Книга Дети сектора - Виктор Глумов

БТР впереди замер. Шейх подумал, что Якушев тоже во что-то вляпался, и напряг чувства: в радиусе двадцати метров – чисто. Значит, просто ждет, Якушев-то не дурак. ЗРПК обогнул его и покатил рощей, БТР двинулся следом.

Шейху не хватало широкого лобового стекла и зеркал внешнего обзора. Сиди, отрезанный от мира, трясись. Прямо по курсу обнаружилось искажение – давящее, выматывающее душу ощущение. У Мансурова было слишком мало опыта, чтобы с уверенностью сказать, в чем опасность. Пришлось проламываться через березовую рощу и двигаться параллельно трассе. Мысленно он молил Сектор дать его команде хотя бы полчаса, чтобы выбраться из Второго пояса опасности. Дальше искажения будут не такие злые.

Снова выехали на трассу, Шейх велел водителю двигаться медленно, а сам смотрел по сторонам. Опасность! Сверху!

– Жми на газ – вперед! – заорал он, жестом велел БТРу стоять и нырнул в люк, наблюдая, как сверху опускается туманный шар, переливающийся сиреневым.

«Тунгуска» рванула вперед, но немного не успела – искажение зацепило ее краем, развернуло и швырнуло в лес. Шейха прижало спиной стене, механика-водителя – к креслу, и завертело, как космонавтов в центрифуге. Парнишка выпучил глаза и разинул рот. Со скрежетом машина неслась по дороге, крутилась, взрыхляя асфальт. За стеклом мелькали стволы, кусты, трава, стена ангара…

Бац! Шейх пролетел к другой стене, выставил руки и благодаря этому не ударился головой. Зато раненая рука взорвалась болью так, что в глазах потемнело.

– Твою ж мать! – прохрипел он и захромал к водителю. – Парень, ты живой?

– Не знаю, – мальчишка все еще держался за подлокотники и шумно дышал, из его распахнутых черных глаз катились слезы.

– Спокойно, парень, – Шейх похлопал его по плечу. – Первый раз в Секторе? Как звать?

– Ма-максим.

– Ничего, Мамаксим, привыкнешь. Пусти меня за руль, а сам пока передохни.

«Тунгуска» полностью своротила стену ангара и стояла средь руин. Откинув люк, Шейх отодвинул ржавую балку, высунулся, чтобы посмотреть, цел ли БТР. Он вовремя затормозил и стоял на дороге. Мансуров жестом показал, мол, съезжайте в лес и – за нами.

Парень тем временем пересел на круглое дерматиновое сиденье рядом с водительским и пролепетал:

– Что это было?

– Неизвестное бродячее искажение, – Шейх завел мотор. – Если не поспешим, их будет больше.

К счастью, ЗРПК не пострадал, без труда выехал из ангара и смял оплетенную сорной травой ограду. Осинник и болотные кочки тоже не помеха.

За осинником обнаружилась деревня, даже, скорее, городок. На дороге поджидала опасность, и Шейх поехал, круша обветшалые заборы частного сектора. Вырулив на безопасный участок трассы, он катил между пятиэтажками и представлял, как мечется эхо в пустых дворах. Сирень забралась на детские площадки, дикие вишни разрослись на клумбах, борясь за территорию с молодыми сосенками.

Оп-па – опять искажение. Рядом. Шейх затормозил, сдал назад, и в месте, где только что была его машина, заискрился туманный шар. Шейх предположил, что Улей пытается ему помешать и использует это искажение вместо файербола. Но то ли мощностей у него не хватает, то ли он сам по себе такой медленный.

Максим всхлипнул, вытаращился на расплывчатое пятно искажения, и волосы на его голове встали торчком.

– Страшно? – проговорил Шейх, разворачиваясь. – Не дрейфь, прорвемся! Ты пешком по Сектору не ходил, пси-искажения не видел. Вот там действительно страшно.

БТР ехал позади, Шейх его не видел. Напряженный, взвинченный, он следил за дорогой и старался просчитать, где искажения. Вроде что-то наклюнулось во дворе, откуда они только что выехали. Прибавить скорость! Обогнуть панельный дом, выбраться на центральную трассу. Хорошо.

Опять опасность позади. Нет, сзади-сверху. Газ!

Перед мостом через реку воздух подернулся зыбью, как озеро от порыва ветра, и начали просматриваться очертания чего-то огромного, бесформенного. Нечто шевелилось, меняло форму, разевало беззубую пасть. Выступил липкий пот, зачастило сердце. Повинуясь порыву, Шейх уже подумал сдать назад, но вспомнил об искажении и вжал педаль газа. Дикий зверь, живущий в подсознании каждого человека, ревел, метался и бился об стенки черепа. Но ему не удалось разорвать цепи здравого смысла.

– Что вы, куда вы?! – залепетал Макс, бросился на Шейха, чтобы повернуть руль, но получил кулаком в нос.

– Сектор пытается загнать нас в ловушку, – твердил он больше себе, чем невменяемому Максу, ревущему на полу. – Чудовище неопасно.

Все чувства и каждая клетка организма сопротивлялась логике, но Шейх устоял. Он даже глаза закрывать не стал, когда «Тунгуска» на полном ходу влетела в разинутую губастую пасть со множеством присосок, истекающих соком. В утробе твари было темно, в салоне – светло, значит, монстр этот – безобидный морок. Но до чего же убедительный!

«Тунгуска» чиркнулась боком об ограду моста. Шейх вспомнил, что мост тут узкий, длинный, и сбавил скорость. Вскоре морок рассеялся, и Мансуров обнаружил тяжелую «Тунгуску» на непрочном мосту, который, казалось, прогибался под ее весом, стонал опорами и перекрытиями. Значит, надо ускориться, потому что две такие машины мост не выдержит.

Добравшись до суши, Шейх выглянул из люка: Якушев тоже преодолел наваждение, и его БТР приближался. Пришлось трогаться и тормозить. Надо передохнуть хотя бы пять минут: после пережитого в голове будто пульсировал нарыв, во рту пересохло. Он поднял флягу, хлебнул теплой воды с привкусом резины и закурил.

Максим продолжал рыдать. Шейх легонько пнул его:

– Вставай, несчастье! И кто тебе только машину доверил?

Парень сел на свое место, скрестив руки на груди. Всхлипывая, он вздрагивал всем телом:

– Я знаю, что они повсюду. Они за нами следят, и надо скорее выбираться!

– Правильно. Сектор принял тебе, Мамаксим. Но тебе с ним не по пути: уж больно психика неустойчивая.

Смолк двигатель БТРа, и Якушев прокричал:

– Мансуров! Дальше что?

– Экий ты неугомонный. Перекур, – ответил Шейх и выбрался из салона на кузов.

Хотелось лечь и закрыть глаза. Нет, сперва выжрать бутылку водки, а уж потом отрубиться. Сколько он не спал? Двое суток? Трое? Прошло дня два, а как будто целая жизнь…

Сигарета закончилась, Шейх щелчком откинул окурок и помахал Якушеву:

– Ну что, товарищ, в путь?

Двигались вдоль реки с медленным течением. То и дело приходилось объезжать искажения. Их стало меньше, а падающий с неба «файербол», погубивший Короткова, больше не встречался, но почему-то это не радовало Шейха, а беспокоило. Наверное, Сектор копил силы для решающего удара или ждал, когда враги ослабят бдительность.

На некоторое время успокоившийся Макс снова занервничал, втянул голову в плечи. Шейх и сам насторожился – почуял что-то скверное. Обидно подохнуть сейчас, когда до цели осталось с десяток километров!