Книга Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол - Федор Раззаков

— Мы познакомились с биографией Ибраева — он около двадцати лет знаком с Рашидовым, — сообщил Литовченко. — В начале шестидесятых он работал заведующим столовой в ЦК Компартии Узбекистана в Ташкенте. А пять лет назад его перевели сюда. Так что у них с Рашидовым тесные связи. Кроме этого, мы побывали в ресторане и обследовали комнату отдыха, которую посетил Рашидов. Там сбоку за занавеской есть неприметная дверца, которая ведет в подсобные помещения. Я, конечно, допускаю, что Рашидов мог выйти туда без Ибраева, но что-то мне подсказывает, что проводником высокого гостя был именно он.

— Хорошо, соглашусь, — кивнул головой Григоренко. — Но если он от всего откажется? Ведь он наверняка просчитал, что мы первым делом выйдем на него и можем задержать. Значит, продумал и свое поведение на случай ареста. Вы об этом подумали?

По той паузе, которая возникла в разговоре, было видно, что Литовченко подобный исход не предусмотрел. И тогда в разговор вступил майор из Следственного управления (2-й отдел, дела по шпионажу) Антон Котов:

— Если на Ибраева хорошенько поднажать, то он наверняка сломается.

— Что значит поднажать? — перевел взгляд на майора шеф контрразведки.

— Я имею в виду «Савелия Прохоровича», перед которым ему не устоять. Ведь если дана команда найти «крота» в кратчайшие сроки, то без его помощи нам не обойтись. В противном случае все рискует затянуться на непредсказуемые сроки.

Под личиной «Савелия Прохоровича» скрывался медицинский препарат психоактивного воздействия, известный как «сыворотка правды», который в служебных инструкциях проходил под грифом «СП-117» («Специальный препарат»). Его производила специальная лаборатория КГБ на улице академика Варги в Москве. «Сыворотку правды» использовали в исключительных случаях, когда речь шла о серьезных преступлениях. Например, в последний раз ее применяли, когда расследовали диверсию на Вильнюсском станкостроительном заводе «Жальгирис» в этом же 1983 году. Но то диверсия, а здесь поиски «крота». Поэтому Григоренко и задумался, услышав это неожиданное предложение от своего подчиненного. Молчание хозяина кабинета длилось меньше минуты. Наконец, Григоренко вновь поднял глаза на собравшихся и спросил у Литовченко:

— А вы что думаете по этому поводу Виталий Леонтьевич?

— Я считаю этот вариант преждевременным, — ответил подполковник. — К тому же, уверен, что и Юрий Владимирович его не одобрит. Сочтет это за наше желание не перетруждаться и спихнуть все на медицину.

— Согласен, — кивнул головой Григоренко. — Поэтому давайте пока отложим этот вариант напоследок, а пока отработаем другие. Какие будут мысли на этот счет?

— Мне кажется, что местом обитания «крота» могут быть несколько учреждений, — вновь подал голос Котов. — Это ЦК КПСС, МИД, союзное МВД, ГРУ и наше родное ведомство, включая и ту территорию, что в лесу.

— Думаете, он забрался так высоко? — задал резонный вопрос Григоренко.

— Это прямо вытекает из объекта его связи — Шарафа Рашидова, — объяснил свою версию Котов. — Рядовые служащие вряд ли вынудили бы узбекского лидера обставить эту встречу столь секретным образом.

— Все остальные разделяют эту точку зрения? — спросил у других участников совещания Григоренко.

Трое оперативников лишь кивнули головами.

— Тогда как собираетесь его искать?

— Проще всего, зная точное время встречи, поднять все журналы прихода-ухода в названных учреждениях, — предложил свой вариант действий еще один участник совещания — майор из 2-го главка Игорь Томский. — Нам в подспорье то, что после инициатив Генерального, направленных на поднятие дисциплины труда, подобные журналы стали вестись гораздо аккуратнее, чем раньше. Это поможет нам выявить тех людей, кто в интересующее нас время отсутствовал на рабочем месте и сколько это длилось.

— Но таких людей может набежать не один десяток, — предположил Григоренко.

— Об этом и речь, Григорий Федорович, — вновь вступил в разговор Котов. — На проверку этих людей может уйти не одна неделя. И это при том, что мы сузим круг поисков до тех персон, кто непосредственно посвящен в секреты, которые интересуют в первую очередь Рашидова. Ведь наивно предполагать, что его «крот» вырыл себе нору в промышленном отделе или отделе культуры ЦК.

— К этому списку стоит приплюсовать и ближайший круг связей Ибраева, — подал голос четвертый оперативник — майор из Следственного управления (2-й отдел, дела по шпионажу) Леонид Шумов. — В первую очередь сюда входит его молодая жена, которая сейчас находится на восьмом месяце беременности. В этот же круг могут войти и люди, которые являются его близкими друзьями.

— А какой национальности у него жена? — задал неожиданный вопрос Григоренко.

— Узбечка, зовут Гульнара, — сообщил Шумов.

— Тогда отсюда вытекает естественный вопрос: к какой национальности может принадлежать наш «крот»? — продолжил свою мысль Григоренко. — Ведь Шараф Рашидов у нас узбек, Шухрат Ибраев и его супруга — тоже. Получается, что «крот» также может быть их соплеменником.

— Не обязательно, он может быть любой национальности, — высказал сомнение Шумов.

— Согласен, страна у нас интернациональная, — кивнул головой Григоренко. — Но я бы на месте Рашидова в той ситуации, в которой он оказался, больше доверял бы своим соплеменникам.

— Но узбеков в тех учреждениях, которые перечислил Зотов, не так уж и много, — предположил Литовченко. — Если они вообще есть.

— У узбеков национальность определяется по отцу, — напомнил своим подчиненным важную деталь Григоренко. — Поэтому у этого «крота», если моя версия верна, отцом должен быть обязательно узбек, а вот мама может быть любой национальности. И поскольку в паспортах наших подозреваемых может фигурировать национальность любого из родителей, нам предстоит поднять их личные анкеты, чтобы найти ту ниточку, которая приведет нас к «кроту». Скорее всего, этот человек либо сам узбек, либо долгое время жил и работал в Узбекистане.

— Может, подключить к этому делу людей, которые хорошо знают узбекскую специфику — например, тех сотрудников, которые работали в этой республике? — предложил Литовченко.

— Согласен, — коротко ответил Григоренко. — Но сначала надо тщательно поработать с нашей агентурой в самом ресторане. Сколько там людей у нас на связи?

— Пятеро, но их показания ничего существенного пока не дали, — сообщил Литовченко.

— Тогда надо пройтись по маршруту доставки продуктов в ресторан, — продолжил свою речь Григоренко. — Наверняка на этом пути работают узбеки, которые могут представлять для нас интерес. Ведь должен же «крот» каким-то образом передавать свою информацию Рашидову в Узбекистан. Делать это по телефону опасно, учитывая, что телефоны Рашидова находятся под нашей прослушкой. А теперь, когда мы возьмем под свой контроль и междугородние звонки, этот канал отпадает сам собой. Впрочем, наивно было бы предполагать, что канал связи может существовать только посредством телефонных звонков и только в ресторане — есть еще обычные граждане, которые перемещаются между Москвой и Ташкентом на поездах и самолетах «Аэрофлота». Короче, работы у нас непочатый край. Так что приступайте к поискам, а я буду выходить на Генерального по вопросу возможного участия в этой операции «Савелия Прохоровича».