Книга Южные рубежи - Владимир Мясоедов

– Куда ни кинь, всюду клин, – поморщился чародей, пытаясь напрячь свой дар оракула, чтобы узнать, в какую сторону безопаснее всего. Оторвавшись от преследователей, «Тигрица» некоторое время летела на запад…Но если Олег не хотел драпать до самого Каспийского моря и расположенных там крепостей, фундамент которых закладывали еще при Петре Первом, то следовало решить, в какую сторону ему повернуть. Не то, чтобы волшебник так уж сильно был против посещения тех краев, в конце-концов, там активных боевых действий вроде бы не велось, а курорты имелись и вряд ли так уж сильно уступали черноморским…Но одно дело отступить от превосходящих сил противника, а совсем другое – усвистать аж в соседний регион без прямого приказа начальства. А оное вне зоны доступа и даже Щукиным не прикроешься. Сейчас, на волне алкоголя и эмоций, младший магистр может разрешить хоть эмиграцию куда-нибудь в Катманду и даже настоять на своем с применением силы, но когда успокоится и протрезвеет, запросто может сказать, что никаких приказов о передислоцировании «Тигрицы» в глубокий тыл не отдавал и обвинить прикомандированные силы в самовольном оставлении позиций, трусости и дезертирстве. От этого кадра, которого явно ни один судья по собственной воле ни в чем обвинять не будет, чтобы себе карьеру не испортить и недоброжелателей в боярской шапке не нажить, еще и не таких подвигов ожидать можно. А потому самому следовало определить, в какую сторону поворачивать корабль. – Хоть делай разворот на сто восемьдесят градусов и в форт «Черносольный» возвращайся. По крайней мере, какие у осман там силы мы точно знаем, и как минимум удрать от них имеем неплохие шансы.

– Не надо! – Встревожилась родственница Стефана. – Пусть уцеевшие шебеки отремонтируют еще не скоро, но османские колдуны наверняка уже успели перевести дух. А у нас не корабль, а решето летающее. Его как следует стукнешь – и он рухнет!

– Да это я так, шучу. – Поспешил успокоить волшебницу Олег, который данную идею всерьез и не рассматривал. Слишком сильно досталось и самому судну, и его экипажу. И если ремонт корабля грозил занять месяц или даже два, но рано или поздно летательный аппарат вернется к своей полной боеспособности, то вот с образовавшимися в команде вакансиями справиться будет тяжелее. Олегу не привыкать набирать пополнение отряда из тех, кто есть под рукой, но выученные на скорую руку матросы непременно будут во всем уступать ветеранам, прошедшим строгий отбор и усиленные сверх всякой меры тренировки, которыми в кадровой армии разве только войска специального назначения утруждают. – Сам же прекрасно знаю, что нас сейчас чуть ли не плевками сбить можно, поскольку защитные барьеры едва-едва справляются со встречным ветром, а артиллерии осталось от силы половина.

Короткий, но крайне жестокий бой оставил воздушное судно в ужасающем состоянии. Были выведены из строя три из четырех турелей: две в упор расстреляли картечью и ядрами, а внутрь последней ворвались вражеские джины-штурмовики и своими огненными мечами вдребезги разнесли приборы управления орудиями. Обычные бортовые пушки, расположенные с левой стороны, тоже изрядно пострадали, а некоторые так и вовсе ныне на борту отсутствовали. Летящие туда на огромной скорости куски металла не только превращали сконструированные из дерева сложные лафеты в кучу дров, но и в некоторых случаях умудрялись создавать трещины и выбоины на стволах, что создавало риск разрыва при дальнейшей эксплуатации. Вдобавок созданные османскими чародеями песчаные големы умудрились несколько единиц артиллерии просто вытянуть наружу и сбросить вниз. Защитные барьеры эрзац-крейсера требовали ремонта, а кое-где и замены, поскольку их рунная основа и энерговоды выгорали целыми сегментами от непомерных нагрузок и насильно вливаемой туда силы. Теперь магический щит «Тигрицы» соответствовал, в лучшем случае, какому-нибудь мелкоразмерному судну. Руны снижения веса тоже пострадали от чрезмерной эксплуатации в попытках снизить вес бывшего грузовоза и тем придать ему скорости, но их по крайней мере Олег мог заменить самостоятельно. Правда, творения профессионалов показывали бы большую эффективность и требовали меньше топлива на заполнение себя волшебством. Повреждения брони, парусов, палуб, переборок, а также перекос и деформация отдельных участков несущего и беспорядок в трюмах, часть одного из которых до сих пор удерживали за собой блокированные османы, на фоне более важных частей корабля можно было не учитывать. И уж тем более забывалось про них, когда на ум приходил список потерь личного состава.

