Книга Собиратель - Роман Романович

В первый раз он перешёл черту, когда выпустил пауков в метро. Беды не случилось, но это заслуга людей князя и Соколова. Сработай они чуть хуже и город бы оказался на грани разрушения.

Тогда Роман не совсем понимал масштабы того, что делал. Ему дали поручение и не выполни он его, кто знает, чем бы это закончилось. Если вначале Коршунов ещё наивно думал, что сможет в любой момент уйти, то после того, как Канис находил его в любом месте, когда ему требовался помощник, эти заблуждения исчезли. Не только у Романа имелась возможность ставить метки. О чем его честно предупредили.

«Бежать надо было в самый первый день. А сейчас я замазан так, что никогда не отмоюсь. Свидетелей в таких делах не оставляют».

Роман понял бы, желай Канис просто поддержать Белогрудова, чтобы продвинуть свои интересы. Обычная борьба за власть, ничего нового. Но Канис был другим… Он был готов погрузить страну в хаос, просто чтобы посмотреть, что будет делать князь.

Да и не хотел он победы Белогрудова. Иначе как объяснить то, чем сейчас занимался Коршунов.

Адам, юный и беспечный парнишка, прогуливался с молодой девушкой. Молодой, красивой, с пышными волосами, выпуклой грудью. Нетрудно догадаться, что привлекло молодого аристократа в этой девчонке. Привлекло настолько, что он сбежал от своей охраны, переместился в другой город, где и пошёл на свидание.

Наводку на парня предоставил Канис. Потом Роман с ним «случайно» столкнулся и поставил свою метку. Тем самым получив возможность отслеживать, где находится мальчишка. Как и в случае Соколова, и княжеской дочери, помеченной во время короткого боя. И за которой тоже пару раз следил, выслеживая, в каких местах она появляется.

Цель Коршунову поставили конкретную — убить особо жестоким способом мальчишку. Убить так, чтобы его отец потерял контроль и напал на Белогрудовых.

Это и говорило о том, что Канис не хочет их победы. Он хочет совсем другого. Чтобы обе стороны измотали друг друга.

Пока Роман обдумывал, что делать, парень попрощался с девушкой, зашёл в ближайший двор и исчез.

«Не сегодня».

Глава 14. Учения

В субботу вокруг института царил ажиотаж. Не то, чтобы грандиозный, но достаточно большой, чтобы собралась толпа. Всего человек сто пришло. Из них девушек не больше десятка.

— У тебя есть идеи, как учения проходить будут? — спросил Матвей нервно, когда мы подходили и до толпы ещё оставалось как расстояние, так и время.

Свою нервозность он явно не показывал, но если долго общаться с кем-то, то начинаешь лучше читать его скрытые эмоции. Лицо задумчивое, пальцы постукивают по бедру, на девушек не засматривается. Последнее так и вовсе — почти повод звонить в скорую.

Между нашим домом и институтом — пятнадцать минут ходьбы по оживленным улицам центральной части города. Проходим и мимо метро, откуда всегда выходят люди. Я это к тому, что в любую погоду на этом отрезке можно встретить девушек и женщин, которым Матвей нет-нет, да улыбнется.

Сегодня он не улыбался.

Я посмотрел на небо. Дождя нет, но оно серое, осеннее. Мне и такое нравится. Это лучше туч, несущих кислотные дожди. Гуляет ветер. Прохладный, норовящий то и дело надуть пыли прямо в лицо. Но и это — мелочь.

Погода достаточно хороша, чтобы студенты собрались на улице. По мере приближения я выхватывал всё больше деталей. Как они общаются, смеются. Кто-то курит, кто-то морщится на это. Между первыми и вторыми среди аристократов всегда пролегает разделительная черта. Если хочешь покурить, изволь отойти подальше, чтобы не задеть чувствительные носы.

— Понятия не имею. — ответил я соседу.

— А…

— Нет. — перебил я его.

Не хватало, чтобы он ещё в присутствие аристократов, среди которых хватает владельцев улучшенного слуха, спросил не говорили ли мне что-то представители княжеской семьи.

— Ясно, — сказал Матвей.

Его палец ещё сильнее затарабанили по бедру, переходя в нервный тик, но как только мы подошли достаточно близко, чтобы на нас обратили внимания, это прекратилось.

— Парни! — махнул нам Виктор Моржов, а потом заявил стоящий рядом, — Если нас будут делить на команды, то чур я с Соколовым!

— Да кто этот Соколов? — послышался чей-то голос из толпы.

Спросили тихо и не у нас, поэтому мы и не обратили внимания.

— С чего ты взял, что будут команды? — пожал я парню руку. Матвей сделал тоже самое. На его лице так и читался аналогичный вопрос.

— Предположение, — ответил Виктор, — Что-то мне подсказывает, что эти учения не из тех, где мы неделю сидим в лесу, жарим мясо и отдыхаем. Ставлю на то, что будет серьезно.

— Виктор, опять ты нагнетаешь, — из толпы вынырнула Рао. — Привет, Эдгард. Если что, то я с тобой в команде.

Да они сговорились, блин.

— Господа, — к нам подошёл какой-то парень, которого я лично не знал. В институте видел, но представлен не был, — Виктор, Рао, а кто такой этот Соколов?

— Да вот он, — хмыкнул Моржов, указав на меня.

— Оу, — удивился студент, — Прошу прощения, мы не представлены. Я Егор. Егор Селезнёв.

— Эдгард Соколов, — пожал я парню руку.

Лично я его не знал, но был в курсе, что он с третьего курса управления. Сегодня только наш факультет собрали. Первый, второй и третий курсы.

За первые три недели учёбы у нас прошло шесть занятий на военной кафедре. Мы разбирали общие военные положения, стратегию, актуальные расклады и то, с чем можно столкнуться на войне. Также нас заранее предупредили, что учения будут проводиться каждый месяц, в четвертую неделю. На вопрос, а как же основные занятия, был дан ответ — что умение управлять для аристократа плотно связано с войной. Не то, чтобы студенты этому удивились. Большинство восприняли, как должное. Впервые я ощутил, что присяга это не пустые слова. В случае конфликта аристократы и правда воевать будут.

Да и не стоит забывать, что разборки между аристо — это норма жизни. Повседневной жизни.

Остальных факультетов это тоже касается. Просто они пойдут после нас.

Вопрос Селезнёва не получил ответа. Студенты продолжали прибывать, к нам подошли новые лица, закрутилось, завертелось и про меня забыли. А я вот слова Виктора не забыл и перехватил его, когда собравшиеся отправились в здание.

— Виктор, — позвал я, на что парень обернулся и с любопытством глянул на меня, — Зачем ты постоянно привлекаешь ко мне внимание?

— А что? — его выражение никак не изменилось, он как улыбался, так и продолжил улыбаться.

— Не люблю внимание.

— Эдгард, — Моржов остановился, пропустил несколько человек и посмотрел на меня, —