Книга Обреченные на вымирание - Деткин Андрей

class="p1">Никаких КПП, заслонов, блокпостов нам не встретилось. Спокойно пересекли черту поселения, обозначенную знаком «Лабрад» на арабском и английском языках. Проехали еще километра три по брошенным, опустошенным кварталам с замусоренными узкими улицами, с тенями, мелькающими в переулках, с рядами ржавых разобранных машин и лишь потом нам стали попадаться жители. Город был грязным, хаотичным и убогим. То тут, то там виднелись следы уличных боев. По мере продвижения к центру людей становилось больше. Кроме стариков встречались молодые парни и мужчины среднего возраста. Два или три раза увидели, замотанных в паранджу женщин. Становилось ясно, что в этом городе переселенцев набралось не густо.

Центр выглядел замызганным: высотные дома зияли брешами от разорвавшихся снарядов, стены испещрены выбоинами, над пустыми окнами черные следы копоти. Растянутая кольцами колючая проволока огораживала пространство у входа в некоторые здания. В воздухе чувствовался запах помоев и гнили. Кругом летали мухи, просто, полчища мух. То тут то там взгляд выхватывал из толпы вооруженных людей. В переулке у мусорной кучи галдела стайка худющих детишек с большими головами и соломенными ручонками.

Мы ехали медленно, маневрируя между машинами и кучами отходов. Здоровые мухи садились на стекла, зеркала, капот, деловито ползали, тыкались хоботками. Только они одни чувствовали себя превосходно в этой большой помойной яме.

- Куда теперь? - спросил я у Андрея, стараясь отвлечься от гнетущих мыслей.

- Забуримся поглубже, найдем рынок или какое другое лобное место.Черномазые любят сбиваться в стаи. Целыми днями могут на жопах сидеть и балакать, лишь бы ничего не делать. Могут просто тусоваться, даже не разговаривать, как пингвины. Потолкаемся среди них, поспрашаем, найдем серьезных парней. Я немного знаю по-арабски.

Скоро мы оказались на людной площади возле трехэтажного здания, предположительно административного, с колоннами и рядом флагштоков. Справа раскинулся грязный рынок с прилавками из ящиков. Среди них толпились и сновали люди.

Андрей загнал машину в переулок, заглушил мотор. Некоторое время мы сидели и всматривались в публику. Люди праздно шатались, останавливались, приветствовали друг друга, беседы вели чинно с серьезными лицами, каждый хотел показать, как он не шутит. Многие стояли и просто глазели по сторонам.

- Ладненько, я пойду, ты сиди, - сказал Андрей, распахнул дверь и вышел из машины. На ходу одернул футболку, прикрывая пистолет. Он шел к группе парней в очках, кучкующихся возле черного внедорожника.

Я напрягся, сжал автомат руками и коленями, словно он был столбом, вокруг которого сейчас все завертится. Андрей подошел к внедорожнику и с дружелюбной улыбкой затеял разговор с водителем. Разговор длился недолго, и уже через минуту Андрей спешно возвращался.

- Едем за тем «хамером», - быстро говорил он, запуская двигатель. От простоватого развязного парня не осталось и следа, в мгновение он перевоплотился и теперь был сосредоточен, рационален до невозможности. - Сказал, что есть бензин, много бензина, что оружие им нужно. Но он сам не решает.

Взревел «хамер», парни в очках втянулись внутрь, захлопнулись двери.

- На таком тракторе они просто льют горючку в канаву. По ходу, ее здесь моря и океаны, а это предполагает ее дешевизну. Есть шанс выторговать за каждый ствол литров по двести, а то и по двести пятьдесят. Так что, может, пятью калашами обойдемся. Ты, Михалыч, - Андрей вырулил из переулка и уцепился за черный внедорожник, - главное не дрейфь и помни, стрелять только по моей команде. И не забудь снять с предохранителя.

Я дернулся к предохранителю.

- Не сейчас, - остановил он меня, - скажу когда. Веди себя естественно, не выказывай нервозности, пусть думают, что подобными делами занимаемся каждый день и по многу раз. Присматривайся к окружающим. Будь готов, что они полный отстой. Нас наверняка будут обыскивать. Автоматы спрятать не получится, а вот пистолет и магазины давай рассуем.

Пока Андрей говорил, левой рукой втискивал магазин под приборную панель, затем достал из-под сиденья второй и засунул туда же. Придирчиво осмотрел тайник. Затем достал пистолет и стал шарить взглядом по кабине в поиске укромного места.

- Подержи руль, - я наклонился, ухватился за баранку. Машина вильнула, но я сумел выровнять.

- Нежнее, Михалыч, - Андрей обеими руками вцепился в колонку, встроенную в обшивку двери и вырвал ее. В дыру положил пистолет с гранатами, приделал динамик на место, приткнув отверткой.

- Будем надеяться, что не заметят, - он снова взял управление на себя.

Не проехав и трех кварталов, мы оказались на месте.

Глава 17. Рисковая коммерция 2

Вслед за «хамером» зарулили в распахнутые ворота и очутились за высоким каменным забором перед двухэтажным кирпичным домом с плоской крышей. Андрей вылез из тайоты, распорядился, чтобы я остался в кабине, но встречающий нас тип с коротким автоматом громко заверещал и замотал головой. Он стал тыкать в меня пальцем, жестами показывая, чтобы я выходил.

- Ладно, идем вместе, - буркнул Андрей.

Мы шли за здоровенным лысым парнем. Белый шрам на его загорелом черепе пролегал светлой бороздой от затылка до левого уха. Он привел нас в прокуренную комнату, освещенную полосами света, пробивающегося сквозь жалюзи. В первую минуту я подумал, что очутился в вольере с гориллами. Из сумрака на нас смотрели, поблескивая мутными белками, жуткие типы. Мало того, что по большей части они были огромных размеров и исковерканы мышечными буграми, все как один были лысые.

От густого дыма у меня заслезились глаза, в горле запершило. Я сдавленно кашлянул в кулак. За большим металлическим столом, заваленным какими-то громоздкими предметами, сидел, вальяжно развалившись в кресле, темнокожий парень с сильно вывернутыми губами. Он курил толстенную сигару. Рядом на диване развалился амбал в полосатых штанах. Банка, к которой он периодически прикладывался, полностью скрывалась в его ладони. Он подносил кулак к губам, закидывал бычью голову, и кадык с бильярдный шар пробегал вверх, вниз. Еще один верзила сидел у окна на стуле задом наперед, сложив огромные руки-кегли на спинке, и равнодушными свинячьими глазками рассматривал нас. Другой уйбуй с помповым ружьем на коленях продавил задом кожаное кресло до самого пола. Его я рассмотрел хуже прочих, так как он находился в темном углу. Тот, что сидел на корточках справа от окна, оказался самым худым, но и самым жилистым. Он был обнажен до пояса. Вены толщиной с мизинец длинными червями избороздили его предплечье и бицепсы. Левую руку, шею и голову украшала замысловатая татуировка.

Охранник, который нас