Книга Планета супербарона Кетсинга - Виталий Заяц

– Деньги выкупиться есть?

О господи! Обжора опять все забыл. Вок протараторил:

– Родственники пришлют, с птицами сообщение передам.

– Про птиц ты уже говорил, – пробурчал берсерк. – Зачем мне два раза повторять?

Пощупал себя слева, задрал рубаху и предъявил гладкий белый бок, на котором виднелись две царапины и синяк размером с полтинник.

– Смотри, что ты вчера натворил!

С учетом того, во что он собирался превратить Вока с помощью своей напоминающей кактус палицы, расплата была более чем скромной. Вок отмахнулся:

– Так я ж великий воин. Странно, что синяк всего один.

– За это мне полагается компенсация, – опять начал клянчить деньги берсерк. – Значительная.

Смысла в отдельном торге по каждому повреждению не наблюдалось, так как граф де ла Коста понятия не имел, сколько за какого размера синяки полагается платить. Поднялся из-за стола и пошагал вниз, предварительно заявив, что идет к себе в камеру, где и готов получить информацию об общей сумме выкупа, и лучше в письменном виде.

Ветер завывал самым непростительным образом, одежда – давно уже не волшебная «от осьминога», а модная от местных кутюрье – защищала слабо. Не придумали здесь пока ни молний, ни липучек, а между завязками и в игривые разрезы ветер проникал без проблем. Отсюда, с макушки берсеркова дома, видны были горы. Когда ехал на лошади, казалось, что не заснул ни на минуту, а получалось – проспал всю дорогу и, куда забрались, разобрался, только впервые попав на крышу.

Горы, горы, с лесом и без, Вок даже немного полюбил их за две недели ожидания осьминогова дрона. Дрон не прилетал, картинка вокруг оставалась статичной, менялся разве что цвет. Рано утром на темном, чаще беззвездном, фоне проступал контур. Черным по черному. Это за вершинами вставало солнце. Оно еще не показалось, но уже можно было угадать форму самых высоких пиков. Неожиданно появлялся край светила. Одновременно в трех местах, в трех просветах между далекими скальными утесами. Больше ничего не было видно – три яркие точки, и все. Еще несколько минут, и ландшафт купался в желтом утреннем свете. Днем было три цвета – черный, голубой и зеленый. Черный – вертикальный, горы, подпирающие голубое небо. Зеленый – горизонтальный, полосы леса в узких долинах. И вечером, вечером солнце садилось и все на мгновение окрашивалось красно-оранжевым. Один цвет на все, но детали не терялись, казалось, за полсотни километров можно разглядеть камень на склоне.

Но это если погода хорошая. А если плохая, ветер, то смотреть ни на что не хотелось, хотелось спуститься в замок, и лучше всего к камину. Но приходилось торчать на крыше, назвался авгуром – жди птицу Мастраастра. Ежедневно. В такую погоду приходили мысли о том, как бы перейти ко второй части плана – отправиться по окрестностям искать птицу, да и «заблудиться». Препятствий на этом пути имелось два. Первое – берсерк, он же, как быстро удалось разобраться, бывший барон Коляхн-Банобер, забывчивостью страдал невероятной. Продвигаемую легенду о говорящей птице-почтальоне он каким-то образом усвоил, а вот самого автора этой великолепной выдумки запомнить никак не мог, то и дело заново знакомился с графом де ла Коста. Поэтому и не получалось втолковать, что Вок живет здесь уже две недели, ловит птицу на крыше каждый божий день и пора уже переходить к следующей фазе. Вторым препятствием было полное отсутствие идей, куда податься за пределами замка. Находился бы он на равнине – понятно. Иди на юг, к берегу, а там – на восток, и доберешься до той же самой реки с паромом. Или на рыбаков наткнешься. Повезет – не убьют, а, наоборот, в город проводят. Но бродить по горам Вок, проведший всю жизнь в равнинном Воронеже, не умел, максимум – лестницы покорять при неработающих лифтах…

Холод местных гор жителю планеты Земля никак не подходил, а вот камин подходил вполне. Вок плюнул на всех птиц, включая инопланетных дронов, и, не проторчав на крыше и получаса, спустился вниз ждать очередного приема пищи.

