Книга Предатель. Цена обмана - Ая Кучер

зажата мягкая игрушка. Очень знакомая.

Серый сурикат, которого я пыталась найти по всем магазинам. Иля светится от радости, обнимает игрушку.

— Сулок! Мам, Сулок!

— Ага, Сурок. Вижу. Тебе нравится?

— Да!

— Тогда нужно поблагодарить Ильяса.

— Ладно, — вздыхает, разворачиваясь к мужчине. — Спасибо. Я поиглаю, мам?

— Поиграй.

Разрешаю, откидываясь на спинку стула. У меня будто гора с плеч упала. Теперь сын хоть засыпать будет спокойно.

И вместо часовых истерик это займёт всего пару минут. Ильяс даже не представляет, как сильно облегчил мне жизнь этим подарком.

— Спасибо большое, — благодарю его. — Это очень ценный подарок. Правда. Я не представляю, как тебе удалось найти его.

— Скажем так, у меня есть знакомые, — играет бровями, намекая на свою важность. — Я рад, что угадал.

— Ты не обязан был.

— Обязан. Рина дала совет.

— Рина?

Я заинтересованно смотрю на Ильяса, но тот молчит. Поэтому я поднимаюсь, чтобы выбросить одноразовую посуду.

Споласкиваю руки под холодной водой, а когда разворачиваюсь — испуганно дёргаюсь. Мужчина оказывается прямо за моей спиной.

— Это даже не совет был, — произносит Ильяс, упираясь ладонью о раковину. — Так, наблюдение.

— Какое же? — от близости мужчины меня охватывает волнением.

— Что дети бывают ревнивыми. А ещё — любят подарки. И самое главное.

— Что?

— Через детей намного легче подобраться к понравившейся девушке.

На этот раз Ильяс не медлит. И не даёт ни обдумать, ни отреагировать.

Он подаётся вперёд, вжимаясь в меня всем телом.

И целует.

Глава 27

Я едва успеваю глотнуть воздуха перед тем, как лёгкие сдавливает. Всё тело сжимает от близости Ильяса.

Кожа горит от его жара, от губ до живота начинают бегать искорки.

Ладонь мужчины зарывается в мои волосы, притягивая ближе. Словно пытаясь удержать.

А я… Я вовсе не пытаюсь отстраниться.

Потому что в момент, когда Ильяс целует меня, в голове наступает тишина. Никаких лишних мыслей.

Белый шум.

Я наслаждаюсь тем, как тепло растекается по венам. Ощущение, будто кто-то резко увеличил температуру в комнате.

Жарко. И приятно. Мужчина целует мягко, ни капли настойчивости. Я могла бы оттолкнуть его в любую секунду.

Просто не хочу. Слишком хорошо.

Его пальцы гладят мою шею, собирая мурашки. Каждое прикосновение — личный выстрел в сердце.

Мне нравится, как чужое щекочет кожу. И привкус кофе на губах мужчины — тоже нравится.

Дико.

Целоваться с Ильясом… Будто под летним солнцем стоишь. Лучики ласкают лицу, не хочется двигаться и уходить.

Спокойно и правильно.

Будто это самое правильное, что я делала в жизни.

И стягивает непонятным разочарованием, когда мужчина отстраняется.

Я часто моргаю. Прихожу в себя как после долгого сна.

— Никакой пощёчины? — Ильяс улыбается, дыхание перехватывает от его взгляда.

— А должна была быть? — растерянно моргаю, мысли плывут.

— Я допускал такой вариант. Но раз всё хорошо… То я могу сделать так.

Ладонь мужчина опускается на мою талию. Обнимает. На этот раз он наклоняется медленно.

Даёт мне прочувствовать каждую секунду предвкушения. Дрожь проходит по телу, сердце бьётся быстро-быстро.

Я судорожно вздыхаю, когда губы мужчины задевают мои.

Я будто пьянею от этих поцелуев. Смелею. Поднимаюсь на носочки, чтобы было удобнее.

Обнимаю Ильяса за шею, глажу короткие жёсткие волоски на затылке.

