Книга Дай мне руку - Остин Марс

«Что вы со мной творите, это вообще законно?»

— Если вам понадобится печать, — сказал он, заставив её открыть глаза и начать следить за его левой рукой, рисующей прямоугольник под именем, — здесь будет имя, в два столбика, Вэй Ра и Ни Ка. Ниже фамилия, опять в два столбика, «огонь», «небо», «граница» и ещё раз «свет». У незамужних девушек фамилия пишется после имени.

Он замолчал, опустил руку, Вера посмотрела вниз и её током шибануло от того, что там, где её раньше чуть касалось его предплечье, теперь невесомым теплом лежит его ладонь.

«Почему вы так резко смелеете, когда я поворачиваюсь к вам спиной?»

Его рука с талии медленно скользнула на живот, лопаток коснулась его грудь, Вера ощутила сильные толчки его сердца.

«Кажется, я знаю, в какой позе у нас будет первый секс.»

Эта мысль прошила её оглушительным разрядом от макушки до пальцев ног, нереальные картины отражённого в оконном стекле безумия вгоняли в дрожь.

Он медленно поднял левую руку и прошептал:

— А когда вы выйдете замуж, фамилия мужа будет писаться перед именем. Например…

— Господин?

Вера истерически прыснула и шмыгнула носом, министр обернулся и угрожающе рыкнул:

— Я сказал ждать на базе!

— Простите.

Шаги Двейна удалились к порталу, министр обречённо зарычал и уткнулся лбом Вере в плечо, обнял за пояс второй рукой, медленно глубоко вдохнул и беззвучно рассмеялся. Вероника мягко накрыла его руки своими, с улыбкой шепнула:

— Каких богов мы прогневили?

— Вам всех перечислить? — фыркнул он, прижал её крепче и с сожалением выдохнул: — Мне нужно идти, туда нельзя опаздывать. Буду часа через два, максимум, через три. Дождётесь?

— Конечно.

— Спасибо.

Он на миг сжал её сильнее, отпустил и быстро ушёл, не дав ей обернуться. Вера опиралась о подоконник, улыбаясь как дурочка, смотрела на иероглифы, на то место, которое перед именем, там были две маленькие чёрточки, он еле коснулся этого места.

Внутри переливался всеми красками космос, невероятные предположения щекотали нервы, она скорее отгоняла их, боясь сглазить или начать верить раньше времени.

«Я люблю его.

Господи, вот оно, то самое, о чём Милка спрашивала в последний день моей прошлой жизни — страстно, трепетно, невыносимо, так чтоб крышу рвало и дыхание перехватывало от любви.

Вот, что она имела в виду, а я не поняла. Я не знала. Со мной тогда ещё такого не было. А теперь будет.»

Тело гудело как улей, ей казалось, она всё ещё чувствует, как в спину бьётся его сердце, чувствует его руки на талии…

Ноги как чужие понесли её в спальню, на смятой кровати валялись вперемежку их вещи, Вера рухнула на неё, как в воду, перевернулась на спину, утопила взгляд в качающийся потолок.

Перед глазами был один министр Шен.

* * *

Глава 4

Два часа тянулись бесконечно.

Она убрала бардак в спальне, приняла душ, привела себя в порядок, выбрала из сундука красивый гребень для волос, поигралась остальными украшениями. Заколола волосы, подпилила ногти, пошла на кухню. Прибрала, разобрала корзины с покупками, стала готовить обед, напевая что-то медленное, что даже не помнила, где слышала, дошла до десерта и решила проверить время — половина двенадцатого.

Петь расхотелось, готовить тоже.

«Спокойно, он же не драться ушёл, всё в порядке.»

Быстро закончив на кухне, она взяла сундук с нитками и попыталась вспомнить основы вышивки, получалось плохо, мысли были далеко, иголка выскальзывала из пальцев.

Обречённо затолкав сундук под диванчик, Вера села за стол и попыталась сосредоточиться на переписывании книги по истории. Занятие выглядело многообещающе бесконечным, натянутые нервы гудели от напряжения так, что когда из портала шагнула фигура в чёрном, Вера потратила пару секунд на то, чтобы что-то сделать с лицом, и только потом подняла голову.

— Госпожа, — Двейн выглядел таким обречённо-злым, как будто был вынужден делать то, что делать не обязан, но отказаться не может.

— Он не придёт, — тихим, бесцветным голосом констатировала Вера.

Двейн поднял на неё глаза, но тут же виновато опустил, Вера положила кисть и выпрямилась:

— Всё плохо? — секунду посмотрела на мнущегося парня и кивнула сама себе: — Да, всё плохо. И ты даже не знаешь, что мне соврать. Иди, не мучайся, я всё поняла, — посмотрела на часы и невесело усмехнулась, — два часа дня, что тут ещё понимать.

Парень выглядел смущённым и раздавленным, поднял на Веру глаза, набрал воздуха, как будто готовился возражать, но замялся и выдохнул, опустил голову. Вроде бы опять собрался с силами, опять не решился, сжал кулаки и крепко зажмурился, глубоко вдохнул, потом ещё раз, и ещё.

— Госпожа… господин не сможет прийти сегодня… и завтра тоже. У него…

Из портала вышел министр Шен, бросил на Двейна ледяной взгляд и прошипел:

— Иди отсюда.

Парень выровнялся и ответил министру таким же злым взглядом, тихо рыкнув:

— Не просите меня об этом! Никогда больше. — Резко развернулся и вышел, Вера почти слышала хлопок двери, когда он исчез в портале.

Они с министром Шеном остались наедине, тишина становилась тяжелее с каждой секундой, он смотрел в пол, она смотрела на него.

— Всё плохо? — голос звучал так, как будто она плакала, но сухие глаза ловили каждое движение его лица, он медленно кивнул, не поднимая глаз, Вера слабо улыбнулась: — Расскажете? — Он отрицательно качнул головой. — Есть хотите? — Ещё одно отрицательное движение. — Чай? — Он чуть улыбнулся уголками губ и неуверенно приподнял плечи, она кивнула: — Чай. Вам почитать?

— Спасибо, — почти шёпотом ответил министр, продолжая смотреть в пол.

Она встала, взяла из ящика журнал и сделала приглашающий жест в сторону кухни, министр кивнул и пошёл за ней. Она поставила чайник, открыла журнал и тихо вздохнула:

— Мы про пиратов так и не дочитали. С начала?

Он опять молча кивнул и сел на своё обычное место. Она начала читать, иногда поглядывая на погружённого в себя министра, по его лицу бродили мрачные тени, было видно, что он её совершенно не слушает. Чайник закипел, Вера заварила и поставила перед министром чашку, он на неё даже не посмотрел.

Чай остыл, статья закончилась, Вероника начала читать её с начала. От усталости уже кружилась голова, она попыталась вспомнить, когда в последний раз спала, посмотрела на министра Шена:

— Когда вы в последний раз спали?

Он медленно поднял глаза, взгляд не сразу стал осмысленным, как будто он долго продирался к реальности из темноты своих мыслей. Дёрнул щекой и вяло отмахнулся — то ли «не помню», то ли «не важно». Вера придвинула к себе его нетронутую чашку и отпила глоток, продолжила читать. Когда чай в чашке закончился, она поднялась убрать её, не прекращая тихо проговаривать текст статьи, она успела его выучить. Остановилась у раковины, продолжая говорить, вымыла чашку, вернулась за стол. Увидела, как министр медленно поднимает голову и недоверчиво спрашивает: