Книга Сова летит на север - Сергей Сергеевич Суханов

защищая мертвых хозяев.

Отряд Спартока вошел в город как нож в масло — не снижая темпа и плотным строем. Рассыпавшиеся лавой тавры скакали вокруг, осыпая его стрелами. Керкеты отвечали.

За валом илы разделились на тарентины. Каждая с боем прорывалась к своему объекту: эсхарам[188] — центральной, западной и восточной, а также к храмам — Деметры и Коры, Диониса Ленея, Аполлона Врача.

Тарентина одриса пробиралась по кварталу ремесленников. Места между глухими стенами хватало только для одного коня, поэтому керкеты ехали друг за другом. Услышав шум драки, двое или трое воинов сворачивали под арку, чтобы помочь горожанам.

С крыши выстрелили — следующий за одрисом всадник вскрикнул и свалился с коня. Тавра сбили ответным залпом.

Над стеной вдруг выросла фигура, с рычаньем ткнула копьем в керкета. Ударом меча Спарток сломал копье, а в ворота уже бросились товарищи убитого — мстить.

Из пастады выскочил тавр, рубанул клевцом. Раздался треск — Спарток едва успел закрыться щитом. Тут же прыгнул на нападавшего с коня. Оба упали. Одрис оказался сверху, полоснул врага ножом по горлу.

Поредевший отряд уже свернул в проулок. Спарток вскочил в седло, завертел головой. Внезапно из-за угла вылетел всадник: черная шкура, к седлу привязана отрубленная голова. Увидев одриса, понесся прямо на него. Сшиблись! Тавр махнул мечом. Спарток увернулся, сразу ответил — тот подставил щит.

Оба соперника кружились на месте, пытаясь достать друг друга клинками.

Разъехались, снова съезжаются. Понеслись. Резко откинувшись назад, Спарток пропустил лезвие над головой и полоснул врага махайрой по бедру. Тавр со стоном обмяк. Попытался ускакать, но сил не хватило. Он закачался, выпустил меч из рук. Развернувшись, одрис добил его ударом в шею.

Из ворот дома выбежал мальчик в окровавленном хитоне. Подняв нож, заорал, побежал на Спартока.

Пришлось крикнуть на греческом:

— Я свой!

Китеец остановился, сполз по стене, плачет.

Вопли из соседнего двора. Пригнув голову, Спарток въехал в ворота. Повезло: стрела щелкнула по кладке над шлемом. Но стрелок не успел снова натянуть лук — к нему метнулась женщина и вонзила в бок вилы.

Из дома выскочил тавр. Одрис понесся на него. Тому бежать некуда — стоит у стены, ждет, выставив копье. Когда Спарток осадил коня, тавр ударил в незащищенное подбрюшье. Конь заржал от боли и рухнул набок, подмяв тавра. Одрис покатился по земле, но тут же вскочил. Тавр тщетно пытался выбраться из-под туши. Спарток подбежал к нему, зарезал.

Отдышавшись, зашел в сарай — и отвернулся, чтобы не смотреть на страшное. У порога лежал труп мужчины с серпом в руке и развороченной грудью. За ним в сене раскорячилась мертвая девушка: хитон задран, живот в крови…

Спарток поднял чужой щит, чуть дальше подхватил с земли дротик. Он шел по городу, понимая одно: нужно добраться до теменоса при храме Аполлона Врача — там керкеты.

Вокруг крики, стоны, кто-то молит о помощи…

Вот греки топят тавра в зольнике[189]: засунули по пояс в чан, один держит за ноги, другой давит сверху.

В яме для засолки рыбы среди осетров, камбалы и кефали плавают два трупа в хитонах лицом вниз. У женщины в спине торчит стрела. Мужчина безголовый.

А вот виноградный пресс, под ним тело грека. Несчастного пытали перед смертью, под конец просто раздавили голову плитой. Кровь стекает по желобу в лохань, наполняя ее вином смерти.

Женский крик совсем рядом. Спарток бросился во двор. Над трупом гречанки склонился человек в черной шкуре, рвет с шеи гривну. Повернулся — увидел бегущего одриса, подхватил с земли копье.

Спарток метнул дротик. Тавр увернулся, при этом потерял равновесие, неуклюже упал, но успел ткнуть острием — одрис почувствовал, как бедро обожгла острая боль. Спарток упал сверху, давит щитом. Попытался вытащить махайру из ножен — тавр не дает, обхватил ногами.

Боль в бедре, сознание уходит. Спарток выпустил щит, повалился на спину. Противник уселся сверху, достал нож. Еще секунда — и конец.

Одрис шарит рукой по земле. Нащупал что-то твердое. Махнул! Тавр обмяк, повалился на бок. Спарток бил его по лицу до тех пор, пока оно не превратилось в кровавое месиво. Отдышавшись, одрис отбросил пест для ручной зернотерки, с трудом поднялся.

И, хромая, побрел к теменосу.

Снова подобрал дротик, теперь для опоры. Он понимал, что еще одной схватки не выдержит, поэтому просто шел навстречу судьбе. Впереди раздался конский топот. Спарток выпрямился, обнажил махайру — готовился встретить смерть лицом к лицу.

Умереть не пришлось: улицу заполнила кавалерия с вымпелами Нимфея.

Одрис прижался к стене, пропуская тарентину. Он смотрел на греков, испытывая счастье оттого, что жив, что город спасен, а в победе есть хоть небольшая, но и его собственная заслуга…

Керкеты собрались перед храмом Аполлона Врача. Вскоре к ним присоединились тарентины из Нимфея и Тиритаки. Выжившие греки заполнили окружавшие теменос улицы. К храму подвели пленных тавров.

Спарток уселся на ступеньке. Рядом встали командиры.

— Я приказал убить всех, — сказал он.

Не упрекал, скорее пытался понять.

— Так и будет, — возразил один из керкетов. — Но у нас принято в случае победы принести благодарственную жертву богам. Иначе нельзя — это святотатство.

— Делайте что нужно, — махнул рукой Спарток.

Вскоре тавров одного за другим закололи, а тела скинули в эсхару. Сверху навалили соломы, залили маслом и подожгли. Глядя на клубы дыма, керкеты хором читали молитву. Армейский жрец при этом деловито нанизывал отрубленные кисти рук на шнур.

Санитар перевязал одрису бедро, после чего тот приступил к обсуждению плана по очистке города от трупов, а также помощи раненым и потерявшим кров горожанам.

Глава 6

Год архонта Феодора, скирофорион[190]

Таврика, Боспор

1

Такой грозы еще не было.

Молнии со всех сторон пробивали густой туман яркими вспышками. Одна за другой — беспорядочно, страшно, неожиданно. Казалось, будто злобные боги взбесились и решили зачистить вершины сопок от всего