Книга Седьмая мапа. Часть первая: "Танго фрезерных станков - Павел Сергеевич Иевлев

открытая силовуха средней мощности, коррозионная защита, дыхательные фильтры, часть имплов вторичная, с разбора. Ничего необычного, если бы не одно обстоятельство: у всех семерых они абсолютно одинаковые, до мельчайших деталей. Сравниваю комплекты — даже перечень новых и бывших в эксплуатации миоблоков с указанием процента износа тот же самый у всех! Серийные номера отличаются, иначе база бы выдала ошибку, такие моменты автоматически валидируются, но полная идентичность наборов статистически невозможна. Это может означать только одно — список имплов просто скопировали, когда подменяли данные о реально установленных сетах. Скорее всего, это сделали, когда Костлявая подняла скандал, в спешке не стали заморачиваться, вбив один и тот же всем, только серийники поменяли, чтобы база не ругалась на дубли. Похоже, девушка, беспокоясь за своих, зацепила целую систему по перекачиванию денег ренд-центра в чьи-то частные карманы. Организаторы оперативно подчистили хвосты, заодно загнав клановых под землю, чтобы они не маячили на низах и не светили неподходящие сеты. Потому что с Костлявой станется отловить их там, связать, погрузить в машину и притащить в приёмную. Тогда сделать вид, что она ошиблась, было бы куда сложнее.

Прикинул, нужно ли мне во всё это лезть, и было уже решил, что не нужно, риски перевешивают возможный профит, но потом вспомнил про дата-центр и решил на всякий случай узнать, где именно сейчас работают эти семеро. В общем доступе детальной инфы нет, только приписка рендового к службе ассенизации районного муниципалитета. Но технически относительно несложно отследить, через какую точку доступа идёт их телеметрия. На низах сеть слабая, и точность выйдет до сотни метров, но этого, в принципе, достаточно. Так и есть — все семеро рядом, это хорошо, но в подземной части, это плохо. Старые тоннели, где до Чёрного тумана была многоярусная транспортная подземка, в последние годы используют для слива промотходов, пользуясь тем, что на экологию залива всем стало насрать. Тоннели заброшенного метро — не канализация, и работают в этом качестве плохо, но насосные станции, системы очистки, отстойники, поля аэрации, могильники токсичных отходов и прочие части штатной городской системы утилизации после кризиса оказались на Окраине и в Пустошах. Без обслуживания они быстро вышли из строя, и теперь город буквально «делает всё под себя». Засоры и прочие проблемы решаются мускульной силой рендовых мусорщиков. Худший ренд из возможных, потому что тоннели полны дико токсичных стоков и их испарений. Фильтры в имплосетах есть, антикоррозионное покрытие тоже, но помогает это слабо. Те, кто ухитрился доработать ренд в подземке, выглядят так, что лучше бы им было до этого не дожить — язвы, химические ожоги, изуродованная кожа, глаза и слизистые, угробленные ядовитым воздухом лёгкие и пострадавший от плохо очищенной воды и дешёвых концентратов кишечник. Даже повеселиться в борделях на Средке бывшим мусорщикам не светит — оставшийся под городом Чёрный Туман убивает в первую очередь репродуктивную систему организма. Догнивают в своих низах никчёмными жалкими шлоками. Вряд ли эта инфа порадует Костлявую, но заплатить ей всё равно придётся. Заказ есть заказ.

Кинул Механу сообщение, что есть новости для Костлявой, могу скинуть пакетом или встретиться, и только тогда вспомнил, что мне так и не принесли кофе. Какая пегля утащила интика?

* * *

Мой почти бесполезный помощник стоит в переулке, держит в руках забытый стакан с кофе, а его внимание полностью поглощено содержимым декольте Скеши. Низовая треплется с ним, улыбаясь так, словно интики не «позорное говнючьё», а тоже как будто немножко люди. Болтает, присев на ограждение, так что ракурс пареньку открывается сверху вниз, самое то, что надо. Когда ренданётся в мапы, увеличивать размер ей не придётся. Интик совершенно поплыл. Куда вообще смотрит Хлось?

— Тебе этот кофе в штаны вылить? — спросил я мрачно.

— Ой… зачем в штаны, боз?

— Для охлаждения. Он нафиг остыл уже, разве не видишь!

— Простите, боз, я тут отвлёкся…

— Бегом за новым. Сейчас! Открываемся через пять минут, и, если я ещё буду без свежего кофе…

— Уже бегу, боз! — умчался.

— Вы не будете пить этот кофе? — умильно спросила девушка, поводя плечами так, чтобы всколыхнулось её богатство.

— Обойдёшься, — отрезал я. — Выпью холодным. И горячий потом выпью тоже.

Сел рядом, вскрыл клапан посудины, демонстративно припал к выдвинувшейся трубочке. И правда, остыл совсем. Холодный синтокофе — гадость, но кофеин из него никуда не делся, а у меня впереди целая рабочая ночь.

— Хлось хотел вам что-то рассказать, — слегка обиженно сообщила Скеша.

— И где он?

— Сейчас.

Встала и пошла нарочито неторопливо, покачивая бёдрами и играя ягодицами. Старается. Впрочем, куда ей до мап? Вот у тех да, миоблоки там чуть ли не танцуют. Если, конечно, прошивка хорошая.

Хлось пришёл, когда я уже пью свежий синтокофе. Интика загнал следить за открытием. Там всё должно пройти штатно: сейчас откроется первая десятка витрин, затанцуют в них мапы. На этом этапе сбоев не бывает почти никогда, но, если что, интик прибежит, скажет. Можно ещё немного посидеть, полюбоваться, как разгорается неон под быстро темнеющим небом Средки.

— Привет, боз, — поздоровался прем низовой корпы.

Я молча кивнул.

— Тут такое дело… — он покосился на кофе, но я сделал вид, что не заметил. Сам выпью. — В общем, там фигня какая-то реально странная творится.

— Где «там»?

— Ну, где эти… — он, оглянувшись, понизил голос, — головы на тумбочках.

— То есть, — уточнил я, — там, куда я вам запретил даже подходить?

— Ну… — замялся Хлось. — Интересно же!

— Интересно, значит, — сказал я ледяным тоном, — угу.

— Боз, мы ну очень осторожно! Вообще без палева! Ну… Кто вообще обращает внимание на низовых авансников? Не больше, чем на пеглей в мусоре, реально!

— И что вы там нарыли, пегли?

— Боз, ты не поверишь! — Хлось хотел выдержать драматическую паузу, но увидев мою скептическую