Книга Смерть дня - Кэти Райх

– Там жила молодая семья?

– Не совсем. Зацепка в Бофорте заставила меня призадуматься. Звонки поступали регулярно, потом с двенадцатого декабря прекратились. Почему? До пожара оставалось примерно три месяца. Что-то мне это напоминало. Трехмесячный срок. И тут я вспомнил. Именно столько, по словам соседей, жила в Сен-Жовите молодая пара с младенцами. Ты сказала, детям по четыре месяца, значит, они родились в Бофорте, а звонки прекратились, когда они переехали в Сен-Жовит.

Я ждала продолжения.

– Я позвонил в "Бофорт мемориал", но там в последний год не рожали мальчиков-близнецов. Попробовал в других клиниках и напал на богатую жилу. Мать припомнили в... – снова шорох бумаги, – ...в "Единой медицинской клинике Бофорт-Джаспер", на Святой Елене. Это остров.

– Я знаю, Райан.

– Сельская клиника, преимущественно черные врачи и черные пациенты. Я поговорил с одной из отделения акушерства и гинекологии, после обычной ерунды о врачебной тайне она призналась, что наблюдала за беременной женщиной, подходящей под описание. Женщина пришла на четвертом месяце беременности, носила двойню. Рожать должна была в конце ноября. Хайди Шнайдер. Врач сказала, что запомнила Хайди из-за белого цвета кожи и двойни.

– Значит, она родила там?

– Нет. Еще одна причина, почему доктор ее запомнила, – пациентка исчезла. Женщина приходила на прием до шестого месяца, больше не возвращалась.

– Все?

– Все, что она рассказала, пока я не прислал по факсу фото со вскрытия. Кажется, оно пару недель будет ей сниться. Потом врач перезвонила в более покладистом настроении. Правда, информация из карточки не так уж и помогла. Хайди не слишком откровенно заполняла формы. Она записала отцом Брайана Гилберта, дала домашний адрес в Техасе, пропустила строку местного адреса и номера телефона.

– Что в Техасе?

– Проверяем, мэм.

– Не начинай заново, Райан.

– Хорошо ли обучены мальчики в синем в Бофорте?

– Я их не слишком хорошо знаю. В любом случае юрисдикция полиции Бофорта не распространяется на остров Святой Елены. Он не входит в список городов, поэтому там земля шерифа.

– С ним мы и встретимся.

– Мы?

– Я лечу туда в воскресенье и с удовольствием воспользуюсь услугами местного гида. Понимаешь, кого-то, кто знает язык и местные обычаи. Не представляю, как вы едите овсянку.

– Не могу. На следующей неделе приезжает Кэти. Кроме того, Бофорт – мое самое любимое место на планете. Если я когда-нибудь и покажу его тебе, то только не во время деловой поездки.

– Или почему.

– Что "почему"?

– Почему вы едите овсянку.

– Спроси Марию Стюарт.

– Подумай.

И думать нечего. Я так же хотела встретиться с Райаном в Бофорте, как зарегистрироваться в качестве возможной кандидатуры в колонке брачных объявлений местной газеты.

– Что насчет обугленных тел наверху? Возвращаемся к Сен-Жовиту.

– Пока не знаем.

– Анна Гойетт появилась?

– Понятия не имею.

– Как продвигается дело Клоделя об убийстве?

– Какое?

– Обваренная беременная девушка.

– Не знаю.

– Ты просто кладезь информации. Сообщи, что найдешь в Техасе.

Я повесила трубку и взяла диетическую колу. Я не знала, что сегодня будет еще много телефонных звонков.

Весь день я работала над докладом, который собиралась представить на собрании Американской ассоциации физической антропологии в первых числах апреля. Как всегда, переживала, что все оставляю на последнюю минуту.

В три тридцать, когда я разбирала фотографии и сканированные снимки с компьютерной томографии, телефон зазвонил снова.

– Тебе надо больше отдыхать.

– Некоторые из нас работают, Райан.

– По адресу в Техасе находится дом Шнайдеров. По словам родителей; которые, кстати, никогда не выиграют в "Последнем шансе", Хайди и Брайан появились где-то в августе и оставались у них, пока не родились дети. Хайди отказалась от предродового ухода и родила дома с помощью повитухи. Легкие роды. Никаких осложнений. Счастливые бабушка с дедушкой. Потом в начале декабря семью посетил мужчина, неделю спустя на грузовике приехала пожилая леди и увезла молодую семью.

– Куда?

– Родители понятия не имеют. Хайди с Брайаном больше не звонили.

– Что за мужчина?

– Не знаю, но родители говорят, что он перепугал супругов до смерти. Когда гость ушел, они спрятали младенцев и отказались выходить из дома, пока не появилась пожилая женщина. Папе Шнайдеру он тоже не понравился.

– Почему?

– Выглядел плохо. Говорит, напоминал ему... Дай посмотрю точно, – я представила, как Райан листает блокнот, – ..."чертова скунса". Поэтично, не находишь?

– Папаша настоящий Йейтс. Еще что-нибудь?

– Говорить с этими ребятами – все равно что беседовать с моим попугаем, но есть еще кое-что.

– Ты держишь попугая?

– Мама сказала, Хайди и Брайан состояли в какой-то группе. Они жили все вместе. Готова?

– Уже проглотила четыре упаковки валиума. Говори.

– В Бофорте, Южная Каролина.

– Подходит.

– Как ботинки "Бруно Магли".

– Что еще они сказали?

– Ничего существенного.

– А Брайан Гилберт?

– Они познакомились с Хайди два года назад в колледже, оба бросили учебу чуть позже. Мама Шнайдер полагает, что он из Огайо. Говорит, у него смешной акцент. Мы проверяем.

– Ты сказал им?

– Да.

Мы замолчали. Самая скверная часть работы детектива – сообщать об убийстве, вот чего они боятся больше всего на свете.

– Я все-таки мог бы воспользоваться твоими услугами в Бофорте.

– Я все-таки не поеду. Это работа детектива, а не судебного эксперта.

– Знание обычаев ускорит процесс.

– Не уверена, что в Бофорте есть какие-то особые обычаи.

Через десять минут снова зазвонил телефон.

– Bonjour, Темперанс. Comment ca va?[30]

Ламанш. Райан времени зря не терял и хорошо аргументировал свою просьбу. Не могу ли я помочь детективу, лейтенанту Райану, по делу в Бофорте? Расследование особенно тонкое, а представители средств информации уже беспокоятся. Мое время и расходы оплатят.