Книга Сто дней с пиратом. Книга вторая - Иман Кальби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты вообще понимаешь, какая это мука, Златовласка… – говорит и ритмично двигает рукой по стволу, шипя и скалясь, – какой соблазн… С ума схожу от этого стояка…Изнемогаю… Думать ни о чем не могу… Как избавиться от этого сумасшествия, а? Сколько еще мне придется передергивать, как малолетке – в душе, в спальне, за рабочим столом! Я больше не могу так! Я ведь мужчина, в конце концов, не робот… Это самая страшная пытка, Златовласка! А ты сделала из меня идиота – маньяка, который ночью прокрадывается в твою спальню, чтобы сидеть, как пес, у твоей постели и считать дыхание…
Так вот откуда она то и дело ощущала его запах в своей спальне… Он приходил, пока она спала… И что еще делал, интересно… – в голове Валерии судорожно забегали мысли…
– Если ты хотела меня наказать, то поверь мне, хуже наказания не придумаешь! Что ты хочешь от меня? Что тебе еще надо?
– Ничего не хочу! – отвечает ему сквозь подступающие слезы, а сама чувствует, как от одного взгляда на него по ее изголодавшемуся телу тоже проносится волна жара… – То, что я хочу, ты мне дать не можешь, Корсан! – обиженно выплевывает ему в лицо…
Нур продолжает ритмично водить по своему члену, не отрывая от нее сумасшедшего, остервенелого взгляда.
– Валерия… – шепчет он, откидываясь блаженно назад… Его накрывает кайф… Звериный, болезненный… И не хрена не такой, какой бы был в ней…
Несколько минут сидит, откинувшись. Глаза закрыты. Сердце болезненно стучит в висках… Он кончил автоматически, а удовлетворения нет. Внутри все скручено, словно в рог… Она тоже не решается даже шелохнуться.
– Уверена? – хрипло бросает…
– В чем?
– Уверена, что не могу дать?
– Уверена… – ее глаза все еще застилает пелена из слез, и она их отводит… Больно, как же больно…
Он подходит к ней…Нависает сверху, как исполин. Трогает своей широкой ладонью ее за лицо. Собственнически…
– В этом мире есть одна вещь, которую я не смогу дать тебе, Валерия… И эта вещь – свобода… Обещал, но сейчас понимаю, что едва ли смогу… Остальное все твое… Забирай…
– Ты ведь обещал… Что отпустишь… – не выдерживает, срывается… Слезы катятся по глазам, застилая взор…
– Обещал… И потому, что держу свое слово – отпущу, если захочешь уйти… Но сам это не переживу… Убью себя…Только так смогу тебя освободить…
– Врешь…
– Проверим? – усмехается горько, обреченно…
– Нет, Корсан, не только свободу. Не только ее ты не можешь мне дать… – говорит искренне и протягивает руку к его покрытому щетиной лицу, – себя… Ты не можешь дать мне себя… Одной мне, без остатка…
– Разве я не твой? – его лицо искажает боль… – разве ты хотя бы что – то мне оставила от себя самого?
– А твоя жена?
Он улыбается… Печально, безысходно…
– Ты и есть моя жена, Валерия… Другой у меня не будет… Только разве это что – то для тебя меняет?
Она с секунду смотрит на него, часто моргая, порывисто дыша, утирает нос…
– Опять ложь во имя благой цели?
Он опускается на кровать рядом. Притягивает ее к себе, порывисто целует.
– Только ты, Златовласка… Я ведь говорил… Как я могу снова на ком – то жениться, если я уже женат на тебе? Под луной и звездами…
– Не верю… – плачет у него на груди… – а что на второй половине дворца тогда? Инана ведь говорила…
– Там пустота… Все ждет тебя… Хочу, чтобы ты оттуда начала ремонт и переделала этот идиотский золотой канделябр под наш вкус… Мы ведь любим другой стиль… Сделаем все вместе… А Инане, как и всем остальным в окружении было запрещено тебе что – то говорить на эту тему…
– А почему до сих пор молчал? – продолжает она допрос.