Сжимаю их, когда мужчина наглеет. Запускает ладонь под мою кофту, укладывает на поясницу.

И пусть в этом жесте нет ничего такого, но меня простреливает ударами тока. Они расползаются под кожей. Будоражат.

Я веду пальчиками по широким плечам, шее. Хватаюсь за воротник, когда Ильяс касается моих ягодиц.

Всё происходящее отдаёт дикой пульсацией внизу живота.

— Мамочка! — раздаётся крик сына вдалеке.

Ильяс тут же делает шаг назад, унося с собой всё тепло.

Я пытаюсь быстро взять себя в руки, иду к малышу. Ноги ватные, едва могу двигаться.

Мысли возвращаются. Мощной волной сомнений сбивают меня.

Боже, что мы натворили. Нельзя ведь! Это именно то, про что врал муж. Пытался потопить репутацию Ильяса и мою, мол, у него роман с клиенткой.

Кто знает, какими это проблемами это может обернуться? Разве Карзаеву совсем не страшно?

Я развожусь, но он… Он мой адвокат. Есть же какой-то моральный кодекс и всё такое.

Конечно, нет закона, который запретит нам целоваться или встречаться. Но есть нормы морали, этика.

Негласные правила, которые нельзя нарушать.

Я вожусь с сыном, который очень хочет моей помощи с машинками. Трусливо радуюсь этой возможности.

Так у меня есть время хоть как-то осознать произошедшее.

Поцелуй был неожиданным. Всё намекало, что к этому идёт. Но… Я не думала, что Ильяс переступит эту грань.

Хотела и боялась, а теперь пути назад нет.

— Будешь прятаться? — подтрунивает Карзаев, заходя в детскую. — Или поговорим?

— Я не прячусь. Я…

— Моя мама.

Сын тут же забирается ко мне на колени, обхватывает ручками. Всем видом

Мой маленький защитник.

И ревнивец.

— Мы же с тобой подружились, — Ильяс присаживается на корточки. — Я тебе подарил сурка. Хотя это сурикат, но…

— Забилай! Забилай Сулка и уходи!

— Иль!

Я пытаюсь утихомирить сына. Нам нужно поговорить, я должна объяснить всё сыну.

И про то, что с его папой я больше жить не буду. И что-то про Ильяса сказать надо. Только как объяснить, если я сама не понимаю, что между нами?

Поцелуй это не начало отношений. Это вообще ничего не значит.

Я крепко прижимаю к себе сына, целую его темечко. Чуть покачиваю. Всеми способами показываю, что я тут и никуда не денется.

— Что такое, солнышко? — спрашиваю аккуратно. — Ильяс ничего плохого тебе не сделал. Он не пытается меня забрать.

— Свою маму себе найди, — фыркает малыш в сторону мужчины.

— У меня есть мама, — кивает Карзаев. — Я не собираюсь забирать твою. Честно.

— Честно?

— Очень честно. Твоя мама очень хорошая, я хотел бы с ней дружить.

Я стараюсь скрыть смешок за кашлем. Знаю я, как именно он со мной подружиться хочет.

— Но с тобой я тоже хочу дружить, — продолжает Ильяс, посылая мне многозначительный взгляд. — Не хочешь завтра погулять? Я знаю отличный парк с аттракционами.

— Хм… Мам?

— Решать тебе, солнышко.

— Эх. Ладно. Пойдём.

Я выдыхаю. Потому что мне очень важно, чтобы сын не чувствовал себя обделённым.

Я не собираюсь заставлять его с кем-то дружить. Просто хочется, чтобы Иле тоже понравился Карзаев.

Как он нравится мне.

— Это свидание, — шепчет Ильяс, стоит сыну отвлечься. — Чтоб ты понимала.

— С моим сыном? — притворно ужасаюсь. — Аккуратнее, господин адвокат. А то на вас в суд тоже подам.

— С девушкой, что потрясающе целуется.

— Мы не будем это обсуждать?

Я не знаю, как сейчас