Книга Журнал "Млечный Путь, XXI век", 4 (41), 2022 - Леонид Александрович Ашкинази

class="p1">На это Тим гордо сказал, что нет. Что он? Маленький, и сам не найдет дорогу?

Лицо диаба исчезло, экран потух.

- Тима тотчас начало клонить в сон. Потом он, кажется, потерял сознание. Потому что совсем не мог вспомнить, как оказался вместо красного в кресле белого цвета, а 'панцирь' уже не сковывал его тела. Рядом стояло еще одно такое же и одно красное. И кабина была не та. Побольше. Тоже - матово-белая, без окон без дверей - но не квадратная, а вытянутая в длину. На противоположной, такой же матово-белой стене темнел экран и чуть светилась неприметная доска с надписью 'Станция ? 4. Округ Белбрит'. Под ней на крючках висели пистолеты разных размеров и рядом - табличка: 'Парализующее оружие. Не забудь взять с собой'.

Три стоявших у стены автомата выдавали один - кофе, второй - прозрачные плащи от дождя. А третий, совсем огромный, рядом с которым стояли три сервировочных столика, имел ряд кнопок, под которыми были красочные картинки. Тим встал и подошел ближе. Под кнопками на прозрачных окошечках красочно изображались аппетитные блюда в тарелках. Ниже была надпись 'Только одна порция' и второй ряд кнопок: под номерами и без картинок.

Все три автомата не работали.

Оставалось только рассматривать шедевры местной кулинарии, и пока он глазел на эти шедевры, никто так и не появился. А блюд было много. Тут можно было получить яичницу с ветчиной, чай с гренками, молоко с блинами и нечто вроде колбасы с картошкой...

Вдруг станция ожила. Экран на стене засветился, ярко засияли лампы под потолком, осветились изнутри автоматы и из раскрывшихся в стене створок прежде совсем незаметной двери вбежали два негритенка. Тим шарахнулся от них в сторону, чуть не налетев на экран. Хохоча и жестикулируя, они лопотали на незнакомом языке и, даже не взглянув на Тима, прямиком направились к автомату, где, склонившись к нижнему ряду кнопок, под номерами и без картинок, стали по очереди тыкать пальцами во все кнопки подряд.

Из стены автомата стала вытягиваться металлическая лента - планка, и по ней поползли друг за другом вазочки с разноцветным мороженым, тарелки и чашки как раз в тот момент, когда край этой планки соединился с низенькой стойкой бара, выросшего из пола вместе с двумя вертящимися стульчиками. И только теперь, по-прежнему не видя лиц, Тим понял, что перед ним вовсе не негритята. На детских затылках из курчавых волос торчали едва заметные рожки, а из коротких штанишек - хвосты. А при взгляде на тонкие детские ноги Тим просто напросто не поверил своим глазам.

Покончив с едой, странные дети кинулись к автомату, выдававшему дождевики, и опять в прежнем темпе, будто куда-то дико спешили, принялись без разбору тыкать во все кнопки подряд.

Плащи вылетали свернутыми, в воздухе раздувались, как воздушные шарики и улетали к двери - красные, белые, и разных других цветов и размеров. Там они устилали пол, и Тим подумал: 'Кто это все будет убирать?' Между тем планка с посудой въехала в автомат. Там зашумело, забулькало, заурчало. Явно, лилась вода.

Черти выбрали по прозрачному дождевику и, быстро их на себя натянув, кинулись к раскрытой двери, где и скрылись мгновенно с глаз Тима. Дверь начала закрываться.

Он остолбенел, напряженно думая: 'Надо скорей, за ними, а то закроется...', но так и не смог сдвинуться с места.

Дверь, однако, полностью не сомкнулась со стеной: из за застрявшего между ними плаща оставалась щель.

Теперь Тим бросился к двери, и та перед ним раскрылась.

Под порогом валялись в траве два красных плаща. Было безветренно, и на них образовались лужицы. А впереди...Там тоже, по всей вероятности, дело шло к вечеру, и даже дождь с туманом за стенами пластикового павильона ничем не отличались от моросящей мглы лондонского космодрома. 'Впрочем, лондонского давно нет, а наш, парижский, редко омрачается естественными дождями! - подумал Тим. - Искусственные направляют на парки или поля - дело идет на Земле к глобальной засухе...'

Этому миру засуха явно не грозила. Тим в жизни не видел столько зеленого цвета. Пейзаж был даже не деревенским, он был диким. К крыльцу подступали некошеные луга, и разными оттенками играл открывавшийся впереди холмистый ландшафт - луга, рощицы, холмы и перелески. Впрочем, в траве по пояс шла от крыльца утоптанная дорожка. И, кажется даже залитая чем-то вроде сероватого бетона, а по обеим сторонам от нее лежали две ленты примятой травы, шириной каждая по полметра. Словно впереди просто проехали катком, а не скосили высокую траву.

Всматриваясь в зеленый пейзаж, Тим заметил вдруг впереди, и к счастью, не так уж далеко, нечто искусственного происхождения: какой-то серый блестящий купол, выглядывал из-за холмистых лугов. Нечто вроде того, что натягивают над футбольным полем или теннисным кортом, а правей, на краю темноватого лесочка белела будка с большим оранжевым треугольником на стене. Похожая на ту, из которой его перенесла сюда Балтбритская компания 'Интеррашинг'.

Лампы на потолке медленно гасли, и автоматы переставали светиться.

Тим чертыхнулся. Пнув ногой в стену, он зло подумал, что выместит все на первом же служащем этой захолустной станции. Но раз тут никто не появился за все время, что в ней околачивались два голодных чертенка, похоже, и не появится вообще.

Глянув вдаль, он вдруг заметил, как на вершине ближнего из холмов, у белой будки, вырастают из трав две детские фигурки в мокрых блестящих дождевиках.

Решив, что тропа от крыльца ведет туда, Тим смело шагнул в моросящий дождь на узкую полоску бетона. А на всей этой, с позволения сказать, дороге, учитывая две ленты примятой вокруг травы, могли с трудом разминуться два велосипеда. Автомобилям пришлось бы съезжать в травяную 'саванну'. 'Их нет и в помине здесь, этих автомобилей, как и людей!' - подумал Тим.

Дорога у белой будки резко повернула налево. Он растерянно постоял у стены с оранжевым треугольником и надписью 'ИНТЕРРАШИНГ', поднял с песка брошенные дождевики, один накинул себе на голову, другой обвязал вокруг пояса и зашагал по дороге. Вид у него был довольно смешной, но оценить это было некому. Слева стеной высилась трава, справа тянулся молоденький соснячок. На земле цвел вереск, зеленел мох и пестрели лишайники.

В освоенных областях переселенцы полностью заменили здешнюю флору земной. Сложнее оказалось с фауной. Живность быстро приспособилась к земным растениям, и люди посчитали неэтичным избавляться от местных хищников, даже от тех, что были опасны и доставляли много хлопот. Только один вид, местные волки, скрестившись