Книга Прикосновение зверя - Ольга Аро

— Пришла-таки, — наконец произнес он, и Вэл чуть заметно дрогнула от его ровного, почти что тихого голоса, — всей честной компанией тебя уговаривали? Ну что, попытка номер два. Снова будешь угрожать мне и выкрикивать в мой адрес проклятия?

— Нет, — опустив глаза и сжав губы, мотнула головой Вэл.

Зен сказал, что они уже все решили. Что решили? Вэл стиснула пальцы, впиваясь ногтями в ладони.

«Что решили, Раза? — хотелось спросить ей. — Подаришь меня ему?»

— Нет? Замечательно, уже гораздо лучше, Вэл. Ты делаешь успехи. — Колкие слова звучали тускло, точно Раза не получал никакого удовольствия от происходящего. — Ну, я слушаю тебя.

Вэл приоткрыла рот, выдыхая сухой воздух.

— Я не знаю, что сказать, — призналась она, осторожно поднимая глаза. Раза смотрел на нее, чуть склонив к плечу голову.

— Очень плохо. И что мы будем с этим делать? — с усталостью в голосе проговорил он.

Вэл стиснула вспотевшими ладонями край полы кожаного плаща.

— Я не знаю.

Глаза Раза тускло замерцали.

— Не знаешь? А кто знает? Давай тогда по порядку, — проговорил он, поднимая руку и касаясь нижней губы, — я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать на них. Это просто, Вэл. У тебя получится. — Легкая ухмылка растянула красивый рот. — Ты вернулась в мой город. Зачем?

— Н-не знаю, — запнувшись, глухо ответила она.

Она знала. Только говорить об этом более не имело никакого смысла.

— Снова не знаешь?

— Раза, я… — начала было Вэл, но он не дал ей договорить.

— Правило, которое ты забыла. Ты не можешь называть меня по имени, — спокойно поправил он.

Вэл, не в силах смотреть в непроницаемое лицо, уткнулась взглядом в ровную, без единой царапинки поверхность стола.

— Прости…те, наместник.

Вежливое обращение далось сложно, тугим комком прорываясь сквозь горло.

— Молодец. — Раза кивнул, отводя ладонь от лица. — Итак, ты вернулась в мой город и не знаешь зачем. Кара рассказал мне о том, что произошло с Зеффом. Очень мило, что ты помогла ему сбежать. Не совсем понимаю, каким образом, правда, но они оба говорят, что ты даже кого-то убила.

Плетеная корзинка с фруктами, стоявшая на столе напротив, притягивала Вэл непостижимым образом. Она в оцепенении рассматривала круглые, бархатистые на вид плоды. Желто-красные, они громоздились друг на друге, распространяя по кабинету чуть уловимый сладкий аромат.

— Всех, — запоздало ответила Вэл, ощущая себя так, будто вовсе не она сейчас сидит в кабинете наместника города и ведет разговор, который, возможно, решает ее судьбу.

— Подробнее, Вэл.

Едва заметные нотки раздражения, проскользнувшие в ровном голосе Раза, заставили оторвать взгляд от корзинки с неведомыми фруктами и посмотреть в черные глаза.

— Я убила главу гильдии и ее доверенных людей. Или они убили бы Зеффа, — сказала Вэл, не без усилий выдерживая прямой взгляд мужчины. Капля пота скользнула между лопаток.

— Я, честно признаться, вообще не очень понимаю, как ты могла кого-либо убить. Убеди меня в этом.

Она не ответила, не скрывая удивления, явно возникшего у нее на лице. Раза тоже молчал, и тогда она заговорила:

— Мне нужно убить кого-то? Или… описать, как я это сделала?

Раза хмыкнул, бросая оценивающий взгляд на ее короткие волосы. Взгляд переместился ниже, обвел ворот черного плаща и остановился на впадинке между ключиц.

Вэл ощутила, как пульсирует венка там, где черные глаза, казалось, огнем касались кожи.

— Ты действительно выглядишь… другой. Впрочем, поверю на слово, благо Зефф утверждает, что ты была убедительна. Хм, ты тоже входила в число доверенных главы гильдии?

Удивляться интересу Раза не стоило: с такими жестокими порядками, как в этом скрытом от людских глаз маленьком мирке, воровским гильдиям давно пришел быстрый и очень логичный конец.

— Да.

Взгляд Раза стал жестче.

— Ты воровала по приказу?

— Нет же. — Вэл мотнула головой, отчего-то не в силах сдерживать ухмылку. — Я убивала по приказу.

Раза не изменился в лице, только чуть уже стали его глаза.

— То есть я правильно могу трактовать рассказы Зеффа — ты предала своих людей?

Вэл глубоко вздохнула, вспоминая свой разговор с Кара в лесу близ топи.

«Это стая, Валлери, помни об этом».

Она помнила. Старалась помнить.

— Они не были моими людьми, — проговорила Вэл, замечая, как темнеют черные радужки Раза.

— Поясни, — коротко приказал он. Серебряное кольцо сверкнуло, когда он сжал пальцы на обтянутых кожей подлокотниках кресла.

— Я не считала их своими людьми, я не приносила никаких клятв. Меня ничто не связывало с ними. — Вэл облизнула губы, чувствуя, как липнет к спине промокшая туника.

— Они тоже так считали? — Вопросительно приподнялась черная бровь.

Вэл на краткий миг прикрыла веки. Лед под ней трещал, темная ледяная вода уже виднелась в корявых изломах.

— Не имеет значения, что считали они, — Вэл смело заглянула в узкие, оценивающие глаза Раза, — они хотели убить Зеффа. Я не могла этого допустить.

Раза задумчиво сдвинул брови, подался вперед, отрываясь от спинки кресла, и поставил локти на стол, переплетая длинные пальцы.

— Интересная позиция, Валлери. Ты всегда умела приспосабливаться под обстоятельства, но в этот раз ты даже сама себя превзошла. — Сдержанная усмешка не укрылась от Вэл.

Раза смотрел на нее, ожидая ответ.

Она сглотнула, опуская глаза.

Невыносимо. Сердце учащенно билось в груди, голову стянуло железным обручем. Головная боль, просыпаясь, напомнила о себе, стуча в висках.

— Я должна была дать им убить Зеффа? — вздернув подбородок, дерзко спросила Вэл.

Сердце стучало так сильно, что, казалось, еще чуть-чуть, еще немного, и оно пробьет грудную клетку.

— Аккуратнее в выражениях. Мне не нравится твой тон. — Раза молниеносно осадил ее, сжимая губы в тонкую линию.

Она сжала кулаки, пряча их под столом, выдохнула, поморщилась от одолевшей ее боли в висках и сипло произнесла:

— Ты… вы… ты всегда утверждал, что, когда мы вдвоем, я могу говорить свободно.

Не получалось у нее быть раболепно учтивой, как она ни старалась. Она пыталась изо всех сил, но все вокруг казалось ей ненастоящим, неестественным, красивыми декорациями, среди которых она не к месту очутилась.

Раза ненавидит ее. Решает ее судьбу. Смотрит так, будто видит перед собой надоевшую назойливую муху.