Книга Ушедший Род. Книга 3: Неофит - Валерий Листратов

Я вам даже команду найду на корабль. Дирижаблей не хватает в центральном регионе. Постоянный дефицит. А работать на личном транспорте дворянина, это не тоже самое, что работать в компании-перевозчике. А за нас — господин Матвей поручится, я уверен.

— А как вы уйдете с армейского контракта? — удивляюсь.

— Мы вольнонаемные уже все. Так что это наша забота.

— Распределение финансов? — уточняю у хитрого военного.

— Пополам, — тут же отвечает Клим.

Смотрю скептически на него. В эмофоне чувствуется хитрый такой азарт. Почти как при игре в карты, например.

— Ну семьдесят на тридцать, — нехотя соглашается военный перевозчик. — Но снаряжение корабля за счет владельца.

Опять окидываю взглядом каюту. Азарт не уходит, а значит все еще военный не очень хорошие условия предлагает.

— Ну хорошо, хорошо — корабль готов к найму. Не учитываем. — азарт почти сходит на нет. Остается уверенность.

— Клим, и зачем мне нанимать вас? Вы же попытались только что договориться на невыгодных условиях со мной. И, если бы я не знал про распределение дохода в наемных отрядах, то мог бы заключить с вами ненужный мне договор. Почему вы? Только прошу, давайте вы будете говорить правду, пожалуйста. Уверен, что в порту Орши я найду не одну, а несколько команд. Да и сам порт, раз вы говорите про дефицит, будет рад мне предоставить таковую.

— Мы опытная…

— Клим, правду пожалуйста, — морщусь, — и теперь последняя попытка, я не шучу, — внимательно смотрю на военного.

— Нам в гарнизоне настойчиво рекомендовали устроится к вам на службу. Кто — не скажу. Из параллельной структуры, не из службы господина Матвея. А реквизировать корабль нам строго запретили, — говорит военный. — Держать в тайне адресат найма как раз не рекомендовали, но и рапространяться мне нельзя. Только намеками. Сказали — он маг, и все равно тебя почувствует. Но я хотел проверить — ну в «пулю» то я играю лучше чем все у нас. Почему вы понимаете? Я ведь уверен, что лицом ничего не выдал.

— Ну, вам правильно сказали, я маг, и почувствую. Но это ведь не все? Правильно?

— У нас будут армейские, высокооплачиваемые контракты.

— И это не все. Смелее, Клим. Я же все равно добьюсь. Корабль огромных денег стоит, да и не продается он никому, сами говорите — дефицит.

— Система маскировки, — нехотя говорит Клим. — Про нее пилоты дисков рассказали.

— Понятно. Контрабанда, или заброс?

— Откуда… — смешивается Клим. — Заброс и очень редко. Контрабанда только если попутно. Это точно не главное. Основное время работаем на внутренних рейсах, как я и говорил.

— Ладно. Тогда такой вариант. Идете сейчас, будите Матвея. И обсуждаете всю вашу историю с ним. Подождите, — поднимаю руку. — Я ваше начальство не знаю, и его гарантии мне побоку. Корабль дорог, и второй такой я попросту не куплю как частное лицо. Но, принципиальных возражений в таком его использовании я не имею на ближайший год. Естественно не возить на территорию Империи наркоту, а туда — рабов. — Клим с недоумением смотрит на меня. — Но это очевидные вещи, я уверен. Только проговорить их я обязан. Ну, а потом — посмотрим. Так вот, — киваю на дверь в каюту капитана. — Идете и обговариваете с ним гарантии того, что я получу подобный корабль в случае, его утраты вами. Включая систему маскировки, естественно, — я уверен, артефакторы в копировании справятся. Гарантии даст — без проблем. Работайте. Не даст — тогда нет, пусть стоит в ангаре. Мне лучше попозже заплатить какие-то деньги и привести его в порядок, чем вообще лишаться дирижабля.

Клим недовольно кивает и уходит в каюту капитана.

Да уж. Бей своих, чтобы чужие боялись, на армейский лад. Но в принципе, наверное, и неплохой договор. Все же корабль должен работать, и желательно на военных, а не на контрабандистов. Это так. Хмыкаю. Постепенно становлюсь негоциантом, что снаряжает корабль каперов. И похоже получается, пусть и за чужой счет.

В Оршу приходим, как и сказал рулевой, примерно через полчаса. Меня никто после ухода Клима не беспокоит. Да и сами военные, что безопасник, что Клим, что-то не торопятся выходить из каюты. Но тут меня устроят оба варианта. Так что исход их переговоров мне безразличен.

Я устраиваюсь около иллюминатора, и с удовольствием смотрю на появившийся за стеклом город. Мне вообще всегда нравилось летать, но такого чувства полета, как в этом довольно бесшумном, и очень плавном корабле я никогда не испытывал. Особенно, ощущая Аспектом сам корабль. На некоторое время даже можно себя ощутить таким кораблем, почувствовать немалую все же скорость, практически услышать как скрипит такелаж и свистит воздух. Удивительно все же.

Корабль вздрагивает, и по очень пологой дуге начинает снижаться. Город прибавляет в размерах. Хоть и не сильно — городок оказывается маленький, примерно такой же как и тот, в котором я очнулся.

Поле дирижаблей, причем даже на самом поле их припарковано, наверное с десяток. Железнодорожный вокзал — его отчетливо видно при повороте. И небольшой речной порт, парой невысоких кранов — это как раз довольно удивительно. Река, на которой стоит городок, по виденному — широка. И, думаю, судоходна вполне. Но основные перевозки — воздушные и железнодорожные, похоже. Хотя нить дороги тоже мелькает за стеклом.

— Максим, — раздается за спиной голос Матвея. Я все время чувствую, кто и куда переходит сейчас на корабле, так что его и Клима визит неожиданностью не становится. Оборачиваюсь, но так чтобы видеть и процесс посадки и безопасника. Ну просто не могу оторваться. — Пусть работают. Я дам гарантии от лица нашей службы.

— Хорошо, — улыбаюсь и киваю. Мыслями я сейчас не здесь. Немного ребячества, конечно, но я сейчас захожу на посадку. Словно это я — дирижабль.

Чувствую, как натягиваются тонкие канаты, наклоняются закрылки направляющих небольших крыльев. Как охлаждается газ в теле дирижабля и я словно мягко проваливаюсь вниз.

Безопасник и Клим садятся рядом, и даже что-то продолжают обсуждать, но я захожу на прямую к причальной мачте. Словно я же сбрасываю канаты, и меня же притягивают к мачте. Удивительные ощущения. Оборачиваюсь к шаману. Этот маг тоже приходит недавно, и некоторое время пристально смотрит на меня, словно может ощутить мое ребячество. Хотя конкретно этот — может, я особо же не закрывался. Не больше чем обычно.