Книга Дотянуться до престола - Алекс Кейн

Юный царь замер. Ничего себе! И как ему выкручиваться? Он закашлялся и поспешно ответил:

– Я, князь, токмо человеческие деяния разумею. А диаволовы козни от меня сокрыты.

– Да неужто?! Выходит, сам Антихрист злодеем управляет?

Петр кивнул и задумался, теребя кушак нарядного кафтанчика. Если предателя не найти, он не остановится. Нет, так оставлять нельзя. Видно, не зря русские царскую охранку придумали. Сыск нужен, чтоб недовольных его правлением вылавливать, без этого никак.

– Ты вот что, Дмитрий Михалыч… Прикажи, чтоб за Троекуровым пригляд был. Коли он иуда, так, небось, как-то себя проявит. Приставь к нему человечка, пущай по пятам за ним ходит. И за всеми, с кем он беседовать станет, следите тоже. А как на Москву придем, велю Шереметеву, чтоб учинил приказ для сыску. Надобно нам службу особую, дабы прекратить заговоры, а то, гляжу, как со времен царя Бориса повелось, так и остановиться не могут.

Маленький царь сидел на скамье под оконцем-бойницей и снизу вверх с усмешкой поглядывал на Пожарского. А князь в который уже раз подивился несоответствию детского тела и взрослого разума.

– Службу так службу, как прикажешь, государь. Да только в стране такой развал, что многие и не скрываются. Вот хоть тот же Заруцкий – не таясь идет на столицу.

– Об атамане у меня имеется мыслишка, – подмигнул Петр и повернулся к писарю: – Скажи-ка, Филимош, есть у нас на Москве какой-нибудь юродивый али пророк? Такой, чтоб его предсказаниям все верили?

– Как не быть, батюшка Петр Федорыч, вестимо, есть. Старец Амвросий, об нем все ведают. Он и твое появление, государь, заранее увидел.

– Неужто? Что ж, добро. Ну-ка, кликни мне Ваську.

Через минуту страж уже стоял пред светлыми очами царя. Пожарский отошел в сторону, с любопытством глядя на них.

– Слушайте меня. – Петр спрыгнул с лавки и приблизился к столу. – Возвращайтесь теперича в Москву. Ты, Филимон, ступай к старцу и скажи, что было у меня видение: Заруцкого с Маринкой и Воренком схватили, самого атамана на кол посадили, а мальца повесили. А он, бедолага, из-за малого веса от удушья-то не помер, а так и висел на морозе, пока не замерз.

– Ох, батюшки, – ахнул писарь и тут же нахмурился. – И поделом ему, неча на царский престол облизываться!

– Да разве ж он виноват?! Дитя он малое, несмышленое, за него все Маринка с Заруцким решают. Я ведаю, что так и будет, но чаю вмешаться да поменять их судьбу. Да только мне он не поверит, потому и надобно Амвросия уговорить.

– Супостата уберечь от гибели хочешь? – не поверил Пожарский.

– Не тревожься, князь. Ежели дело выгорит, государству будет прибыль, а коли нет, то и не жить атаману. – Петр снова повернулся к Филимону: – Ты это старцу-то все обскажи, да будь поубедительнее, уж больно нам надобно, чтобы Амвросий не усомнился. А когда поверит, передай, мол, царь велит ему навстречу атаману отправляться и все тому пересказать. А ты, Вась, бери отряд да поезжай с ним, будешь охранять старца от лихих людей.

Филимон тщательно записывал все приказы, его перо тихо поскрипывало. Петр подошел к нему и задумался, постукивая атласным чеботом по половице. Хм… План, конечно, интересный, но, если Заруцкий согласится на задуманную авантюру, что делать с Мариной и ее сыном? Не вешать же их, в самом деле. Брр, и подумать-то об этом тошно. Нет уж, увольте, мы не звери, чтобы убивать детей. Значит, придется выдумывать что-то другое. Можно тайно передать мальчишку на воспитание в какую-нибудь семью, никто и знать не будет, что он претендент на престол. Да, пожалуй, это лучший выход.

