Книга Дарующий мир - Алиса Евстигнеева

Я отрицательно покачал головой.

-Тогда ещё не факт, что там кто-то есть.

-Ты не веришь Киру?

-Я следую старой народной мудрости. Не видел - значит не было. Я бы и в Соню не поверил, если б она с нами в школе не училась. И до сих пор бы пребывал в глубокой уверенности, что Рома - гей.

Тут я не выдержал и заржал в голос.

-Как же Киру повезло, что мы втроём съехали, есть шанс вырасти нормальным человеком.

 -И не говори, - тут же усмехнулся Стас.

В таких вот разговорах мы просидели до глубокой ночи, пока ему не пришло время ехать за Верой.

Среда пролетела совсем незаметно, разговор со Стасом позволил хоть немного, но расслабиться. Зато в четверг меня накрыло томительным ожиданием вечера. Почти весь день гадал, придёт ли сегодня Катя за Ванькой или нет. Не пришла, впрочем как и сам Ванька.

На душе случился очередной дроп, как если бы меня предали, что меня порядком разозлило. Ибо сколько можно было вообще сидеть и страдать?!

Плюнув на всё, набрал друзей и после последней тренировки завалился с ними в бар. Но по итогу отвлечься не вышло, стало лишь хуже. Осознание того, что я пытаюсь лишь заткнуть дыру внутри себя, не помогало.

В пятницу работал с обеда, поэтому удалось затащить Лену на обещанный кофе.

-Страдаешь, - заключила она и вздохнула.

Отвечать я не стал. Но следующая мысль Кудяковой просто поставила меня в тупик.

-Знаешь, а может быть, оно и к лучшему.

Я чуть не подавился своим кофе.

-Ты слишком разумный. На Стаса посмотри с его правильными решениями, к чему это привело? То-то же, - назидательно продолжала она. - И ты такой же, в этой свой всепонимающей скорлупе. Хоть убей, но иногда просто хочется потыкать тебя палочкой и проверить, жив ты там или нет. Так что пусть лучше так. Раз страдается, то страдай. Может, что путное из этого и выйдет. Глядишь, взбодришься.

Мне оставалось только офигевать.

В этот вечер я решил остаться дома, перестав пытаться сбежать от своих собственных мыслей, и попробовать воспользоваться Ленкиным советом, чтобы на корню задушить свои неуместные чувства. Впрочем, что-то мне подсказывало, что имела в виду она совсем не это, но я планомерно убеждал себя, что нужно элементарно перестрадать, после чего станет легче. Но получалось плохо и уже в девять меня неожиданно сморило. Уснул я прямо на диване под тихий шум телевизора.

Разбудил меня звонок в дверь. Голова была ватная, походка нетвёрдая. Наручные часы показали два часа ночи, и я слабо выругался, готовясь вылить на голову Стаса и Веры всё, что я о них думаю. Уже в прихожей кинул беглый взгляд в зеркало, где мелькнула моя небритая физиономия. Память подкинула слабую мысль о том, что не брился я с понедельника. В моём случае это было архи-долго и автоматически превращало меня если не в дровосека, то уж точно в истинного кавказца.

Плюнув на всё, с чувством крутанул замок и толкнул дверь.

Глава 20

Не люблю дни своего рождения. И возраст тут совсем ни при чём. Я не страдаю из-за потерянного времени или нереализованных возможностей, меня не страшит перспектива взросления или старения, я не рвусь назад в свои двадцать, нет у меня этих загонов, что тревожит большинство тех, чей возраст тихо подходит к тридцати. А всё потому, что моя голова забита совсем иным - пронзительным чувством одиночества, от которого меня не спасает ни наличие мужа, который в этот день традиционно целует утром меня, шепнув классическое “С днём рождения”, ни наличие сына, который только разлепив глаза, несётся ко мне со своим кривобоким рисунком и глазами, полными любви, ни наличие родителей мужа, которых я уже почти десять лет считаю своей семьёй, и которые не пропустили ещё ни одного праздничного ужина в честь меня, ни наличие подруг, с которыми мы обязательно пойдём на выходных в ресторан и проведём несколько часов за бокалами вина и длинными разговорами за жизнь.

Моё “именинное” одиночество настолько плотно вписалось в мою мировоззренческую систему, что я уже просто не верю в то, что его можно чем-то вытравить. Нет, я не ною, я даже не страдаю… Но именно этот день в году я проживаю на автомате, по инерции готовлю ужин, пеку себе торт, принимаю поздравления, подарки, даже улыбаться научилась, хотя когда-то мне казалось, что этот праздник умер для меня навсегда.

 С чем у вас ассоциируется День рождения? Ну помимо традиционных пожеланий, тортов со свечками и горой подарков, которые в современном мире с успехом заменили конверты с деньгами. Когда-то для меня это был праздник детства, что-то милое и наивное, день, когда тебя все любят, когда самые близкие радуются вместе с тобой тому, что ты у них есть. Когда есть с кем разделить эти воспоминания, из года в год слушая одни и те же истории о том, какая погода стояла в этот день пять лет назад, десять, пятнадцать… сколько времени было на часах или же что сказала серьёзная врач-акушер, когда ты всё-таки соизволила появиться на свет. На самом деле наше рождение - это не только НАШЕ время, но и время тех, кто как-то был сопричастен к этому, тех, на чьих глазах ты рос, менялся, кто из года в год вместе с тобой проходил этот рубеж.

А теперь представьте, что однажды остаёшься с этим один на один, потому что нет больше соучастников этого твоего пути, и этот день только твой и ещё миллиона счастливчиков, родившихся сегодня, вот только между вами миллионы-миллиарды километров, и это сейчас совсем не про расстояние, а про то, что вы чужие и понять друг друга вам не суждено.

* * *

Утро, как ожидалось, началось с лёгкого поцелуя Славы и его негромкого:

-С днём рождения!

-Спасибо, дорогой, - вполне натурально улыбнулась я, внутренне содрогнувшись от воспоминаний о сегодняшней ночи.

-Чтобы у нас всех всё было хорошо, - пожелал муж, проведя ладонью по моему животу. - И чтобы нас стало чуточку, но больше, - заговорщицки подмигнул мне, а я вдруг напряглась при мысли, к чему был вчерашний приступ страсти.

Но продолжить разговор нам не дал Ванька, ворвавшийся на кухню с неизменным рисунком в руках.

-Маааам, - завопил ребёнок, врезаясь в мои ноги. Повезло, что Слава, всё ещё стоявший рядом, успел подхватить и меня, и ребёнка.

-Иван, аккуратно! - скомандовал отец сыну.

Мелкий немного скис, но вмиг переключился на меня, вспомнив о том, что его так взбудоражило с утра пораньше.

-Мамочка, с днём рождения! Ты самая красивая и добрая!

-Прям-таки самая? - заулыбалась, чувствуя, как внутри меня впервые за сегодня тронулся лёд.

-Да, - кивнул сын своей головёшкой, протягивая мне слегка помятый лист бумаги, над которым он вчера весь вечер усердно страдал. - Это тебе.

Слава хмыкнул, глядя на детский рисунок, и выпустив нас из своих рук, отправился в сторону холодильника. Я же пристально рассматривала детскую иллюстрацию, на которой в хаотичном порядке была изображена целая толпа человечков. Кривобоких, простеньких, но на мой взгляд -  самых прекрасных в этом мире.