Из более чем двухсот членов экипажа в живых осталось всего сто тридцать четыре, причем половину от этого числа где-нибудь в другом месте либо добили бы из милосердия, либо выпнули из армии на улицу пинком под зад, потому как генералам калеки не нужны, ведь легче новых солдат набрать, чем ставить инвалидов обратно в строй, обеспечивая им магические протезы либо регенерацию утерянных рук, ног или глаз. Основная часть потерь пришлась вопреки ожиданиям Олега не на абордажников, а на артиллеристов. По сравнению с ударным кулаком вольного отряда специалисты по стрельбе из пушек были чуть хуже вооружены и чуть меньше тренированы, пусть в обычной армии они и легко сошли бы за элиту благодаря американским револьверам, грантам и тяжелым доспехам с добавлением усиливающих носителя искусственных мускул, но истинным специалистам по яростному и жаркому бою на коротких дистанциях все-таки уступали. Мало кто горел желанием лишний раз получать по морде на тренировках или спускать полугодовое жалование на личный защитный амулет лучшего качества. И эта разница сказала свое веское слово, сначала когда их начало косить выпущенной прямо в упор картечью непосредственно на орудийной палубе, а потом в схватках с прорвавшимися внутрь судна османами. Впрочем, потерь не избежали ни в одной части судна. И штурмовики падали в битве, когда их буквально заваливали телами и дырявили со всех сторон свинцом или сталью, и маги пропустившие удар вражеских чародеев вспыхивали как свечки за спинами бойцов, и ждавшим приема пациентов в лазарете санитарам досталось, когда туда ворвался враг, и даже обычно несущие вахту в рубке техномаги-наблюдатели, дежурящие за осматривающими округу приборами наблюдения, недосчитались парочки своих коллег, павших на входе в сердце летучего корабля. Причем потерь было бы намного больше, но на руку защитникам «Тигрицы» сыграло сразу два фактора. Во-первых, османы полагали взятие эрзац-крейсера делом решенным и не успели толком обдумать насколько сильно их ожидания расходятся с действительностью, а потому зачастую не добивали прекратившихся сопротивление тяжелораненых, рассчитывая выгодно продать обладателей отличного оружия и экипировки, за которых наверняка заплатят целую кучу золота. А во-вторых, стоимость зелий, использованных для стабилизации умирающих матросов, отправила бы целителей в кадровых частях на суд и хорошо еще, если не под трибунал. И далеко не все из них были сварены супругой Святослава, поскольку переселившейся в сибирскую деревню эльфийке зачастую не хватало знания рецептов или просто квалификации.

– Продолжайте работу, если будет что-то срочное, сразу же сообщайте. Я буду в рубке, – так и не сумев после беседы с магами астрала прийти хоть к какому-нибудь решению, чародей решил свериться с картой и посоветоваться с супругой, что дежурила в пункте управления кораблем. Она бы, конечно, предпочла возложить данную обязанность на другие плечи, но Стефан караулил осман, а Святослав валялся без сознания с ожогами, повреждениями верхних слоев ауры, упадком высосанных не иначе как сотканным из крови смерчем жизненных сил, магическим истощением и легкой интоксикацией алхимическими препаратами.