Книга Император Николай II и предвоенный кризис 1914 года - Петр Мультатули

Смысл предполагаемых покушений очевиден. Если они планировались как демонстрация силы сербов, то это выглядело явно глупо, так как Сербия была все равно несопоставимо слабее Австро-Венгрии. Если "Апис" таким образом стремился спровоцировать войну с австрийцами, то делал он это в самый неподходящий момент, когда сербское правительство готовилось тогда начать войну против Османской империи. Вообще трудно понять, как у офицеров, входивших в "Чёрную руку", хватало времени на то, чтобы заниматься индивидуальным террором, когда им нужно было активно участвовать в боях против Турции42.

Король Пётр, королевич Александр и премьер-министр Никола Пашич, во многом обязанные Димитриевичу приходом к власти, тем не менее опасались его. Пашич указывал на опасность "Чёрной руки" и настаивал на её роспуске43. Русский военный агент в Сербии полковник В. А. Артамонов в своём рапорте ГУГШ от 9 (22) ноября 1911 г. докладывал: "Не скрою, что "Чёрная рука" через одного офицера сделала попытку войти в сношения со мной. Конечно, я немедленно и решительно отклонил приглашение переговорить с членами тайной организации, чтобы не дать им возможности примешивать при агитации имя России". Ознакомившись с информацией, император Николай II указал МИД тщательно следить за деятельностью "Чёрной руки". Царь отвергал террористическую тактику. "Где гарантия, — спросил Николай II сербского короля Петра I в 1910 г., — что в один прекрасный день заговорщики не поднимут руку на Вашу династию?"44.

В декабре 1916 г., когда вся территория Сербии уже была захвачена противником и остатки сербской армии продолжали сопротивление на фронте под Салониками, Димитриевич был обвинён в организации покушения на регента Александра и попытке произвести государственный переворот. 23 мая 1917 г. он и его подельники предстали перед судом, который приговорил их к расстрелу, который был приведён в исполнение 24 июня того же года. Среди прочих обвинений, Димитриевичу была предъявлена организация Сараевского убийства. То есть сведения о причастности "Чёрной руки" к убийству эрцгерцога Франца Фердинанда появляются только на судебном процессе, организованном сербским королевским правительством. Между тем по убедительному доводу д-ра ист. наук акад. Ю. А. Писарева, "организуя суд, сербское правительство преследовало три цели: разгромить оппозицию в лице тайного, но могущественного офицерского союза, оздоровить обстановку в армии и заодно свалить ответственность за сараевское убийство на "Чёрную руку", чтобы открыть себе путь к мирным переговорам с Австро-Венгрией, которые намечались в 1917 году. Судебный процесс вёлся с грубыми нарушениями законности, при закрытых дверях, подсудимые не имели защитников, военным трибуналом широко использовались лжесвидетели. После суда правительство опубликовало сборник "Тайная заговорщическая организация", включив в него только материалы обвинения, что придало изданию односторонний характер"45.

Между тем, если бы "Чёрная рука" действительно принимала участие в убийстве эрцгерцога, то этот факт должен был быть неминуемо известным австрийцам. Нет сомнений, что они не преминули бы его использовать в антисербской пропаганде уже в 1914 г. Вместо этого главным организатором преступления Вена выставляла националистическую "Народну одбрану", только потому, что она была скандально известна своими громкими антиавстрийскими заявлениями. Примечательно, что современные боснийские анархисты, отмечают, что "Чёрная рука" была законспирирована "настолько хорошо, что Австро-Венгрия, предъявив ультиматум Сербии 23 июля 1914 года, ультиматум, в котором на "Народну одбрану" сыпались громы и молнии, не знала в тот момент о "Чёрной руке" НИЧЕГО. Очень мало она узнала она о ней и по результатам процесса над Принципом и его товарищами. Куски правды про "Чёрную руку" стали всплывать лишь после того, как она была уничтожена сербским правительством"46.

С другой стороны, и сербское правительство, знай оно в 1914 г. об участии Димитриевича в сараевском убийстве, перед лицом войны не стало бы его выгораживать. Поэтому, более чем вероятно, что ни австро-венгерские, ни сербские верхи ничего не знали об участии "Чёрной руки" в событиях в Сараево.

На процессе 1917 г. Апис категорически отверг причастность "Чёрной руки" к убийству Франца Фердинанда, хотя и признал его в меморандуме на имя принца-регента Александра. Однако этот меморандум был написан Димитриевичем накануне расстрела, в сильно подавленном моральном состоянии, в надежде на благополучный ответ на его прошение о помиловании. Относится с доверием к этому "признанию" вряд ли стоит. Многое как раз говорит против него.

Убийца эрцгерцога Гаврило Принцип47 прибыл в Белград из боснийского Грахово и получил фальшивый паспорт на имя Чека в январе 1914 г.48, то есть задолго до его предполагаемых контактов с "Чёрной рукой". Кто и с какой целью выдал ему этот паспорт остаётся неизвестным, но это точно не были люди Аписа. Для того чтобы вернуться в Сараево для осуществления покушения, Принцип был вынужден заложить в ломбарде своё пальто. Другой террорист Трифко Грабеж для этой же цели взял взаймы денег у родственников49. Понятно, что если бы за подготовкой покушения стояла такая могущественная организация как "Чёрная рука" во главе с руководителем сербской военной разведки, то денег для проезда в Сараево для своих боевиков она бы нашла.

Кроме того, весьма сомнительными представляются утверждения о связях "Чёрной руки" с боснийской террористической организацией "Младо Босна", к которой принадлежали убийцы Франца Фердинанда. "Младо Босна" имела национально-демократическую идеологию, близкую к анархо-коммунистам. Она основывалась на внеэтническом и внеконфессиональном югославянстве (Принцип называл себя на допросе не сербом, а югославом), основой которого должна была быть левая идеология. По крайней мере один из лидеров "Младо Босни" Владимир Гачинович поддерживал тесные связи с Троцким, Радеком, и, по некоторым сведениям, встречался с Лениным50. Гачинович писал Троцкому, что "Мы — ваша идейная колония, а колония всегда идёт за метрополией"51. Никакого отношения ни к сербскому национализму, ни к Сербии, как государству, эта "колония" не имела. Более того, Принцип вспоминал в тюрьме, что сербские националисты часто его критиковали и даже угрожали ему расправой. В "Младо Босню" входили жители аннексированных Австрией провинций разных национальностей и вероисповеданий, а отнюдь не только православные сербы. При этом все они были австро-венгерскими подданными52. Участники Сараевского преступления не только не были православными, но, напротив, — воинствующими атеистами. Принцип в тюрьме незадолго до смерти утверждал, что твёрдо помнит, что не верил в Бога даже когда был ребёнком. Когда судья спросил его, верит ли он в Бога, Гаврило только улыбнулся; когда судья спросил его, не потому ли он убил Франца Фердинанда, что эрцгерцог верил в Бога, Принцип сказал, что этот вопрос для него полностью безразличен53. Во время суда подсудимые шутили и предлагали судьям "позвать вашего Бога, чтобы Он выступил в качестве свидетеля и рассказал, как на самом деле произошло убийство"54. Таким образом, между антицерковной радикал-социалистической "Младо Босней" и православной, хотя бы внешне, национал-монархической "Чёрной рукой" не было ничего общего. Не верят в их сотрудничество в организации убийства Франца Фердинанда и современные сербские историки. Доктор Радош Лушич считает: "Мы не можем говорить о младобоснийцах как об участниках организации "Единение или смерть", не можем говорить о некой их близкой связи с организаторами "Единения или смерть"55.