Книга Открой свое сердце - Дженнифер Эшли

– Говорил я тебе – она не испугается, – сказал он, хлопая племянника по плечу.

Джейми скривился:

– Ладно, дядя. А почему вы решили, что это барон Валентайн?

Зарабет не решалась ответить. Нужно ли Джейми знать? За нее ответил Иган:

– Он горазд на розыгрыши.

Джейми посмотрел на него с недоверием:

– Что-то непохоже.

– Иди наверх, парень. Ты достаточно повеселился.

Зарабет не двигалась, сжимая в руке свечу. Иган привалился спиной к двери. Они разговаривали наедине впервые с того дня, как побывали в каменном круге.

– Хотел вас спросить, – тихо произнес Иган.

Сердце Зарабет забилось чаще:

– О чем?

– Где Валентайн? Сегодня я его не видел.

Зарабет была разочарована.

– Не знаю. Я тоже его не видела.

– Ну, если увидите, передайте, что я его ищу.

Она с трудом ответила:

– Конечно, передам.

Похоже, он совсем забыл о том, как прижимал ее к камню и жадно целовал. Но она не забыла. Она провела не одну беспокойную ночь, вспоминая, как руки Игана ласкали ее тело, какими сладкими были его губы.

– Идемте наверх со мной, – сказал Иган. – Здесь слишком сыро.

Ей всем сердцем хотелось, чтобы он повел ее на самым верх, в свою комнату, где они могли бы любить друг друга. Но разумеется, он имел в виду всего лишь то, что ей нужно вернуться на кухню. Там горит яркий огонь, разгоняющий сырость и мрак.

Она на ходу схватила бутылку с виски, за которой сюда и явилась, и пошла наверх мимо Игана. Он не двигался. Поднявшись на несколько ступенек, Зарабет обернулась и заглянула ему в глаза. Во мраке его глаза казались совсем черными, золотые искорки отразили свет свечи. Вспоминает ли он, как они целовались? Что значили для него эти поцелуй? Может быть, это была мимолетная прихоть…

В большинстве случаев нетрудно догадаться, что думаем человек, – по лицу, глазам, жестам, движениям. Действительно, Зарабет легко могла прочитать человека, даже если намеренно отгораживалась от его мыслей.

Но не Игана. Его глаза могли смотреть бесстрастно, лицо – хранить непроницаемое выражение. Внешне он мог быть веселым, разгневанным или мрачным, но, когда Зарабет хотелось узнать, о чем он думает, Иган уходил в себя, как улитка в раковину.

Сейчас его глаза не говорили ничего. Едва удержавшись от тяжелого вздоха, Зарабет повернулась и побежала вверх по лестнице.

Его теплые пальцы поддерживали Зарабет под локоть, но на пороге кухни Иган ее отпустил и принялся улещать миссис Уильямс, чтобы та отрезала ему кусок торта. Миссис Уильямс Игана прогнала, и он, рассмеявшись, убежал. На Зарабет он даже не посмотрел.

День выдался суматошный. Когда хлопоты на кухне были наконец закончены, все уселись в большом зале. На замок уже опускались сумерки. К ним присоединились Россы, оба брата в парадных килтах своего клана. Иган был ослепительно хорош в своем облегающем фраке, с пледом Макдоналдов на плечах.

Даже Мэри нарядилась сегодня в платье из тартана. Зарабет тоже надела платье из шотландки – ей нравилось чувствовать себя одной из клана Макдоналд. Верный своему слову, Иган уже объявил о намерении сделать ее почетным членом клана. Его слова были встречены бурной радостью.

Барон Валентайн так и не появился. Улучив минутку, Зарабет поделилась с Иганом своими опасениями.

– Он обязательно объявится, – ответил Иган. – Как я успел заметить, ему гораздо лучше в одиночестве.

Он говорил беззаботным тоном, но выглядел встревоженным. Зарабет подумала, может, Валентайн затаился где-нибудь, готовясь предстать в роли «первого гостя».

Суровый барон удивленно поднял брови, когда Зарабет объяснила ему, что такое «первый гость», но согласился принять участие в забаве. Его синие глаза смотрели невозмутимо, но в мыслях он был приятно удивлен, что именно его выбрали для проведения обряда.

Зарабет попыталась выбросить тревожные мысли из головы и наслаждаться чудесным ужином. Могучий и яростный Валентайн прекрасно мог позаботиться о себе сам.

Праздник затянулся допоздна. Миссис Уильямс и рыжеволосые горничные приносили блюдо за блюдом. Из кухни доносился шум, и Зарабет догадалась, что слуги пируют тоже. Айвану и Констанцу было разрешено к ним присоединиться.

Джемма оповестила всех за столом, какой именно пирог пекла Зарабет, и все хвалили ее сноровку или подтрунивали над ней – кто как умел. Сияя, Зарабет выслушивала шутки и похвалы. Впервые за много лет она почувствовала себя как дома.

Близилась полночь, и все обитатели замка, включая слуг, столпились в холле дожидаться, когда часы пробьют полночь, и встретить «первого гостя».

Согласно уговору, барон Валентайн должен был трижды постучать в дверь после того, как стихнет последний удар часов. Иган, как хозяин дома, откроет ему и пригласит войти. Валентайн должен принести с собой полено, бутылочку виски и щепотку соли, а также «черный хлеб», который Зарабет заранее поставила ему в комнату. Странник предложит хозяевам разделить с ним пищу и дрова – тогда его встретят с особой радостью.

Огромные часы на верхней площадке лестницы торжественно отбивали часы. Все повернулись к двери. Часы умолкли, растаяло эхо последнего удара. Все разговоры стихли.

Ничего.

Иган беспокойно зашевелился. Зарабет заметила, как он переглянулся с Адамом Россом, и тот покачал головой.

Она бросилась к двери и в этот миг увидела, как поднимается щеколда. «Первый гость» должен был постучать, но Валентайн любил делать все по-своему.

Дверь распахнулась. Факелы осветили окутанный клубами тумана двор и темную призрачную фигуру на пороге.

Человек шагнул через порог и остановился, обнаружив в холле целую толпу. Высокий темноволосый и нвенгарец – да только не барон Валентайн.

Зарабет закричала.

Глава 12Первый гость

– Отец!

Ее крик эхом разнесся по огромному холлу. Зарабет бросилась к стоящему в дверях человеку. Олаф распахнул объятия навстречу дочери. Она повисла у него на шее.

Изумленный Иган не верил собственным глазам. Слова застряли у него в глотке. Чертовы нвенгарцы умели кого угодно довести до сердечного приступа.

Зарабет то плакала, то нервно смеялась, утирая слезы.

– Добро пожаловать, папа. Ты наш первый гость.

Удивленный Олаф спросил по-английски:

– Кто?

Зарабет потащила его к остальным, чтобы познакомить:

– Это мой отец, Олаф Нвенгарский. Папа, а это… семья Игана.