнув птицу, сидевшую на камне. Птица тяжело поднялась в воздух, взмахивая большими крыльями. Ястреб.

На краю леса молодая женщина заметила небольшой деревянный дом; на лужайке перед домом стоял стул, накрытый несколькими покрывалами. Внезапно покрывала зашевелились, и из-под них высунулась голова. Тильда подошла ближе и увидела старика с седой бородой в шерстяной шапке. В руках у него был темно-зеленый бинокль, а рядом со стулом стоял большой стальной термос.

— Вы спугнули моего Haliaeetus A/bici/la! — громко крикнул старик.

— Простите? — сказала Тильда, подходя ближе.

— Морского ястреба! Вы что, его не видели?

— А, этого…

Один из орнитологов-любителей, отметила Тильда. Они наблюдали за птицами в любое время года.

— Расправил крылья, — констатировал старик, поднося к глазам бинокль. Вдали на волнах покачивались около десятка птиц черно-белого окраса. — Собираются группой, чтобы спастись от ястребов, — пояснил он.

— Как интересно.

— Правда? — Мужчина оглядел Тильду и, узнав униформу, прибавил: — Впервые вижу в наших краях полицейского.

— Да, обычно тут спокойно.

— Во всяком случае, зимой. Только и видно, что пару барж и моторок.

— Даже в это время года?

— Я пока не видел, но слышал шум мотора там вдали.

Тильда вздрогнула.

— У Олуддена? — спросила она.

— Да, или южнее. Шум слышно на расстоянии нескольких километров, если, конечно, нет ветра.

— Четыре недели назад на Олуддене утонула женщина. Вы в то время были здесь?

— Думаю, был.

— Вы знаете об этой трагедии? — Тильда пристально посмотрела на старика.

— Да, читал в газете. Но я ничего не видел. Отсюда ничего не видно — лес мешает.

— А вы не слышали ничего подозрительного? Шум мотора, например?

Старый орнитолог задумался.

— Может, и слышал, — наконец ответил он.

— Если бы мимо проплывала лодка, вы бы ее заметили?

— Может, и заметил бы. Я часто здесь сижу.

Вот тебе и очевидец, подумала Тильда. От Эдлы Густавсон она и то получила больше информации, чем от этого любителя понаблюдать за птичками в Балтийском море. Поблагодарив за помощь, Тильда направилась к машине. Сделав всего несколько шагов, она услышала спиной:

— Может, будем поддерживать контакт?

Молодая женщина остановилась и обернулась, сказав:

— Простите?

— Тут немного одиноко, — с улыбкой произнес старик. — Красиво, но одиноко. Может, еще заедете меня навестить.

Тильда покачала головой:

— Извините, мне некогда. Попробуйте найти себе приятелей.

Пообедав, Тильда отправилась в школу беседовать с учениками. Потом она хотела написать несколько отчетов о проделанной работе, но мысли о трагедии в Олуддене не давали ей сосредоточиться.

Тильда велела себе собраться, подняла трубку и набрала номер Йоакима Вестина. Тот ответил после трех сигналов. В трубке были слышны удары мяча и детские возгласы, что было хорошим знаком, — но голос самого хозяина хутора был такой же усталый, как и прежде. Казалось, ему стоило огромного труда ответить на этот звонок. Тильда решила пренебречь вежливостью.

— Я хочу кое-что спросить у вас, — начала она без вступления. — У вашей жены были знакомые, у которых есть лодка или яхта? Здесь, на Эланде?