Книга Украденная судьба. Этот принц - мой! - Анна Неделина

Сама не знаю, как мне удалось выговорить такую длинную фразу и сохранить твердость голоса. Я подошла к Версу и встала рядом с ним. Мне показалось, исходящая от мага злость ощущалась кожей.

— А-а, так ты все же здесь, — протянул не-Тиль.

— Ну, пробуй до нее добраться. Удачи, — железные пальцы Плантаго сомкнулись на моем запястье и, по ощущениям, тут же сломали. Но я смолчала. Потому что в этот момент снежную птицу снова стало корежить, чудовище заскрипело и застонало… Потом все прекратилось и не-Тиль, выпрямившись и устремив на нас ничего не выражающий взгляд, сказал:

— Мне не обязательно убивать тебя, Эрталь. Нужна только твоя помощь. Приходи, и я обещаю отпустить тебя.

— И Тиля, — выдохнула я.

Снежная птица слишком долго молчала, прежде чем ответить:

— Маг огня тоже сможет уйти.

Я не поверила ни единому слову.

— Без сопровождения принцесса никуда не пойдет, — уведомил Верс.

Не-Тиль уставился на него своими ледяными глазами.

— Как же будешь защищать город, если пойдешь с ней? — проскрежетал он. — Или отправишь кого-то вместо себя? Я обещаю безопасность только ей.

— И Тилю, — напомнила я настойчиво. — Отпусти его. Он достаточно силы тебе отдал.

Снежная птица перевела взгляд на меня.

— Ты пока еще ничего не сделала. А в нем еще достаточно огня.

— Кстати, об этом, — вмешался Верс. — Придется меня все же пропустить. Если хочешь выбраться. Без меня она, — кивок в мою сторону, — ни к чему. Разве что новую снежную бабу слепить.

Не-Тиль продолжал смотреть на меня. Я кивнула и вынужденно призналась:

— Дар перехода через зеркала еще не поддается мне в полной мере.

— Нужны стабилизирующие печати, — обронил Плантаго. — И я смогу их сделать. Но только если ты пропустишь меня вместе с принцессой.

Я затаила дыхание. Звучало весьма убедительно, хотя я сама слышала о каких-то там печатях впервые. Что задумал Верс, мне по-прежнему было неясно.

Оказывается, Плантаго все это время не просто выводил Ведьму Стужи из себя. Это были такие переговоры… Тиль вел себя совсем по-другому, даже когда хотел отвлечь внимание снежных птиц от меня, он был учтив и не стремился оскорбить собеседника. Но даже так — я почувствовала, как надежда во мне разгорается. Что бы там ни было, я внезапно поняла, что благодарна Версу. Я не смогла бы тянуть время, зная, что Тиль страдает. Не смогла бы настаивать на своих условиях… А Плантаго умудрился обставить все так, будто для него жизнь линезского принца не представляет особой ценности.

— Что же, выходит, тебе придется ее сопроводить, — заключила снежная птица. С таким видом, будто Верс добивался прямо противоположного. Наверное, Ведьме Стужи очень хотелось, чтобы ее боялись. Плантаго лишь кивнул.

И перед нами открылся темный провал, из которого тянуло зимним холодом. Верс придержал меня за локоть, показывая, что пойдет первым. Я почувствовала еще одно едва уловимое прикосновение к ладони и притворилась, что колеблюсь, а на самом деле — дала время Лансу последовать за Версом.

По крайней мере, мне очень хотелось думать, что я не испугалась, а именно подыгрывала телохранителю. Не-Тиль ждал. Под его взглядом мне стало жутко.

Я оглянулась на Нейта. Городской маг все время держался в стороне, я едва о нем не забыла. Нейт кивнул, подбадривая.

И я, стараясь не выказывать нарастающего страха, шагнула во владения Ведьмы Стужи.

* * *

Магический «карман» изнутри был как стеклянный шар. Вроде тех, в которые мастера-игрушечники помещают замки, длинноволосых принцесс, елочки и мельницы, оленей с ветвистыми рогами… Встряхнешь такой шар — и закружат по маленькому мирку искристые перламутровые снежинки. Только зима в стеклянных шарах-игрушках всегда веселая, а во владениях Ведьмы Стужи в воздухе висело стылое отчаяние. Повсюду снег и лед, лед и снег.

Я беспокоилась, что на Верса могут напасть. Он и правда оказался не один — в компании двух снежных птиц. По счастью, ни одна из них не напоминала Тиля. Обе больше походили на женщин, только вместо лиц — будто старые маски из потрескавшегося глазурованного фарфора. Должно быть, кристаллы-накопители, которые Ведьма Стужи вложила в них вместо сердец, уже выдыхались. Игрушки выходили из строя…

Ланса никто не ловил, и я не могла определить — удалось ему задуманное или план не сработал уже на этом этапе…

Нас с Версом повели к храму, который казался сложенным из ледяных глыб, увенчанных остроконечной снежной шапкой. Перед зданием был небольшой сад с абсолютно белыми деревьями. А сразу за храмом начиналась белесая стена, которая переходила над храмовым шпилем в покатый свод. Ловушка, где приходилось жить Ведьме Стужи, действительно была невелика. Гораздо больше, чем есть у многих узников. Но все же — слишком мало, чтобы создать иллюзию свободы. Не удивительно, что за столько лет Ведьме Стужи опостылела ее клетка. Вот только сочувствия я не испытывала. Не после того, что ее слуги устроили на постоялом дворе… Не после того, что сама она сотворила с Тилем.

Я опасалась, что присутствие Ланса станет очевидным из-за снега. Но наст под ногами был такой твердый, что на нем не оставалось следов.

Нас провели в храмовую залу, которую я уже видела в зеркале.

Ведьма Стужи дожидалась нас, сидя на ледяном троне с высокой спинкой. Ее изящные руки лежали на подлокотниках, Над троном на стене висел заснеженный гобелен — никакого герба на нем невозможно было разобрать.

У противоположной стены была галерея, отгороженная мраморными колоннами. В сумраке галереи угадывались неподвижные фигуры — не то статуи, не то слуги повелительницы Ведьмы Стужи.

И Тиль тоже был там, по-прежнему закованный в цепи. При нашем появлении он не пошевелился, не поднял головы. Верс оглянулся и пристально на меня посмотрел, словно напоминая, насколько неуместны сейчас будут глупости.

Должно быть, я действительно выглядела так, будто сейчас брошусь к линезскому принцу. На самом деле мои ноги приросли к полу, я просто не могла пошевелиться. Дорога до храма была изматывающей, будто по пути я теряла силы. Но самым страшным все же было снова увидеть Тиля таким — безвольным, безжизненным… Все, на что я оказалась способна — это судорожный вздох.

— Вот и гости! — Ведьма Стужи поднялась и плавно спустилась с пьедестала. За струящимися одеждами потянулась снежная поземка. Должно быть, она объявила о нашем приходе для Тиля. Или ей просто очень хотелось поговорить.

— Что же ты молчишь, дерзкий маг? — обратилась Ведьма к Плантаго. — Все вы поначалу швыряетесь громкими словами. А потом…

Она повела рукой, указывая на галерею или, скорее, на скрытых в ней снежных птиц. Для создания каждой из которых когда-то отдал жизнь маг. Я содрогнулась. Ведьма заметила это, и на ее губах появилась призрачная улыбка.