Скрип пера стих, и Петр очнулся. Поманив пальцем Василия, он начал:

– Сопроводишь старца к Заруцкому и скажешь атаману, дескать, ты мой тайный посланец. Так что пущай он всех из горницы выгонит и с тобой глаз на глаз глаголет. А предлагать ты ему станешь вот что…

Все трое открыв рот слушали план юного царя. Когда он закончил, Пожарский в сомнении поскреб бороду.

– Сумлеваюсь я, государь, что он согласится.

– А вот поглядим, – подмигнул Петр и обернулся к Филимону с Василием: – С завтрева утра и поезжайте.

Верный страж насупился: отходить даже на шаг от юного хозяина было боязно – случая на осаде хватило. Царь подошел к нему и подергал за полу кафтана.

– Не тревожься, Вась, князь за мною присмотрит, покудова тебя не будет. Ты, главное, атамана уговори.

– Ступай, Вась, ступай, – улыбнулся Пожарский. – Грудью закрою государя и от наших супостатов, и от ляховских, от свейских.

Василий горестно вздохнул, поклонился и вышел. Князь мгновенно посерьезнел и повернулся к Петру:

– А со свеями-то что делать станем, государь?

Это был трудный вопрос. Петр прекрасно понимал, что шведский король умен и воинственен. Мало того, он прекрасный полководец или, по крайней мере, станет таковым через несколько лет. Недаром Наполеон считал его величайшим стратегом. Впрочем, им Густав будет позже, во время Тридцатилетней войны, а сейчас, пока король молод, может, не так он и страшен? Конечно, армия у него мощная, а характер – решительный, но разве нельзя попробовать с ним побороться? Допустим, не силой, а хитростью?

– А вот свеев так просто не возьмешь, – помедлив, сказал царь. – Особливо ежели они за стенами. Вот бы выманить их из Новгорода в какую-нибудь засаду да пострелять из пушек. – Петр мечтательно закатил глаза.

– Боюсь, государь, нам от сего добра-то не будет. Это ж их дробом придется расстреливать, значит, шагов на двести-триста подпускать придется. Коли дальше, то она бьет не сильней, чем снежинка на ветру. Как их так близко подманить, чтоб не заметили? Вот обычный бой и получится.

Петр, выслушав это, вперил взгляд в стену и задумался. Пожарский и Филимон почтительно молчали.

Та-ак, а если использовать шрапнель? Или ее еще не изобрели? Отличие там вроде небольшое, местным оружейникам вполне по силам будет. Главное – объяснить попонятнее.

– А шары пустые в формах литейных осилим сделать?

Князь кивнул, заинтересованно глядя на царя.

– Вестимо, батюшка, а почто они тебе?

– Дык слушай. Мы в них порох с дробом засыплем, и заткнем трубкой с медленным порохом, чтоб взрывалось на нужном расстоянии. Только пущай мастера такое железо сделают, чтоб выстрел из пушки выдерживало, а при взрыве на осколки разлеталось.

Интерес в глазах Пожарского сменился удивленным восхищением. По всему было видно, что идея князю понравилась.

– Ладно удумал, – выдохнул Дмитрий Михайлович. – Мы назовем его царским дробом.

Петр удовлетворенно кивнул. Да, это он удачно про шрапнель вспомнил. Но одной шрапнелью Густава не возьмешь. Нужно что-то еще. Швед реформирует армию и прославится в годы Тридцатилетней войны… Может, сыграть на опережение? Придумать какое-нибудь хитрое построение или оружие? Что в те времена было? В памяти всплыли слова: «Артиллерия – бог войны». А может… может, конную артиллерию? Она еще не скоро появится, но что мешает сделать ее сейчас? Да, мобильность армии может дать хороший бонус!