Книга Правила чужой игры [= Даром только смерть ] - Алексей Фомичев

В городе еще шла стрельба, но теперь она была слышна только в центре города и на южной окраине. Неясные, глухие раскаты доносились от границы. Если мои догадки верны, бандиты подготовили засады на путях возможного подхода помощи. Нам туда идти нельзя, надо петлять вдоль границы. Значит, мы еще не вышли.

Мы проскочили железную дорогу и вышли к Метвину холму – местной достопримечательности высотой метров пятьдесят. По преданию, здесь похоронен некий античный вождь со всем двором – женами, наложницами, слугами – и с несметными сокровищами. Проводить раскопки на холме запретили еще в том веке, и с тех пор вокруг огромного склепа витает ореол таинственности.

Когда до холма осталось метров триста, я приказал сбросить скорость и выслать пеший дозор.

– Всем! Скорость марша – десять кэмэ. Выставить боковое охранение. Предельное внимание! Огонь открывать, даже если показалось. В случае нападения отходим к холму.

Машины медленно поползли вперед, тройка бойцов убежала вперед метров на пятьдесят – предельная видимость в полумраке. Не доверяя тишине, я выслал другое звено проверить сам холм. На вершине рос декоративный кустарник – хватит укрыть трех‑четырех молодцов с гранатометами и пулеметами.

Черепашьим темпом мы миновали холм, дошли до аэродрома и встали на краю крохотной рощицы. Я достал бинокль и поднес его к глазам.

Аэродром слишком громкое название. Небольшая площадка, годная для взлета и посадки легких самолетов и вертолетов. Огороженное сеткой‑рабицей поле, в дальнем углу два ангара, несколько одноэтажных строений – мастерские, подсобные помещения, склады, двухэтажная диспетчерская и две врытые в землю цистерны с горючим. На стоянке неподалеку от ангара только небольшой двухместный «Гармен» – спортивный самолетик ярко‑красного цвета. А на противоположной стороне «Мираж» – изящный сине‑белый вертолет, на каких любят раскатывать миллионеры‑нувориши и кинозвезды. Издалека он выглядел как игрушка, и было непонятно, каким образом выдерживает пять человек.

– Ну что, командир? – поторопил меня Свен. – Попробуем?

Я опустил бинокль, почесал лоб. Спрыгнул вниз.

– Странно. Те, кто командует боевиками, – люди умные. Неужели не сообразили перекрыть аэродром? Посадили бы вон там, у леска, снайпера и пулеметчика, и все. Не проскочить.

К нам подошел Ральф. По его щекам, лбу, подбородку тек пот. Короткие волосы намокли, словно сержант только из воды. Впрочем, все мы как из парилки. Под утро температура доходила до двадцати трех.

– Ну что? Пробуем или дальше прем? До границы по дороге больше семи кэмэ, враз проскочим. Если не влипнем.

– Именно…

– О! К нам гость. – Ральф смотрел нам за спину.

Мы со Свеном оглянулись. Из джипа вылез сенатор и пошел к нам в сопровождении троицы охранников. Следом с хмурым выражением лица топал Вадим.

– Господин лейтенант, в чем задержка? Почему стоим? Вон же вертолет. Мы можем вылететь в Мегар.

Голос у Авьялина сухой, требовательный. И вид под стать. Нетрудно представить его на трибуне сената, когда он подобным тоном пробивает какой‑нибудь проект или делает доклад. Политик, властный чиновник. Привык к безоговорочному подчинению.

– Господин сенатор. Мы решаем, как быть дальше. И вы совершенно напрасно вылезли из машины. Нам совсем не нужно, чтобы кто‑то увидел вас здесь.

– Да, – раздраженно буркнул сенатор. – Ваш солдат говорил.

– Мы еще не вышли из опасной зоны. И рисковать вами не имеем права.

– Мои специалисты говорят, что мы оторвались от преследования. Тем более перед нами хорошая возможность покончить с проблемами.

Я глянул на старшего охранника, тот ответил едва заметной улыбкой. С эдаким превосходством. Считает себя самым умным и опытным, крутым профессионалом. Под стать киногерою Костнера из главной саги всех бодигардов «Телохранитель». Очухался после ночного боя и теперь качает права. Не привык быть на третьих ролях.

Я еще раз взглянул на аэродром, подозвал Ральфа.

– Звено на разведку. Пусть посмотрят вокруг. Броню подгони ближе, если что – прикроет. Свен, вышли дозор к оврагу. – Я показал противоположную сторону дороги.

Вызвал Кантина.

– Влад, как у тебя?

– Пока тихо. Но от окраины идет какой‑то гул.

– Внимательнее там.

– Лейтенант, – позвал старший телохранитель. – Пусть с твоими идет наш человек – пилот вертолета. Осмотрит и подготовит к взлету.

Наглое «ты» покоробило, но я не обратил внимания, не до мелочей. Кивнул, разрешая. Один из телохранителей догнал звено Асмунда, пошел рядом.

Я вновь поднес бинокль к глазам. Аэродром словно спал.

«А ведь там должна быть дежурная смена, – вдруг пришло в голову. – Техник, инженер… кто там бывает‑то?.. И охрана. Аэродром за городом. Пусть здесь никогда не было боевиков, все равно несколько полицейских должны сидеть».

– Свен, подгони броню к дороге.

– Далековато, – сразу сообразил тот. – Метров семьсот.

– Все равно.

Свен отдал приказ, и БТР пополз вперед, забирая к обочине. Между тем Асмунд успел дойти до сетки. Парни сноровисто осмотрели окрестности, обследовали низинку, осторожно подошли к диспетчерской. Радомир ловко скользнул в дверь, остальные заняли позиции и смотрели по сторонам. Пилот‑телохранитель топтался рядом, не зная, что делать.

Вскоре Радомир вышел из диспетчерской. Доложил Асмунду. Тот включил радиостанцию.

– Командир, в здании пусто. Никого. Никаких следов, все цело. Комната охраны тоже пуста. Следов присутствия не обнаружено.

– Понял. Действуй дальше.

– Почему они медлят? – спросил старший охраны. – Времени нет.

Я не ответил, сейчас не до споров. Меня беспокоило отсутствие охраны. Возможно, они ушли, когда поняли, что город захвачен? Спрятались в лесу и ждут, что будет дальше. Будь здесь боевики, следы их пребывания Асмунд нашел бы сразу.

Свен вдруг округлил глаза, надул губы, словно желая свистнуть. Смотрел мне за спину. Я обернулся. К нам подходила секретарша сенатора. Черт! Вблизи, вживую она выглядела еще неотразимее. Походка манекенщицы, свежий макияж и аккуратный вид. Словно не было осады в горотделе и гонки по охваченному огнем городу.

Вид у этой супердивы был несколько растерянный и обиженный. Сенатор тоже увидел свою пассию, лицо разом подобрело, стало спокойнее!

– Что случилось, малышка? Чего вылезла?

– Представляешь, колготки порвала. Зацепила где‑то. Обидно.

Самое время сейчас о колготках говорить! Я взглянул на ее ноги… Лучше бы этого не делал. Обнаженные ноги имели вид настолько соблазнительный, что оставаться спокойным при виде их совершенно невозможно.