Около камина расположился берсерк, смотрел в огонь и улыбался. Обернулся, собираясь что-то спросить, но Вок успел первым – не хотелось опять объяснять про выкуп и родственников, да и план какой-никакой созрел.

– Ну, Коляхн, расскажешь сегодня? – С земной точки зрения обращение по имени звучало как «Колян», но что уж тут поделать, раз давно на «ты» перешли. – Ты обещал объяснить, почему теперь берсерк, хотя раньше бароном был.

Берсерк вопросительно захлопал глазами, Вок продолжил:

– Опять забыл? Ты же меня пригласил, про обычай обещал рассказать, оружие показать. Я с юга, ваших традиций не знаю.

– Да-а? – протянул хозяин. – Забыл, наверное. Но про юг я помню, помню.

Первый шаг сделан, стрелка переведена, мысли берсерка покатились по новым рельсам. По идее надо было убедить его, что Вок не заложник, а гость. Еще оставались слуги, но, по наблюдениям, они хозяина боялись страшно и права слова не имели. Что хозяин вспомнит, то и правда.

Рассказывать и объяснять любят все, а уж забывчивые берсерки – особенно. Путано, конечно, малопонятно. Но целью стояло поговорить, наладить контакт, а остальное – это как получится.

– Понимаешь, друг мой, феодалов, рыцарей вокруг пруд пруди. Выясняют между собой… – Хозяин слегка пнул ногой торчавшее из камина полено и задумался над аристократическими разборками, кто кого феодальнее и рыцарнее. – Выясняют… Турнирами и поединками – хорошо, а бывает, и войной…

Говорил берсерк довольно долго. В переводе на родные для Вока современные термины получалось – все проблемы идут от отсутствия у местной рыцарской знати спортивной федерации. Ее еще не придумали. Да и в целом не спорт, зародыш спорта – там победил, здесь подрался, общей системы никакой. Выбьется кто в местечковые чемпионы, и все. Как в боксе – куча чемпионов мира. Сидит такой, никого достойным соперником не считает, а безобразия творит…

Речь хозяина лилась сложно и витиевато, Вок не мешал, именно разговорчивость и требовалась. Хотя, по совести, слушать было интересно, пусть с первого захода понять не удавалось ровно ничего. Ну, рыцари, ну, соревнуются. Какое это отношение имеет к похищению добрых граждан?

На следующее утро Вок имел в голове список вопросов, который тут же и отложил минимум еще на день. Берсерк возился со своим странным вооружением, разместил его на столе, собирался, видимо, проводить неполную разборку с сопутствующей чисткой. Не хотелось упускать возможность поглазеть, а заодно и поспрашивать.

Вблизи штука выглядела не менее внушительно, чем во время схватки. Невероятное переплетение рамок, тяг, осей и кулис двигало и поворачивало множество клинков, наконечников и небольших противовесов. Навороченный прибор, в который каждое лезвие встроено для своей цели, для своего удара.

– Можно? – Вок заинтересованно кивнул на оружейное чудо.

Получив в ответ кивок согласия, взял в руки. Точнее – попытался взять, сразу и не получилось. Несмотря на ажурность, железяка оказалась довольно тяжелой. Хотя почему вдруг? Она всегда такой была, просто богатырского сложения Коляхн-Банобер размахивал ею как пипидастром, вот и сложилось ложное впечатление. Вок приноровился к весу и задумался: что же напоминает это древко, собранное из тонких рычагов и прутьев? Точно! Старую добрую березовую дворницкую метлу! Пошевелил пальцами, прутки под ладонями спружинили, сверху выглянула волна индийского криса, а сбоку – два маленьких наконечника, напоминавшие разве что игрушечные стрелы. Вок нажал еще немного, лезвия зашевелились энергичнее, вся конструкция потеряла равновесие. Пришлось двигаться, балансировать, иначе не удержал бы, уронил бы прибор с позором. Статус-кво удалось восстановить, только описав штуковиной широкую дугу, будто демонстрируя боевой удар – медленно, но все равно опасно. Выдохнул «ух ты» и обернулся – заметил ли неуклюжесть хозяин? Того в помещении не оказалось, предусмотрительный берсерк заблаговременно покинул помещение. Вок положил оружие на прежнее место и громко крикнул: