Книга Некромант на Великой Войне - Nezloi

поднялся и не спуская с меня глаз медлер подошёл.

— Сейчас я передам…короче сделаю так, что ты в течении месяца заговоришь на немецком.

— Василий Иванович, может не надо.

— Я не спрашивал твоего мнения. Мне нужно, что бы мой слуга знал немецкий язык.

Один за другим передал Никифорову четыре информационных блока с немецким языком. Так же настроив их на постепенную распаковку, причём в его случае замедлил скорость раскрытия вдвое. Савелий схватился за голову, но боль быстро улеглась и он успокоился, бросив на меня злобный взгляд.

Время до обеда посвятил отдыху и попытке переложить заклинание Рабской метки в ритуал. После обеда, где я доел последние ананасовее дольки, проверил насколько я восстановил свой резерв и убедившись, что он полон, в первые за долгое время принялся за тренировку заклинаний с видимыми визуальными эффектами.

Повинуясь моему мысленному приказу Солдаты разули пленного, сдёрнули с его ног портянки, оставив босым. Савелий с предвкушением наблюдал за развернувшимся действом.

«Крекстос-Осса».

Несколько секунд ничего не происходило, пока в какой-то момент вся ступня пленного не вздулась многочисленными бугорками, выглядящими, так как будто из под кожи выпирали иголки, ещё через секунду, натянув кожу до предела иглы проколов немецкую шкуру, стали прорастать наружу. Мгновенно превратив ногу подопытного, в окровавленный ёжик усеянный тонкими, розовыми от крови иглами. Краем глаза заметил реакцию Свелия, тот был бледен и кажется с трудом сдерживал в себе обед. В течение пяти минут костяные иглы вытянулись до десяти сантиметров длинной и прекратили свой рост исчерпав вложенную в заклинание ману.

Шрайвер, так и не очнулся.

«Везунчик, впрочем когда он всё же придёт в себя его ждёт куча незабываемых ощущений».

Прикинув объём оставшейся маны, я сделал вывод, что смог бы процентов на сорок превратить немца в костяного ежа.

«Но как боевое заклинание, оно никуда не годиться, слишком медленное».

Следующее заклинание было куда как более энергоёмким, но в тоже время срабатывало практически мгновенно, но опять же не без минусов. И первым и самым весомым недостатком было его дальнобойность, точнее полное его отсутствие. Так как два-три метра было на столько несерьёзной дистанцией, что опускало всю эффективность спела чуть ли не до нуля.

Заклинание измельчало кости в небольшой области, причём не на осколки, а буквально в мелкодисперсную пыль.

Правая нога Шрайвера после наложения спела стала выглядеть как мокрый носок.

«Азатот сним, засчитаю за боевое».

На этом мой иаеобак показал дно и я прекратил испытания.

«А что интересного нарыла моя неживая разведка».

Перебросив сознание в Сержанта с удивлением обнаружил, что имею удовольствие наблюдать настоящее сражение, причём матами переходящее в рукопашные схватки.

«Надо же, кто бы мог подумать, что столько бойцов смогло добраться до леса».

Глава 15

Несмотря на всю ожесточённость схватки, немцы по не многу выдавливали остатки дивизии всё глубже в лес, а кое где даже умудрялись организовывать миникотлы.

Что меня удивило, так это масштаб сражение, по моим самым скромным оценкам, только со стороны красной армии в бою участвовала от двух до четырех тысяч бойцов, думаю со стороны немцев солдат было как минимум не меньше.

«Да тут ещё сутки можно воевать».

Оставив Сержанта наблюдателем «вернулся» обратно.

«Думаю к вечеру немцы додавят сопротивление и начнут отлавливать выживших по всему лесу, а это значит, что будут организованы отряды егерей, похоже придётся отойти ещё дальше в глубь леса».

До самого утра, до нашей стоянки доносились приглушённые расстоянием звуки боя и только поднявшееся над лесом солнце заставило их смолкнуть.

Ни куда не торопясь свернули лагерь и так же неспешно переместились на три километра севернее. На этот раз стоянку организовали в небольшой ложбине, заросшей шиповником, немёртвым пришлось не мало поработать топорами, прежде чем они очистили достаточно места для нового лагеря.

«Думаю, стоит здесь задержаться на несколько дней и получше подготовиться к походу».

Уже к обеду моё немертвое войско пополнилось ещё четырьмя Солдатам.

Истратив имеющиеся ресурсы, уже хотел снова заняться экспериментами над Шрайвером, как он неожиданно пришёл в сознание. Дикий крик наполненный болью и ужасом, разорвал устоявшуюся тишину, неприятно ударив меня по ушам.

— Ктулху пожиратель миров! Чего ты разорался⁈

Неосознанным жестом, направил выброс сырой маны к горлу пленного парализовав его голосовые связки. Дикий вопль резко оборвался перейдя в едва различимое мычание. А я не довольный собой поморщился.

«Светлые боги, жестование! Как у сопливого первогодки».

— Не нужно.

Бледный, но решительный Савелий подошёл и встал между мной и немцем.

— Савелий Ермолаевич, не могли бы выражаться яснее?

— Не нужно его мучить!

Перестаньте!

Я бросил короткий взгляд на корчашаеся от невыносимой муки тело немца и перевёл удивлённый взгляд на расхрабрившегося слугу.

— Савелий Ермолаевич, вы что всерьез полагаете, что мне доставляет удовольствие причинять боль живым существам? Смею вас заверить это не так.

— Тогда зачем вы это делаете⁉

Несмотря на гнев звучавший в голосе Савелия, я видел и тщательно скрываемый страх.

«А он смелый человек, я бы даже сказал смел до безумия. В моем мире даже аристократы не рискнули бы вмешиваться в дела некроманта, которые их не касаются. Непросто в наше время найти хорошего слугу».

Лицемерно вздохнув, всё же ответил.

— Очевидно, что я тренируюсь, но если вам так дорог этот человек, то вы можете занять его место.

Мужчины вздрогнул и неосознанно сделал шаг назад, наткнувшись на Солдата, что бесшумно, подошёл сзади.

— Что, нет? Я так и думал, а теперь сядьте и замолчите, вы начинаете меня раздражать.

Мой прямой взгляд Савелий не выдержал, отвёл глаза и вернулся на место провожаемый пустыми взглядами моих немёртвых рабов.

Тем временем я продолжил ментальные тренировки, на этот раз пытался сделать то, за что боялись и ненавидели всех ментальных магов, а именно взять под контроль разум пленного. Сделать это можно было множеством способов. Первый, основанный на грубой силе, заключался в простом подавлении воли, однажды я сам был свидетелем как магистр менталистики, таким способом «продавил» двенадцать тысяч пленных солдат, заставив их воевать против собственного короля. Способ требовал море маны и филигранного контроля собственного сознания, мне не подходил по обеим причинам, ни должного объёма маны, ни мастерского управления сознанием у меня не имелось. Второй способ был более медленным, и тратил такой мизер маны, что был доступен даже ученикам, заключался он в постепенном внушении объекту. При должном терпении, можно было убедить человека, обычно простеца, буквально в чём угодно, даже в том,