Книга Казнь и козни дочери смерти - Лин Элли

на лоб.

— Мой брат? Опечален чем-то? — она не верила словам гувернантки.

— Я и сама не поверила бы, не увидь его лица в тот момент. Он на редкость покладистый мальчик… К слову, в одиннадцать у него не было таких знаний и способностей, как у вас. Я попала в ваш дом, когда господину Мейтону исполнилось девять. Когда начались уроки с ним, то я увидела, что все дается ему кропотливым трудом.

— Не верится, что мы говорим об одном и том же ребенке. Я всегда верила, что братцу что угодно дается легко.

Учительница тепло улыбнулась, убирая со стола бумагу с чернильницей.

— Думаю, мы никогда не узнаем, что на самом деле происходит с человеком, пока внимательно за ним не понаблюдаем. Вот мной, например, сейчас было замечено, как часто вы поглядывали в окно, леди Делия. Предполагаю, вы проверяете таким образом время. Думаю, вам не терпится заняться другими делом, а не сидеть со скучной дамой в маленькой комнате.

Делия покраснела. Только что она в очередной раз посмотрела в окно, на чем ее легко подловили.

— Вы нисколько не скучная! Вы первый учитель, который рассказал мне нечто новое, мисс Телла, поэтому я действительно рада, что посетила ваше занятие! — Дели вскочила со стула и поклонилась, в ответ на что женщина вежливо и тепло рассмеялась.

* * *

Выдержав две напряженных недели, полные занятий и общения с учителями, Делия пребывала в смешанных чувствах. Ее радовали видимый сдвижки — ее не запирали в покоях, не ограничивали передвижения, не вынуждали вести себя кротко и незаметно, подобно призраку или тени, однако это внушало не только радость, но и тревогу. Что, если все это не более чем затишье? Грядет буря? Вдруг кто-то воспользуется этим временем полной свободы и попытается теперь уже юной дочери смерти каким-то образом навредить? Вдруг герцогиня задумала совершить нечто такое, после чего Дели будет не так просто уйти?

Так, погрузившись в чащобы тяжелых раздумий, и наконец дочитав одну из выданных на руки Делии книг, наступили долгожданные выходные. Делия всей душой верила, что сумеет отдохнуть в это время: в дни, когда учителя предпочитают проводить время со своими, а не чужими детьми.

Проснувшись с первым лучиком солнца, она выбралась из постели и села за чтение «Уравновешения» — книги о темной стороне каждого из благословений. Эта книга была труднее «Дней грехопадения», которую она как раз дочитала на днях, но Делия подготовилась к ней. Морально — потому что уже была взрослой, физически — потому что специально отложила чтение до выходных.

Она ошиблась, когда поверила, что это ей это как-то поможет.

Прочитав три десятка страниц, Делия выяснила, что благословленные богом жизни люди не способны излечивать самих себя при получении серьезных ранений. Кроме того, физические повреждения тел детей Арцеса приводили к тому, что целители были не способны оказывать поддержку другим раненым. По этой причине на поле боя и в гущу сражений благословленных исцелением брать не могли. Приходилось находить способы их защищать, тактики ведения боя из-за этого заметно менялись. Делия уже было перелистнула страницу, готовясь узнать другие слабые стороны благословений, однако в ее комнату внезапно вломились.

Амина на пару с другой незнакомой служанкой переступила порог детской спальни с гордо поднятой головой. Поклонившись, обе девушки сразу направились в гардеробную, где усиленно начали перебирать наряды маленькой госпожи, и Делия, признав поражение, вымученно прикрыла и спрятала книгу.

— Дамы, а по какой причине началась суета? Да еще и с раннего утречка? — спросила она, уперев руки в боки.

— Сегодня вы выезжаете в город, — монотонно сказала Амина.

— Герцог дал добро на просьбу госпожи Феонии! — чуть не пища от радости заявила вторая служанка одновременно с Аминой.

Делия метнула в сторону личной служанки вопрошающий взгляд, но та лишь потрясла головой. Для Амины выход Делии в свет тоже стал неожиданной новостью.

За считаные минуты девочку накормили, закутали ее тело в милые дорогостоящие наряды, обвешали украшением на манер новогоднего дерева и усадили в карету, где уже не находя себе место от радости сидела Феон. На нее надели розовое бархатистое платьице и маленькую шляпку с искусственными цветами, волосы заплели в две косы, а в руки вложили расшитую розами сумочку.

— Делия! Я так рада, что нам разрешили поехать в город! — Феония обняла сестренку, прижавшись всем телом.

— Феония, не подскажешь, а зачем мы вообще туда едем?

В голосе Делии не слышалось радости, из-за чего Феония тут же надула щечки и нахмурила брови.

— Ты не рада? Я думала, ты будешь счастлива… Понимаю, выбор подарка для Мейтона повод такой себе, но это ведь такая возможность увидеть город и выбраться из поместья!

Мыслишки снова забегали в разные стороны.

Вот оно что, Феония устроила выезд ради старшего брата. Делия же, напротив, все это время совсем не думала о подарке. Нужно ли начать считать себя ужасной сестрой? На ум явились воспоминания о дикастерии и мерзких словах, сказанных Мейтоном в адрес младшей сестры.

Нет, Делия еще не готова прислушаться к совету учительницы по счету. Она не желает пытаться понять, по какой причине Мейтон так жестоко с ней обращался. Некоторые вещи она не готова простить, а многие никогда не сумеет принять.

«Однако, несмотря на затаившуюся обиду, выезд в город — это сказочная возможность», — наконец подытожила Делия. Можно отыскать в продаже проклятую игрушку, которая убьет будущего именинник до наступления полной зрелости… Или же можно найти запрещенную книгу, после которой любой сочтет Мейта изменником! Так он не сможет убить дочерь смерти, и она поквитается с ним раньше срока.

Позлорадствовав с этих мыслей, Делия перевела взгляд на окно и начала с интересом разглядывать просторные виды центральных земель Таутена. Пришла осень, лиственные деревья уже начали окрашиваться теплыми оттенками бордового цвета, поля с созревшими злаками и корнеплодами неторопливо подсыхали в лучах нежаркого солнца. Атмосфера подчиняла своим обаянием, однако мысль о том, что скоро эти земли придут в небывалый упадок, грузом лежала на сердце. Только спустя несколько лет от начала масштабного кризиса Мейтон сумеет все взять под контроль. Ценой брака Феонии.

На груди потяжелело пуще прежнего. Все-таки