Книга Педофил: Исповедь чудовища - Пётр Крыжановский

него опять уйдет кучу времени на то, чтобы привыкнуть к окружающим, улицам, новому дому.

Альфред осмотрел спальню. Она виделась ему даже в темноте пустой и безжизненной. В ней не было души, в ней никогда не включался покрытый толстым слоем пыли телевизор, не звучал смех и, к сожалению, никогда не звучал женский стон, пропитанный восторгом и наслаждением.

У человека без прошлого нет корней, а значит, если ветер будет достаточно сильным, он, будто семя одуванчика, сможет унестись в то место, где ему будет хорошо или где он не погибнет. В любом случае то, что не держится корнями за землю, на одном месте никогда не останется.

Альфред принял для себя решение: он не собирался никуда ехать. На самом деле он принял это решение еще тогда, когда вышел из кабинета, расположенного в здании ФБР на Третьей авеню. Если бы только не эта сучка, которая задела его хладнокровный нрав.

По большому счету можно было бы переспать ночь, и ее дерзкий образ сдулся бы, как шарик. Однако всегда будет особое «но», которое этой ночью, когда совсем не до сна, будет о себе напоминать. Почему-то Альфреду было жалко агента Риту Коулмен. Да, она была привлекательной женщиной с красивой фигурой, однако впалые щеки и темные круги под большими янтарными миндалевидными глазами, замаскированные тональным кремом, выдавали то ли нервозность, то ли хроническую усталость. Изящная гостья из Вашингтона казалась тоненькой, но не худой. О таких людях говорят, что они очень злые, что-то гложет их изнутри, поэтому они и не поправляются.

— Может, это потому, что она черная… — еле слышно прошептал Альфред, пытаясь все-таки понять, почему впервые рукопожатие не принесло ему никакого дискомфорта.

«Неважно, — говорил он с собой мысленно. — Холодная высокомерная сучка, и я должен поставить ее на место. То, что у нее жетон федерального агента и счет в банке, не дает ей право обращаться со всеми, как с мусором».

Альфред кинул двумя пальцами визитную карточку на стоящую около кровати тумбочку, после чего лег обратно в кровать. Натянув на себя одеяло, он закинул себе под голову руку и уставился в белый потолок.

«Точно, — продолжал он молчаливый диалог с собой. — Я должен эту дрянь поставить на место, очень красиво, чтобы все видели. Ну или… позвать ее выпить со мной кофе».

***

Аэропорт Сиэтл-Такома находится в черте небольшого города Ситак. Расположившись между двумя более крупными городами, он вряд ли мог похвастаться чрезмерной броскостью и едва ли мог претендовать на звание архитектурного произведения искусств. Он всего лишь надлежащим образом выполнял свою главную функцию, и этого было достаточно.

Бенджамин и его коллега агент Рита Коулмен сидели за небольшим столиком в огромном и просторном зале ожидания. Большое окно метров двадцать в высоту полностью огибало всю тыльную сторону помещения, служа чудесной площадкой для обозрения, где все могут наблюдать за прибывающими и отбывающими самолетами. Среди снующей шумной толпы пассажиров, спешащих на свои рейсы, высокопоставленные гости из Вашингтона чувствовали себя неуютно. Бенджамин то и дело смотрел на табло с расписанием, желая увидеть заветную надпись «Сиэтл — Индианаполис».

— Ну что, мастер НЛП, довольна? — обратился он к Рите.

Та, прежде чем ответить, подождала, пока закончит говорить девушка, сообщающая каждые пару минут об отбывающих и прибывающих рейсах.

— Я совершила ошибку, сэр, и прошу меня за это простить.

— Вычту деньги за поездку из твоей зарплаты, так как она оказалась совершенно пустой и бесполезной.

Агент Коулмен понимала, что ее шеф ворчит не потому, что не удовлетворен итогами поездки, а потому, что не выспался.

— Справедливо, — кивнула она.

Бенджамин кивнул несколько раз головой вслед за заместителем и обратил свой взгляд в окно, на запутанную сеть взлетно-посадочных полос, которые были в ту секунду совершенно пустыми.

— Мне надо раскрыть это дело, Коулмен, — с нотками обреченности сказал он. — Буду с тобой откровенен. Дети детьми, преступность преступностью, а карьера карьерой. Если я не доведу его до конца, в Вашингтоне мне ничего не светит.

Рита привыкла к цинизму своего шефа, который везде и во всем был истинной его мотивацией, поэтому в ответ она всегда холодно улыбалась и понимающе кивала. Мистер Блейк и не догадывался, что его лояльная исполнительная сотрудница считает его конформистом и изворотливым угрем, который думает лишь о себе и карьерной лестнице. Рита молчала, ведь она и сама была такой до недавних пор, точнее до того момента, пока ее не поставили главной в деле о похищении. Всматриваясь каждый день в фотографии украденных детей, она все меньше оставалась безразличной и все больше мечтала отыскать их, виня себя за то, что расследование так долго тянется.

— Мы обязательно раскроем его, — спокойно сказала она.

Картинка на электронном табло вдруг сменилась, и на нем появилась новая строчка.

— Наконец-то, — тяжело встал со своего места Бенджамин. — Нам куда?

— Седьмой терминал, третьи ворота.

Рита вытащила из чемодана ручку и, наклонив его, направилась вместе с шефом к самолету. Пройдя всех улыбающихся людей, проверяющих документы и билеты, они оказались внутри него.

Первый класс был заполнен наполовину, однако рядом с тем местом, где должна была сидеть Рита, у окна уже кто-то сидел. Она направилась к незнакомцу, надеясь вежливо попросить, чтобы тот уступил ей место у иллюминатора. Подойдя, она опешила и обрадовалась, но не показала этого.

— Здравствуйте, Альфред.

Немного дернувшись, тот отвлекся от разглядывания взлетной полосы и обернулся.

— Здравствуйте, мисс Коулмен, — сдержанно улыбнулся он, протягивая по привычке руку.

— Вы все-таки решились.

— Да. Я думаю, мне бы пришлось очень пожалеть, если бы я не использовал такой шанс.

Немного растаяв, Рита по-женский мило улыбнулась и протянула руку в ответ.

— Добро пожаловать на борт.

Альфред кончиками пальцев прикоснулся к тонкой ладошке своей новой начальницы и, запоминая и анализируя ощущения, пожал ее.

— Спасибо.

— Ты сэкономила себе кучу денег, Коулмен, — улыбаясь, пробирался меж рядов мощный Бенджамин. — Добро пожаловать на борт.

— Да, то же самое мне только что сказала Рита.

— Отлично, вы подружитесь, — неуверенно сказал Бенджамин.

— Прошу, садитесь на свои места и пристегнитесь, — подошла к троице стюардесса. — Мы скоро взлетаем.

Первый класс остался полупустым. Рита осмотрелась и поняла, что может выбрать не одно место у иллюминатора,