Книга Последний защитник - Эндрю Тэйлор

бокал Хэксби, подняла свой бокал и произнесла тост:

– За наше предприятие, сэр. Дай Бог ему процветания.

Спохватившись, она улыбнулась также и Кэт, которую совсем не замечала, пока слушала рассказ ее мужа.

– Итак, договорились. Стало быть, в Пасхальный понедельник, – объявил Хэксби. – Как мы и надеялись, у золотарей будет выходной, и у многих других слуг тоже.

– Бог даст, герцог Альбемарль останется в деревне, – сказала Элизабет, – а не вернется в Кокпит. А вы уверены в Ривсе? Думаете, он хорошо исполнит свою роль? У нас все получится?

– Да, миледи. Лично я не вижу никаких препятствий.

– Боюсь, одно препятствие все-таки есть, – вздохнула дочь Ричарда. – В пятницу господин Вил сообщил отцу, что в Пасхальный понедельник герцог приглашает его в Уоллингфорд-хаус, чтобы встретиться с какими-то его друзьями. Это означает, что, по-видимому, папа не сможет в этот день быть с нами в Кокпите.

– С нами? – переспросила Кэт. – С нами?

– Уверена, мы и сами справимся. – Элизабет снова повернулась к Хэксби. – Кстати, я принесла деньги. Отец просил передать вам, чтобы покрыть расходы. – Она искоса посмотрела на Кэтрин своими узкими глазками и самодовольно пояснила: – Герцог дал ему немного. Как видите, нет худа без добра.

Господин Хэксби одобрительно закивал:

– Да, все складывается удачно.

И тут терпение Кэт внезапно иссякло.

– Все складывается удачно?! – воскликнула она. – Да вы оба просто сумасшедшие! – И, заметив, что муж и Элизабет Кромвель изумленно вытаращили на нее глаза, заключила: – Вот попомните мои слова, эта безумная затея погубит нас всех!

Супруги Хэксби вернулись в дом под знаком розы, когда время обеда уже миновало. Еда, доставленная из кухмистерской, была чуть теплой, соусы на блюдах застыли. Хэксби обвинил Джейн в том, что она не сумела сохранить пищу теплой. Он довел служанку до слез и метнул в нее тарелку, но промахнулся. Джейн выбежала из комнаты, и ее хозяевам пришлось обслуживать себя самим.

– После обеда я выпорю девчонку, – пообещал Хэксби.

Он накинулся на еду и ел так поспешно, как будто от этого зависела его жизнь. За обедом супруги не разговаривали. Кэт здорово разозлилась на мужа, который ввязался в авантюру с Кромвелями, а он был в ярости из-за того, что жена посмела открыто перечить ему в «Барашке». Гордость старика была задета. Жаль, что Кэтрин не владела искусством убеждать других поступать так, как хочется тебе самому, и при этом верить, что они действуют по собственному выбору.

Кэт ела, не чувствуя вкуса пищи, просто по инерции. Ей казалось, что их с мужем окружает плотный колючий забор, и если они двинутся в какую-либо сторону, то непременно уколются. Может, следует обратиться к Марвуду? Но ей вовсе не хотелось встречаться с этим человеком, принимая во внимание его неучтивое поведение. Кроме того, она едва ли могла рассказать ему все, не рискуя изобличить себя, мужа и Кромвелей. В лучшем случае, подумала она, Марвуд заявит, что ее трудности его не касаются.

Но если не Марвуд, то кто еще мог дать ей совет?

Накрапывал дождь, когда Кэт вышла из дома под знаком розы. Ее муж спал в кресле у камина, позабыв, что грозился выпороть бедную Джейн.

Кэт спешила на восток, шла через Ковент-Гарден и Друри-лейн на Стрэнд. На ней был старый зимний плащ с капюшоном. Хэксби не нравилось, когда жена надевала его на людях. Он говорил, что окружающие, увидев, в каких обносках ходит его супруга, сочтут, что дела чертежного бюро идут совсем плохо. На всякий случай Кэт держала руку в кармане, сжимая рукоятку маленького ножа, который всегда носила с собой.

Она перешла улицу и направилась прямо в Савой. Когда она миновала ворота, заметно усилился запах реки – зловонная смесь запахов воды, ила, соли и нечистот.

Инфермари-клоуз находился рядом с кладбищем, где лежали жертвы чумы, не зная покоя. От перемен погоды несколько дюймов покрывающей их земли сделались волнистыми, словно одеяло, под которым спят тревожным сном. И как только Марвуд мог жить в подобном месте, где его ближайшими соседями были мертвецы?

Узкий переулок вел ко входу в его дом. Кэт остановилась, чтобы отдышаться. Она почти надеялась не застать хозяина. Кэт подняла руку, собираясь постучаться. В этот самый миг лязгнул засов с внутренней стороны и дверь отворилась. На пороге стоял Сэм Уизердин, слуга Марвуда, если его можно было так назвать. Он опирался на костыль и широко улыбался.

– Да это же госпожа Хэксби, честное слово! Значит, Маргарет не показалось: она увидела вас из окошка кладовой. Входите, сушитесь у огня, а я доложу хозяину, что вы пришли.

Кэт всегда очень нравилась Сэму и его жене Маргарет. Бог весть почему, супруги относились к ней с большим уважением, чем к своему хозяину, который оплатил их долги, предоставил им крышу над головой и возможность зарабатывать себе на хлеб. Почти год назад, после того как Марвуд получил серьезные ожоги, Кэт какое-то время жила в этом доме и помогала его выхаживать. Вот тогда-то Сэм с Маргарет и прониклись к ней самыми теплыми чувствами.

Сэм провел ее в гостиную. Он велел Стивену, мальчику, который помогал на кухне, расшевелить огонь и добавить в очаг угля. Затем пришла Маргарет и унесла плащ Кэт, сказав, что повесит его сушиться у очага на кухне. Она приказала Стивену немедленно известить хозяина: тот был у себя в кабинете, писал письма и распорядился не беспокоить его, кто бы ни пришел, но на госпожу Хэксби это, разумеется, не распространялось.

Через несколько минут появился сам Марвуд. На нем были халат и колпак, в котором он ходил по дому. Рубцы на левой стороне лица и шеи были отчетливо видны. Он даже не потрудился скрыть их ради Кэтрин, и, похоже, хозяин дома вообще был сегодня не в духе.

– Какой приятный сюрприз, мадам, – поклонился он гостье. – Чрезвычайно польщен вашим визитом.

– Будь сие возможно, я бы его избежала, – буркнула Кэт. – Так было бы лучше и для меня, и для вас.

Их взгляды встретились. Кэтрин с опозданием поняла, что ее слова, бывшие простой констатацией факта, прозвучали враждебно.

– Тогда вы наверняка пожелаете быть краткой, – предположил Марвуд. – Прошу, садитесь. – И добавил вежливо, но холодно: – Чем могу служить?

Кэтрин села в кресло у камина:

– Я попала в такое сложное положение, что остается уповать лишь на чудо.

Неожиданно Кэт почувствовала, как глаза ее предательски наполнились слезами. На нее вдруг нахлынуло ощущение полнейшей беспомощности. Она отвернулась и уставилась на огонь. Не хватало еще заплакать… Нет уж, она не покажет своих