Книга Мифы и легенды Японии - Хэдленд Дэвис

Токиёри сразу же вспомнил имя этого самурая и предложил ему обратиться с прошением о восстановлении своих прав. Но Сано сказал, что, поскольку добрый и справедливый регент умер (так он думал), а его преемник слишком юн, подавать прошение более чем бесполезно. Тем не менее он продолжал объяснять заинтересованному слушателю, что в случае объявления сбора воинов он первым явится в Камакуру. Именно мысль о возможности когда-нибудь быть полезным своей стране смягчала горечь дней, проведенных им в нищете.

Разговор, занявший в нашем пересказе всего несколько строк, на самом деле длился всю ночь до наступления нового дня. И когда утром открыли ставни, им предстала картина заснеженного мира, освещаемого ярким зимним солнцем. Прежде чем снова отправиться в путь, Токиёри тепло поблагодарил хозяина и хозяйку за гостеприимство. И уже после того, как этот приятный гость ушел, Сано вдруг вспомнил, что забыл узнать его имя.

Случилось так, что следующей весной правительство призвало воинов в Камакуру. Как только Сано услыхал эту радостную весть, он тут же собрался в дорогу, чтобы исполнить свой долг. Его доспехи сильно потрепались, алебарда покрылась ржавчиной, а лошадь была в очень плохом состоянии. Среди блистательных воинов, собравшихся в Камакуре, Сано имел жалкий вид. Многие из них отпускали в адрес Сано весьма нелестные замечания, но тот молча сносил такое оскорбительное высокомерие. Его жалкая фигура бросалась в глаза среди сверкающих рядов самураев. Тут к ним подъехал верхом на прекрасном коне глашатай со знаменем, на котором был изображен фамильный герб регента. Громко и ясно глашатай возвестил, что его господин желает видеть воина в самых потрепанных доспехах. Сано с тяжелым сердцем повиновался приказу. Он думал, что регент хочет выразить свое недовольство по поводу его появления в столь пышном собрании в таком убогом снаряжении.

Бедняк Сано был удивлен оказанным ему сердечным приемом, но еще больше его удивило, что, когда слуга раздвинул сёдзи в соседнюю комнату, он увидел самого регента Саймёдзи Токиёри, кто оказался не кем иным, как тем самым монахом, что когда-то нашел приют в маленькой хижине Сано. Токиёри тоже не забыл, как хозяин сжег в очаге карликовые деревья – сосну, сливу и вишню. В награду за бескорыстную жертву, которая была с готовностью принесена Сано, Токиёри повелел вернуть ему те тридцать деревень, что были отобраны у него. Но это было лишь то, что принадлежало Сано по праву, и Токиёри пришла удачная мысль подарить этому верному воину вдобавок еще три деревни с названиями Мацу-иду, Умэда и Сакураи. «Мацу», «умэ» и «сакура» – так по-японски будет «сосна», «слива» и «вишня».

Влюбленные сосны

Уже недалек рассвет,Всюду белый иней ложится,Но кажется, ветви сосныСтали еще зеленее.Каждым вечером, в поздний час,Старик со своею старухойПриходят сюда, к сосне,Сгребать опавшую хвою.Сыплются иглы дождем,Но их число не скудеет.

И никогда-никогдаДо конца не осыплются иглы.Вечная зелень сосныДо скончанья веков не поблекнет.Неразлучных сосен чета —Зарок нерушимого счастья.Громкой славой осененоИмя сосны Такасаго —Как вьющийся длинный плющ,Обещание долгой жизни.

Вы, старик и седая жена,Как эта сосна долголетни,Вы, старик и седая жена,Как ветви сосны долговечны.Поведайте тайну свою,Имя свое нам откройте.Кто вы? Как вас зовут?

Такасаго (пер. В. Марковой)

«Такасаго» обычно считалась одной из самых возвышенных пьес театра Но. Пьесы театра Но исполнялись актерами с застывшими жестами и читающими текст на старинном диалекте. Театр Но принадлежит к тому периоду японских регламентированных условностей, о которых метко сказано, что «лучше один раз видеть, чем семь раз услышать». Сюжет «Такасаго» несет в себе отголоски фаллического культа, широко распространенного среди примитивных народов. Сосна Такасаго символизирует долголетие, и в хоровой песне этой пьесы можно ощутить всю мощь этого вечнозеленого дерева:

…Перед могучей соснойВсе деревья в лесу недоростки.Над ними она вознесласьВ царственном великолепье.Свой облик издревле хранит,Все времена сопрягая.Тысячи долгих летСвежа нетленная зелень.

Некогда циньский императорСосне пожаловал высший чин[76].Не только в Стране восходящего солнца,Сосну почитают и в землях чужих.

Такасаго (пер. В. Марковой)

До сих пор японцы верят в чудотворную силу сосны. Это бросается в глаза во время праздника Сан-га-нити, когда сосновыми ветками украшают ворота и двери во время новогодних празднеств. И этот обычай, и пьеса Но обязаны своим возникновением огромной сосне на берегу залива Такасаго, о которой существует следующая легенда.

В древние времена, не в наши, на берегу залива Такасаго жил-был один рыбак. У него были жена и маленькая дочь по имени Мацуэ. Больше всего на свете Мацуэ любила сидеть под огромной сосной и смотреть, как на землю без устали падают сосновые иголки. Из них она сделала себе прекрасное платье и пояс, приговаривая:

– Я не надену эти сосновые одежды до своей свадьбы.

Однажды Мацуэ сидела под сосной и пела вот какую песню:

Цветут ли цветы,Опадают ли осенью листья,Сосна целый годОстается вечнозеленой.

…На ветках ее блестятРосы бессчетные перлы.В песни они перейдут,В жемчужины слов перельются,Сердца людей озарятСвоим немеркнущим светом…

Такасаго (пер. В. Марковой)

В это время один юноша, Тэё, стоял на крутом берегу Сумиёси, наблюдая за полетом цапли. Все выше и выше поднималась цапля в синее небо, и Тэё увидел, что она полетела за море, туда, где в деревне жила дочь рыбака.

Поскольку Тэё был юношей, очень любившим приключения, он подумал, как здорово было бы переплыть море и увидеть противоположный берег, куда улетела цапля. Поэтому в одно прекрасное утро Тэё нырнул в море и поплыл. Плыл он так долго и так устал, что бедняге стало казаться, что волны кружатся и танцуют вокруг него, а огромное небо спустилось к самой воде и хочет коснуться его. И тогда юноша потерял сознание, но волны сжалились над ним и вынесли туда, где под сосной на берегу сидела Мацуэ.

Девушка осторожно вытащила Тэё из воды и уложила под сень сосновых ветвей на мягкий ковер из опавших иголок, где юноша скоро пришел в себя и принялся благодарить Мацуэ за доброту.

Тэё не стал возвращаться к себе на родину, поскольку спустя несколько счастливых месяцев он женился на Мацуэ, которая на свадьбу надела свое платье и пояс из сосновых иголок.