– И дальше бы молчал… Что бы исправило твое понимание, что мы женаты? Мне любовь твоя нужна, а не этот формализм… Я не собирался тебя привязывать насильно какими – то статусами… Хотел, чтобы вернулась та Валерия, которая полюбила меня, несмотря ни на, что – ни на жестокость, ни на мое отвратительную деятельность, ни на огромный гарем… Да что уж говорить, ты полюбила во мне гадкого пирата, удерживающего в плену твоего горе – муженька…
– Ты прав… Это бы мало что исправило… – отвечает, утирая глаза и немного отстраняясь. На секунду ему показалось, что на ее губах появилась легкая улыбка, но потом понял, что нет… се – таки показалось… – И это мало что меняет теперь… Я больше не верю тебе, Нур… Где гарантии, что ты ради важной цели снова не сотрешь меня ластиком из своей жизни? Я больше не хочу той боли, пойми… Я знаю, ваши женщины другие… Они безмолвны, они молча сносят все, что вы им даете… Они не играют никакой роли, с ними не советуются… Их удел – рожать и удовлетворять… Но лучше пусть я буду одна, чем позволю относиться к себе как к спальной принадлежности… Уж извини…
Он усмехается с загоревшейся искоркой надежды… В ее глазах уже больше тепла… Или ему так кажется… И этот тон… В нем нет сухости, как в Руб – эль – Хали (прим. – пустыня на Аравийском полуострове), в этих нотках капризности и решительности слышится та Валерия, которую он так отчаянно полюбил в том числе за эту самую дерзость…
– Поверь мне, теперь тебя стереть будет намного сложнее… Завтра я тебе докажу…
Она молчит задумчиво… Обхватила ноги руками у колен, насупилась…
– Там на острове ты бы мог оставить мне хоть какой – то намек, хоть какой – то сигнал дать, что все это фарс, игра на публику… а ты…
– Не мог, Златовласка, – отрицательно качает головой, – слишком большой риск… Ты тоже оставила сигнал родителями что получилось? Я нашел тебя по нему… а что бы было, если бы на моем месте был враг? Если бы о твоем послании узнал кто – то еще? Исключено… В нашей ситуации все было слишком опасно, девочка…
Валерия глубоко вздохнула…
– Хочу поспать и обдумать твои слова…
Нежно проводит по ее щеке.
– Прогоняешь?
– А ты на что – то смел надеяться? – поднимает бровь с вызовом и не может скрыть злорадной улыбки на лице…
– Златовласка, Златовласка… Я же сожру тебя потом… – шепчет, наклоняясь и вдыхая аромат ее волос, – ты хоть понимаешь, как я доведен? Места на тебе живого не оставлю…
Она лишь хмыкает и отворачивается, пытаясь скрыть прокатившуюся по телу волну острого возбуждения… а как только дверь за Корсаном захлопывается, начинает метаться по посетили, как тигрица, с ума сходя от его запаха, от его близости, от его тепла, который все еще витали в этой комнате…
Инана сообщила, что сегодня они на закате посетят еще какое – то учреждение. Сейчас его высочества во дворце не было и у девушки было свободное время… Как только Валерия услышала, что Корсан отсутствует, облегченно выдохнула… Сам факт, что он рядом заставлял каждое нервное окончание в ее теле напрячься… Его вчерашние слова многое перевернули в ней… Девушка понимала, что все эти дни отчаянно цеплялась за мысль, что он женат, что есть другая… Чувство боли, обиды, ревности изводило ее и не давало открыть сердце, снова впустить его обратно… А сейчас она понимала, что этот засов пал, что нет больше этой искусственной ширмы… И появился страх… Страх перед неминуемым, неизбежным.. Тем, что и так давно сидит в ее сердце… Всегда сидело, никогда не уходило… Просто было глубоко спрятано вместе с той, другой Валерий, которую она оставила в США, а может быть и раньше – на Сокотре… И в то же время, она не хотела быть просто его игрушкой, пусть и с кольцом на пальце… Или в ее случае, видимо, ошейником на шее… Он будет с ней считаться, иначе она не могла представить свою жизнь с ним… Никаких больше решений у нее за спиной, словно она неразумная домашняя кошка или маленький ребенок…
