Книга Дело о покушении на Чёрного карлика - Лариса Куницына

и был лишён всех милостей короля, всё же избежал наказания за свои злодеяния и был изгнан в свой замок где-то далеко на севере. Монсо вовсе не жалел о нём, признавая, что этот человек не заслуживал его верности, и был благодарен хотя бы за то, что его самого не заставили отвечать за покушение на Делвин-Элидира и другие проделки де Гобера. Однако вынесенное ему наказание и без того оказалось для него непосильной ношей. Большой штраф и компенсация маркизу Делвин-Элидиру мгновенно поглотили его скромные сбережения и личное имущество, и он ещё остался должен столько, что и представить себе не мог, как можно рассчитаться с такими долгами. Потому он со свойственным ему философским спокойствием смирился с тем, что проведёт остаток жизни в тюрьме, где над его головой хотя бы будет надёжная крыша, и он сможет получать скудное, но регулярное питание за счёт благотворителей, поддерживающих несчастных узников.

Он был уверен, что его жизнь закончилась вместе с жизнью его обожаемого юного сына, а последующие деяния были ошибочными и лишили его права на снисхождение, как людей, так и богов. У него не было друзей, живых родственников и вообще никого, кто вспомнил бы теперь о нём, и потому он очень удивился, когда к нему подошёл пожилой тюремщик и сообщил о посетителе.

В небольшой полуподвальной комнате, куда его привели, он увидел барона де Сегюра, изучавшего выцветший гобелен на стене, а возле высокого оконца стоял начальник тюрьмы и, подслеповато щурясь, просматривал какие-то бумаги, держа их на расстоянии вытянутой руки.

— Всё в порядке, ваша светлость, — наконец, кивнул он, обернувшись к де Сегюру, и, почтительно поклонившись, добавил: — Он ваш.

Пройдя мимо Монсо, он удалился, а де Сегюр, взглянул на узника.

— Что ж, выглядите вы неплохо, — одобрительно кивнул он. — Впрочем, ваше заточение было недолгим.

— Оно меня не так чтоб утомило, — признался Монсо, — поскольку предоставило мне время для размышлений, для чего раньше я был слишком занят. К сожалению, у меня здесь нет возможности писать, а в остальном я совершенно доволен своим теперешним положением.

— В таком случае, мне даже немного жаль прерывать его. Вы прямо сейчас можете покинуть тюрьму, поскольку ваши долги перед короной и маркизом Делвин-Элидиром уплачены. Однако вы не можете считать себя свободным, поскольку двух ваших кредиторов сменил один, и вы по-прежнему должны. У вас есть выбор: либо вы остаётесь здесь, либо выходите и начинаете отрабатывать свой долг.

— Вы собираетесь отправить меня в рудники? — с иронией спросил Монсо.

— Не думаю, что от этого будет прок, — возразил барон. — Я полагаю, что от вашего пера будет куда больше пользы, чем от кирки и лопаты. Мне нравится ваш стиль и ваш почерк, я знаю, что вы умеете хранить тайны и, полагаю, цените хорошее отношение. Я предлагаю вам место секретаря. Если вас устроит это предложение, то вы получите кров в моём доме, а ваше жалование, хоть и урезанное вполовину, будет вполне достаточным для достойной жизни. Итак?

Монсо задумчиво смотрел на него.

— Вы действительно заплатили мои долги и предлагаете мне стать вашим секретарём? — наконец, спросил он. — После того, как я служил преступнику и был причиной многих неприятностей вашего друга?

— Вы поехали бы сюда из Лейдена по приглашению де Гобера, если б знали, в какие дела он вас втянет?

— Конечно, нет! — воскликнул Монсо. — Я просто стал заложником этой ситуации, и, дав ему клятву верности, уже не мог от неё отказаться.

— Вам просто не повезло, — де Сегюр извлёк из ножен длинный узкий кинжал и осмотрел его клинок. — Видите это искусно сделанное оружие? Я заказал его, ещё будучи простым рыцарем при короле Армане. Многие годы этот стилет был со мной, он помогал мне исполнять мою работу и защищал меня от врагов. К тому же он столь же красив, сколь и смертоносен. Это мой любимый кинжал, который я всегда ношу с собой. Но недавно его украли у меня, и один мерзавец заколол этим благородным клинком другого мерзавца, пытаясь при этом обвинить в этом преступлении меня. Скажите, должен ли я после этого возненавидеть этот кинжал и выбросить его в сточную канаву?

— Я понял вашу метафору, господин барон, — сдержанно улыбнулся Монсо.

— А если так, то я жду вашего ответа. Готовы вы дать мне клятву верности и служить мне так же преданно, как служили вашему прежнему хозяину? Я понимаю, что после того, как он обошёлся с вами, вы не склонны доверять кому-либо, но я вынужден требовать от вас такой клятвы, поскольку работа у меня будет связана с государственными секретами, касающимися как дел тайной полиции, так и личной жизни короля и его приближённых. Если вы её нарушите, то вас будет ждать смерть, но я знаю, что вы не склонны к нарушению клятв. Решение нелёгкое. Готовы ли вы принять его? Особенно, если учесть, что здесь вам так спокойно и безопасно.

— Мой сын вряд ли хотел бы, чтоб его отец умер в долговой тюрьме, — проговорил Монсо, немного подумав, — но он был бы счастлив, если б узнал, что я служу барону де Сегюру, отвага и благородство которого в военном походе вызывали восхищение не только у оруженосцев, но и у рыцарей. Хранить тайны короля — что может быть более достойным служением? Я согласен служить вам, ваша светлость, и принесу любые клятвы, какие будут вам угодны.

— Вот и отлично, — улыбнулся Марк.

Выйдя на улицу, он более не оглядывался, зная, что его новый секретарь следует за ним попятам. Он размышлял о том, что теперь ему делать с Эдамом, бесчисленные достоинства которого были дополнены редким безрассудством и юношеской жаждой приключений, и выпустить его из рук, значило вскоре вовсе потерять это сокровище. Его хозяин Герлан мог остаться в луаре навсегда или задержаться там надолго, и за это время парень, оставшись без надзора, мог влезть в неприятности, которые могли бы сделать невозможным его дальнейшее возвышение. А ведь он барон, хоть и безземельный, а, значит, для того, чтоб занять положение в обществе, достойное его титула, он должен со временем стать рыцарем. А самый надёжный путь к золотым шпорам лежит через службу оруженосцем.

И, в конце концов, Марк решил, что в чём-то Эдам прав: богатый и влиятельный рыцарь из числа лиц, приближённых к королю, вполне может иметь двух оруженосцев. По крайней мере, до тех пор, пока из луара не вернётся Герлан.