Книга Мастер Исхода - Александр Мазин

Злодеи (их было четверо) ворвались в хижину в полной уверенности, что дело сделано.

Один из них пинком сбросил меня на пол и вознамерился попользоваться Вандой. Другие кинулись наперегонки обшаривать мои вещи.

Сексуальная озабоченность и несвоевременная жадность сыграли с налетчиками дурную шутку. Им следовало немножко повременить и перерезать мне горло в те мгновения, когда я, беспомощный, валялся на травке. Но они подарили мне несколько секунд, я вынырнул из шока…

Еще через несколько секунд все было кончено.

Я слабо понимал, что делаю. Скорее, в те мгновения действовал не я, а мой натренированный на поражение организм. Организм же, понимая, что ему осталось немногим больше минуты (потом потеря крови и тяжелая рана возьмут свое), сделал все быстро и эффективно.

Слишком эффективно.

Души четверых разбойников покинули тела. Слабенькая связь с Сущим оборвалась, накрыв меня «откатом», поглотившим последний резерв сил и швырнувшим меня обратно в беспамятство.

Когда в хижину, несколько минут спустя, явились местные жители (к коим принадлежали, как выяснилось позже, и четверо покойных), их глазам предстала замечательная картина кровавого побоища, валяющийся в отключке победитель и истошно верещащая Ванда.

Тут бы мне и конец.

Добить меня было проще, чем раздавить червяка.

И аборигены непременно бы это сделали, потому что очень сильно обиделись за родственников.

Меня спасла вовремя появившаяся Лакомка. Очень сердитая Лакомка.

И трупов стало впятеро больше. Невозможно представить, на что способна модифицированная пантера, пока не увидишь это собственными глазами.

Ванда, которая видела, – поседела. Правда, выяснилось это позже. Когда сошла краска с волос.

К счастью, в хижине и около нее были одни мужчины.

К счастью, у моей пантеры была остро развита интуиция. Вернее, звериное чутье. Задержись мы в поселке хотя бы на час…

Но мы не задержались. Моей заслуги в этом не было. Подгоняемая Лакомкой Ванда быстренько собрала наши вещи. Совместными усилиями стодесятикилограммовый мешок, в который превратился великолепный Мастер Исхода, кое-как взгромоздили на спину Мишке. Туда же отправилась Ванда, в задачу которой входило следить, чтобы я не сверзился наземь.

И мы побежали.

Не знаю, кто надоумил Лакомку. Не исключено, что, однажды побывав под властью Маххаим, она научилась чуять их за километры. Ничем другим я не могу объяснить то, что бежали мы не просто так, а сложнейшим маршрутом, путая и пряча следы.

Лакомка вела нас – и у нее получилось. Когда я очнулся, врагов поблизости не было. Даже увязавшегося за нами грифа отогнала Марфа. Ванда по собственному почину очистила мою рану, обработала ее как умела (главным дезинфицирующим средством выступала слюна Лакомки) и перевязала. Основам медицины учат всех Уходящих.

Я провалялся в беспамятстве около суток. Когда очнулся – опечалился. Уже наметившийся контакт с моими зверушками начисто пропал. Я опять был «глух».

Когда я пришел в себя, Ванда заплакала. Она очень боялась, что я умру. Рана выглядела ужасно. В рваном разрезе длиной в ладонь пузырилась желто-белая слизь, а жар от нее чувствовался на расстоянии нескольких сантиметров.

Но на самом же деле всё было не так плохо. Это работали мои лейко– и прочие циты. Они вовсю трудились, убирая лишнее (в том числе чешуйки обсидиана, которые упустили ноготки Ванды) и сращивая разорванное. Легкое было не задето, лопатка не хрустнула. С остальным мой обученный на физиологическом уровне организм справлялся быстро. Даже сломанную ногу я срастил бы за пять-шесть дней. Я выжил бы даже с пробитым легким, если второе было бы в целости. Вот рана в сердце – да, это меня бы убило.

Ванда напоила меня родниковой водой, принесенной в бамбуковом стволе, а Лакомка накормила чьей-то сырой печенкой, принесенной в зубах. Печенка была еще теплой и по вкусу напоминала свиную. Я опасался, что она может быть человеческой, но Ванда меня успокоила. Лакомка еще вчера поймала какую-то местную свинку, переломала ей ноги и оставила в качестве живого запаса пищи. Ванда ужасалась ее жестокости, но это была глупая жалость. Всё равно что обвинять человека, отбивающего мясо, прежде чем его поджарить. Лакомка знала, что мне понадобится, когда я очнусь.

Через два дня я встал на ноги. Через пять – окреп достаточно, чтобы отправиться в путь на Мишкиной спине.

Недалеко. Примерно в десяти километрах располагалась лесная деревенька.

Там мы с Вандой провели две недели, пока моя рана не зажила окончательно.

Ее жители были сущими дикарями. Типичное племя первобытных охотников-собирателей. К нам они отнеслись радушно. Лакомка с Мишкой в селении не показывались, но аборигены их, несомненно, видели (по крайней мере – следы) и – по сути дела обоснованно – посчитали нас с Вандой то ли колдунами, то ли лесными духами. Их шаманка, скрюченная, как древесный корень, беззубая бабка, «просканировала» нас и вынесла положительный вердикт. Мы не враги. Очень умная бабулька. Обижать нас было небезопасно.

Глава двадцать седьмаяНасыщенная жизнь первобытного общества

Через две недели я обследовал собственный организм и решил, что пора двигаться.

Но Ванда неожиданно воспротивилась.

– Скажи мне, Володя, куда мы все время бежим? А главное – зачем?

– Не понял? – удивился я. – Что значит – куда и зачем?

– То и значит. Почему бы нам не остаться здесь, с этими милыми дикарями? Они нас уважают. С твоими животными (меня покоробило, но – смолчал!) мы здесь в полной безопасности. Почему бы не подождать, пока твои способности восстановятся, а потом убраться с этой планеты?

– Куда именно? – поинтересовался я.

– Как – куда? – теперь удивилась Ванда. – Домой, конечно! Ты же – Мастер Исхода!

– А как же ваша колония? Люди, с которыми ты ушла в Исход? Что будет с ними?

– Откуда я знаю? – Ванда пожала шоколадными плечиками. – Наверняка большинства уже нет в живых, а остальные… Интересно, как ты их найдешь? Ты и на меня-то наткнулся случайно. Чистое везение, что нам удалось сбежать. Второй раз такое уже не получится. В конце концов, почему мы должны о них заботиться? Они взрослые люди и сами выбрали свою судьбу, когда ушли в Исход.

– Может, и так, – не стал я спорить. – Но ты забыла, зачем пришел на эту Землю я. Мой долг – помочь колонии. И разобраться, как и почему погиб ваш Пророк.

– Мальчик мой, – выпятив нижнюю губу надменно произнесла Ванда, – что ты знаешь о долге?

Надо же! Всего две недели в покое и относительной безопасности – и у нас уже такое самомнение.

– Девочка моя, скажи, пожалуйста, сколько лет тебе было, когда ты ушла в Исход? – осведомился я.