Книга Дорога к свободе. Экономика и хорошее общество - Joseph E. Stiglitz
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Часть 2. Свободы, убеждения, предпочтения и создание хорошего общества
В первой части этой книги свобода рассматривается с помощью стандартного инструментария экономистов - компромиссов, внешних эффектов, общественных благ и проблем координации. В ней объяснялось, что любое общество должно накладывать ограничения и что в некоторых случаях ограниченное принуждение может сделать всех лучше, а в других случаях возможен компромисс: один человек выигрывает, другой проигрывает, и свобода одного человека оборачивается несвободой другого.
Разработка нормативных актов, налогов и расходов, способствующих укреплению свободы в целом, даже если это влечет за собой ее ограничение в том или ином аспекте, требует анализа и рассуждений. Для этого необходимо сочетать теорию и доказательства, а не полагаться на ленивую идеологическую приверженность какому-то неопределенному, неоформившемуся понятию свободы. Нас волнуют как негативные свободы - свобода от нужды и страха, так и позитивные - свобода реализовать свой потенциал и свобода процветать. Нас волнуют как экономические, так и политические свободы. Свобода - это важная составляющая того, к чему мы стремимся, создавая хорошее общество.
Но это еще не все. Большая часть наших усилий как родителей направлена на то, чтобы воспитать наших детей хорошими людьми, честными, трудолюбивыми, эмпа тетическими и так далее. Будучи детьми, нам трудно не заметить этих усилий со стороны родителей. Даже если эти усилия не совсем успешны, они имеют последствия. Таким образом, стандартная экономическая модель, предполагающая, что мы приходим в этот мир с полностью определенными предпочтениями и убеждениями, неверна, что, в свою очередь, имеет важные последствия для общества и того, как мы о нем думаем, в том числе и для рассматриваемого вопроса: Как мы думаем о свободе? Например, различное предоставление свободы одним и ограничений другим приводит к формированию различных типов индивидов, а со временем и различных обществ. Размышляя об этих различных режимах, мы должны думать о долгосрочных общественных последствиях.
Признание того, что люди изменчивы и обладают тем, что экономисты называют эндогенными предпочтениями и убеждениями, является одним из важных достижений экономики XXI века. То, как люди видят мир - то, что можно назвать их когнитивной линзой, - формируется под влиянием их опыта, сверстников, родителей, лидеров и множества других людей, включая учителей и средства массовой информации. Говоря на жаргоне экономистов, использованном ранее, это социальные внешние эффекты.
На протяжении двухсот лет мейнстримная экономика исходила из того, что индивиды не только "заранее сформированы", но и бесконечно рациональны и хорошо информированы (даже рациональны в отношении того, насколько информированными нужно быть). Стандартная модель представляла людей как хладнокровных калькуляторов, взвешивающих затраты и выгоды (как правило, в материальном выражении) каждого действия. Экономисты сами казались странным видом, несколько шизофреничным, зная, что те, с кем они взаимодействовали, и те, кого они должны были изучать, сильно отличались от людей, изображенных в их моделях. Люди, которых они представляли в своих моделях, были явно более эгоистичны, чем большинство людей. Но, что интересно, некоторые исследования показали, что, в общем и целом, хотя даже экономисты не были абсолютно эгоистичными (как предполагали их модели), они действительно больше походили на людей, которых они предполагали в своих теориях; в частности, они были более эгоистичны, чем другие. Более того, чем дольше студенты изучали экономику, тем больше они становились похожими на идеализированного человека. Они все больше и больше принимали образ идеально эгоистичного человека, который является краеугольным камнем современной экономики.
Экономисты также предполагали, что все люди абсолютно рациональны и совершенно последовательны в выборе, который они делают. Во второй половине двадцатого века благодаря работам когнитивного и математического психолога Амоса Тверски и психолога и бихевиориста Дэниела Канемана экономисты начали исследовать систематические закономерности иррациональности. Но в этой литературе внимание было сосредоточено на когнитивных ограничениях. Как объяснил Канеман в своем бестселлере "Мышление, быстрое и медленное", нам часто приходится думать быстро, и у нас нет времени на то, чтобы всесторонне обдумать. Мы пользуемся простыми правилами (так называемой эвристикой), и это может привести к постоянным, измеримым "предвзятостям" в наших решениях и суждениях. Исследование отклонений от бесконечно рациональных индивидов получило название поведенческой экономики. Но, разумеется, вся экономика должна быть связана с поведением; она должна описывать, как люди ведут себя на самом деле. Оказалось, что стандартная модель экономистов с бесконечно рациональными и абсолютно эгоистичными индивидами часто не очень хорошо описывает поведение людей.
Поведенческая экономика XXI века утверждала, что ключевые отклонения от стандартных гипотез экономистов заключаются не только в том, что люди имеют когнитивные ограничения и иногда вынуждены принимать решения слишком быстро, но и в том, что они несовершенно знают, чего хотят, и что их желания могут меняться. Ложность принятого в стандартной экономике предположения о неизменности желаний индивидов, как я уже объяснял, почти так же очевидна, как и то, что люди не бесконечно рациональны.
В этой части книги я исследую идеи современной поведенческой экономики в применении к нашему пониманию свободы и того, как ее лучше всего продвигать в жизнь.
Глава 8. Социальное принуждение и социальная сплоченность
Все мы - социальные животные, чувствительные к тому, что думают о нас другие. То, что мы считаем "приемлемым", формируется нашим обществом. В некоторых обществах допустимо мусорить, ходить без маски во время пандемии, плевать на улице или носить брюки, если вы женщина; в других обществах такое поведение неприемлемо. Можно сказать, что в каждом случае нормы, ограничивающие поступки человека, не менее жесткие, чем правительственный штраф, а в некоторых случаях - гораздо более жесткие. В этом смысле нормы можно рассматривать как принуждение.
В этой главе более подробно рассматривается то, как мы формируем убеждения, а также проблемы и опасности, связанные с социальным принуждением. Хотя я поднимаю некоторые трудноразрешимые вопросы, более очевидным становится то, что нынешняя форма капитализма - неолиберальный, неограниченный капитализм - формирует людей таким образом, что не только представляет собой антитезу хорошего общества, но и фактически подрывает капитализм.
Социальное формирование убеждений и предпочтений
Поведенческая экономика XXI века подчеркивает, что предпочтения эндогенны - они могут меняться в зависимости от нашего опыта, - и, что они в значительной степени определяются обществом. Мы стали такими, какие мы есть, благодаря людям, которые нас окружают, на которых большое влияние (но не только) оказывают родители и учителя.
Родители и учителя не только передают ценности из поколения в поколение, но и социализируют
