Книга На грани - Настасья Карпинская

– Какая к черту жалость? Прибереги ее для других! – цежу сквозь зубы, а самого скручивает от осознания того, что она все понимает. Понимает, бл*ть, что за каша у меня внутри. Пусть и не до конца, но понимает…

– Я устала, Денис. Я не хочу тебе ничего сегодня доказывать или переубеждать. Да и это пустое дело, – Ксюха грустно улыбается одним уголком губ, и мое сердце замирает. Она подводит черту, а я не хочу отпускать. – Скажу, только одно. Я люблю тебя. И мне не важен твой статус, количество денег на банковском счету, здоров ты или болен, стоит у тебя или нет. Мне это не важно. Я просто люблю, и это чувство не зависит ни от каких причин. У меня все….

Ксюша, отходит в сторону, садится в стоявшее у обочины такси и уезжает. А я так и стою, как полный дурак, посреди улицы. Она снова уделала меня. И чем? Своими чувствами, макнув носом в мое собственное дерьмо. С*ка!

Растираю ладонью лицо, и кроя отборным матом, закуриваю. Сажусь в машину. Кружу по городу до утра, едва удерживая себя от того, чтобы не свернуть во двор к ее дому.

Утром злой и не выспавшийся еду на работу. В обед в кабинет вваливается запыхавшийся Вадим.

– Ден, на кирпичном стена в цеху обрушилась. Главный по смене только что позвонил, – подорвавшись с места, спускаемся с Вадимом вниз на парковку.

– Пострадавшие есть?

– Нет. Обошлось. Но там п*здец. Два цеха встали, даже боюсь представить убытки, – с*ка, хоть без трупов и то легче.

– Причина?

– Дождем размыло, не увидели.

– Мать вашу, вы чем смотрите, очком? Звони начальнику смены. Пусть вызывает все бригады, всех с отпусков, выходных. Весь штат на место в течение часа, – выезжаю с парковки, несусь по городу, вжимая педаль газа. Вадим всю дорогу висит на телефоне. Приехав на место, оцениваю ущерб. Отдаю указания, сам переодеваюсь в рабочую робу.

– Звони Орлову. Проси, чтобы отправил пару бульдозеров и КАМАЗов. Наших не хватит, половина в рейсах, – бросаю Вадиму.

– Не Волкову?

– Игорь в Краснодаре, мать твою. Орлов за него! Не тупи, бл*ть!

– А ты куда собрался?

– Разгребать всю эту х*йню. И тебе советую пиджачок свой п*дарский на робу поменять.

Спустя восемь часов работы цех и прилегающая территория убраны, дополнительные опоры поставлены. Вадим дозванивался до Фролова. Надо восстановить стену в ближайшие часы, иначе п*зда всем сухим смесям. Еще, как назло, пошел косой дождь.

– Андрюх, – окликаю бригадира, – максимально все перетащите в ангары. Что не войдет туда, накрывайте плотно целлофаном. Оставь людей на ночное дежурство. Ночью приедут стену возводить. Проследи.

– Сделаю.

– Звони в любое время, если что-то произойдет.

– Хорошо, Денис Анатольевич.

Я весь в пыли, песке и штукатурке. Руки, бл*ть, все ободрал. Ладони саднит, кое-где запеклась кровь. Плечи и шею ломит, после почти пяти часов работы лопатой это неудивительно. Еще и на душе кошки скребут. Бросив брюки с пиджаком на заднее сиденье автомобиля, сажусь за руль, как есть, не переодеваясь, и выезжаю в сторону дома. Я в полнейшем раздрае и уставший как собака, сам не замечаю, как оказываюсь у Ксюхиного дома. Уже на автомате ноги к ней несут.

Да, к черту все! Будь, что будет! Нужна она мне. Нужна вчера. Нужна сегодня и завтра тоже будет нужна. И сколько бы я башкой о стены не бился, ничего изменить не могу. Хоть убейся в усмерть.

На часах уже одиннадцать, но в ее окнах еще горит свет. Выйдя из машины, останавливаюсь у подъезда, набираю номер квартиры на домофоне.

– Кто?

– Ксюш, это я, открой, – не задавая лишних вопросов, она открывает дверь. Поднимаюсь на нужный этаж. Дверь квартиры уже приоткрыта, прохожу.

– Денис, боже… Что случилось? – Ксю осматривает меня с ног до головы. Да, видок, наверное, у меня еще тот. Разуваюсь.

– Стена в цеху обрушилась, разгребали весь день, – она подходит ко мне, проводя по лицу своими пальчиками.

– У тебя кровь.

– Царапина, не страшно. Не прижимайся ко мне, испачкаешься же, – но Ксюха, привстав на носочки, нежно ловит мои губы.

– Раздевайся и в душ. Есть хочешь?

– С утра во рту и крошки не было.

– Ясно.

Глава 25

Денис вышел из душа, как раз когда я подогрела ужин.

– Надо гель для душа нормальный купить. А то я от тебя на работу прихожу, благоухая клубничкой и медом.

– Ты еще трусы сменные привези.

– Хорошая мысль.

– Лавров, ты наглеешь.

– Есть немного.

– Да не немного, а по полной. Может тебе еще и полку в шкафу освободить?

– Можешь освободить, я не против, – нет, ну почему он такой гад? Сидит, уплетает ужин и улыбается так, что сердце кульбиты делает.

– Ты порой невыносим. Тебе чай или кофе?

– Чай, черный и без сахара, – заварив чай, поставила чашку Дениса на стол перед ним и тут заметила огромный синяк со ссадиной на его левом плече. Руки тоже были все в синяках, царапинах и ссадинах.

– Заканчивай с ужином, я сейчас аптечку принесу.

– Зачем?

– Ты свои руки и плечо видел? Надо обработать.

– Не суетись, само заживет.

– Денис, а если зараза попадет? А на плечо вообще компресс надо…

– Ксюх, успокойся, ничего страшного, – не обращая внимания на бубнеж Лаврова, притащила аптечку. И пока он пил чай, начала обрабатывать его руки и плечо.

– Чем это тебя так приложило?

– Обломок кирпича упал, пока остатки стены сносили. Все Ксюш, хватит. А то ты меня замажешь всего, – Денис забрал из моих рук ватный диск и отложил в сторону. Потом притянул меня к себе на колени, уткнулся носом в мою шею и гладил горячими ладонями мою спину, вызывая табун мурашек и необъяснимую тягу к его прикосновениям.

– Ксюх, а давай попробуем? Ты и я. Вместе, – неожиданно произнес Денис, отчего все внутренности стянуло, а сердце замерло.

– Лавров, тебе кирпич не только на плечо упал, но и на голову? – ответила, выдавив из себя подобие улыбки.

– Я вообще-то серьезно говорю, Ксюх, – он провел тыльной стороной ладони по моей щеке, отводя волосы в сторону от лица.

– Прости. Просто, учитывая наш последний разговор, это предложение довольно странно слышать от тебя.

– Не поверишь, сам в ах*е, но я действительно хочу попробовать. Ехал с завода домой, а оказался у твоего подъезда. Сам, бл*ть, не понял, как это произошло. У меня крыша уже от тебя едет, – после его слов сердце снова пропустило пару ударов и зашлось в учащенном ритме.