Книга Мировая история - Одд Уэстад

Напомним, что в то время мощные антизападные течения омывали арабский мир повсеместно. В 1951 году заговорщики убили короля Иордании; чтобы не повторить судьбу предшественника, его преемнику пришлось продемонстрировать разрыв прежних связей с Великобританией. Дальше на западе французы, которым вскоре после войны пришлось признать полную независимость Марокко и Туниса, столкнулись с проблемами, к 1954 году преобретшими форму алжирского национального восстания, в скором времени обернувшегося полномасштабной войной; ни одно французское правительство не могло просто так оставить Алжир, где обосновалось больше миллиона поселенцев европейского происхождения. Кроме того, в Сахаре как раз обнаружили месторождения нефти. В таком политическом контексте возбуждения арабского мира массовой привлекательностью обладали призывы Насера к социальной реформе и национализму. Его враждебность к Израилю ни у кого не вызывала сомнений, а в скором времени ему поставили в заслугу заключение соглашения с Великобританией о выводе иноземной базы с Суэцкого перешейка. Американцы, все яснее осознававшие советскую угрозу для своих интересов на Ближнем Востоке, смотрели на египетского предводителя с одобрением, как на борца с колониализмом и своего потенциального клиента.

Прошло совсем немного времени, и он утратил для американцев былую привлекательность. Большое раздражение в Вашингтоне вызывали партизанские вылазки на земли Израиля с египетской территории, где находились крупнейшие лагеря палестинских беженцев. В 1950 году британцы, французы и американцы уже предупредили о том, что собираются предоставлять только ограниченные партии оружия ближневосточным государствам и только на таких условиях, чтобы сохранять равновесие в вооружении между Израилем и арабами. Когда Насер заключил сделку на поставку оружия с Чехословакией под залог будущего урожая хлопка и правительство Египта признало коммунистический Китай, отношение к нему на Западе кардинально изменилось. Демонстрация неудовольствия американцев и британцев вылилась в отказ от предложенного было финансирования одного из заветных проектов внутреннего развития, то есть возведения высокой плотины на Ниле. В отместку Насер национализировал активы частной компании, которой принадлежал Суэцкий канал, находившийся в ее же распоряжении, под тем предлогом, что все доходы от эксплуатации данного канала должны пойти на финансирование задуманной плотины; тут он наступил на любимую мозоль британского льва. Правители традиционных арабских государств начинали искоса поглядывать на Насера как на революционного радикала. Британский премьер-министр Энтони Иден тоже отличался некоей ложной одержимостью, которая заставила его увидеть в Насере нового Гитлера, что требовалось проверить прежде, чем этот всевластный араб приступит к реализации политики агрессии. Что же касается французов, то их расстраивала поддержка Насером алжирских повстанцев. Власти обеих этих стран официально выступили с протестом по поводу национализации Суэцкого канала и пошли на сговор с правительством Израиля, начав планирование его свержения.

В октябре 1956 года израильтяне внезапно вторглись на территорию Египта, объяснив свои действия намерением уничтожить базы, с которых партизаны нападали на еврейские поселения. Представители британского и французского правительства тут же заговорили о возникшей угрозе свободе движения судов по Суэцкому каналу. Они призвали к перемирию; когда Насер отклонил их предложение, британцы с французами ответили сначала авиационными налетами, а дальше и морской блокадой Египта. Сговор с Израилем всячески отрицался, но поведение европейцев выглядело откровенно нелепым. Они нагло лгали, но хуже всего казалось то, что с самого начала в их ложь нельзя было поверить. Скоро американцы встревожились не на шутку; они испугались преимуществ, достающихся СССР при таком возрождении империализма XX века, и прибегли к финансовому нажиму ради принуждения британцев к прекращению огня, согласованному в рамках ООН. Авантюра англичан и французов провалилась с большим для них позором.

Тогдашние события в зоне Суэцкого канала выглядели (и на самом деле были таковыми) настоящей британско-французской политической катастрофой. Больше всего пострадали британцы; авантюра стоила им утраты большей доли благожелательности со стороны народов Содружества Наций и ослабления доверия к Лондону, якобы искренне отказавшемуся от имперских амбиций. Одновременно получила очередное подтверждение ненависть арабов к Израилю; они увидели неразрывную связь Тель-Авива с Западом и стали внимательнее прислушиваться к увещеваниям из Советского Союза. Престиж Насера взлетел еще выше. Кое-кто горевал по поводу того, что суэцкие события в решающий момент отвлекли внимание европейцев от Восточной Европы (где мятеж венгров, выступивших против советского марионеточного правительства, удалось подавить войсками Варшавского договора, тогда как западные державы остались в стороне). Как бы то ни было, существенных проблем региона тогдашний тупик не создал. События в зоне Суэцкого перешейка никак не повлияли ни на равновесие сил участников холодной войны, ни на ситуацию на Ближнем Востоке.

В 1958 году сторонники партии Баас предприняли попытку слияния Сирии и Египта в Объединенную Арабскую Республику, принесшую мимолетные плоды в 1961 году. В том же году участники революционного движения свергли прозападное правительство Ливана и монархию Ирака. Такие события вдохновили сторонников панарабизма, но противоречия между арабскими странами в скором времени проявились с новой силой. В мире с большим любопытством наблюдали, когда американские войска бросили на Ливан, а британские войска прибыли в Иорданию на помощь местному правительству, подвергшемуся нападкам со стороны сподвижников Насера. Между тем продолжались эпизодические стычки на сирийско-израильской границе, хотя партизаны тогда на какое-то время стихли.

Однако после событий на Суэцком перешейке до 1967 года важнейшие перемены в арабском мире отмечались не там, а в Алжире. Неуступчивость pied noirs (жителей Алжира европейской крови) и горечь многих солдат, осознавших, что им поручили невозможное дело, чуть было не стали причиной политического переворота в самой Франции. Представители правительства генерала де Голля тем не менее приступили к секретным переговорам с алжирскими мятежниками, и после референдума в июле 1962 года французы официально предоставили Алжиру независимость, как новому арабскому государству. Тот миллион разгневанных pied noirs переселился во Францию, что отравило жизнь ее политикам. Как ни странно, на протяжении 20 лет Франции предстояло пользоваться благами добросовестного труда миллиона алжирских рабочих-иммигрантов, денежные переводы которых домой служили важным подспорьем для алжирской экономики. Когда Ливию освободили из-под опеки ООН и она в 1951 году обрела независимость, все североафриканское побережье, за исключением крошечных испанских анклавов, считалось теперь свободным от европейского господства. Все-таки внешние влияния все еще сказывались на истории арабских земель точно так же, как во времена османских завоеваний за несколько веков до того, хотя все теперь происходило опосредованно через всевозможную поддержку и дипломатию, с помощью которых власти Соединенных Штатов и Советского Союза пытались приобрести себе друзей.