Книга Огонь Сталинграда - Георгий Савицкий

Тесноту подземных тоннелей заполнил оглушительный грохот выстрелов и истошный визг рикошетящих от камней пуль. Бабахнули так, что заложило уши, несколько гранат. Полыхнул огромный факел немецкого огнемета, подсвечивая место яростной схватки. Остальные гитлеровцы воспользовались огненной струей, как целеуказанием, и сосредоточили огонь на советских пограничниках. Вовсю били раскаленным свинцом пистолеты-пулеметы MP-40, в тесноте подземелья они были очень эффективны, сочетая компактность и высокую огневую мощь. Впрочем, так же, как и советские автоматы ППС-42. Заливались треском в руках гитлеровцев массивные пистолеты «Маузер К-96» модели «712» «Schnellfeuer». Они обладали потрясающей скорострельностью – 850 выстрелов в минуту, буквально заливали раскаленным свинцом все вокруг. Но и у такого оружия были свои существенные недостатки – массивный отъемный магазин на двадцать патронов «вылетал» за считаные секунды! Свободный затвор пистолета ходил ходуном, автоматика оружия работала на пределе, потому и случались осечки, перекосы патрона или задержки при стрельбе. В таком случае прекрасный скорострельный «Маузер» превращался в руках стрелка просто в кусок металла.

Кроме того, на пистолетах-пулеметах Судаева и на «Наганах» воинов НКВД были установлены глушители, они не давали засветки дульного пламени и не слепили глаза стрелкам в полутьме подземных лабиринтов сталинградской канализации. Пограничники расчетливо и метко били по гитлеровцам, не забывая переговариваться, взаимодействуя и прикрывая друг друга в бою.

– Прикрой меня!

– Прикрываю!

– Я – пустой, перезаряжаюсь.

– Справа «фриц», кидай гранату.

– Серега, уйди влево, ты мне сектор перекрыл.

– Ухожу!

После первого огневого натиска бой разбился на несколько индивидуальных схваток. Теперь решающее значение приобрели индивидуальные навыки стрелковой подготовки. А в войсках НКВД она традиционно была на высоте!

Вот теперь и пригодились Виктору приемы стрельбы навскидку, на слух, из неудобных положений. В эти сжатые секунды в раскаленной свинцовой круговерти звериное чутье, обостренная до предела интуиция и намертво вбитые в мозг боевые рефлексы полностью завладели сознанием Ракитина. При этом он не был «живым автоматом», а четко осознавал, что происходит, мгновенно принимал решения и командовал своим подразделением даже в такой стрессовой ситуации.

– По вспышкам бей! – бойцы НКВД были лишены этого демаскирующего фактора. А вот гитлеровцы, напротив, огнем раскрывали свое местоположение.

Вспыхнули подствольные фонари на компактных автоматах пограничников. Электрический свет не был ослепительно ярким, но все же позволял уверенно брать на мушку гитлеровцев, бить точно и наповал. Виктор полоснул очередью по немецкому пулеметчику – луч света подствольного фонаря четко обрисовал силуэт врага, а глушитель на стволе пистолета-пулемета Судаева не слепил собственным дульным пламенем. Лейтенант кувырком ушел за кирпичный выступ, над головой засвистели пули, выбили кирпичную крошку рядом.

– Командир, я прикрою! – пограничник с колена дал длинную очередь по гитлеровцам.

Снова полыхнул чудовищный факел пламени из немецкого огнемета. Этих адских машин смерти в гитлеровской диверсионной группе было две, а самих огнеметчиков прикрывали достаточно плотно. Оно и понятно: какими бы закаленными и мужественными ни были советские пограничники, но сгореть заживо никто не хотел.

– Мужики, валите нахрен огнеметчиков! – Виктор перезарядил пистолет-пулемет и открыл огонь по гитлеровцам. Дав пару очередей, он тут же менял позицию. Попасть по мечущемуся лучу фонаря было не так-то просто.

– Сейчас, командир, – стрелок с карабином-револьвером прицелился и сделал два выстрела.

Подствольный фонарь он не использовал, а глушитель надежно скрыл звук выстрела и не выдал местоположения стрелявшего. Поэтому можно было спокойно целиться и вести точный огонь, не боясь быть раскрытым. После трех прицельных выстрелов один из немецких огнеметчиков наконец-то упал. Массированным огнем от него отогнали остальных гитлеровцев.

– Не давайте второму уйти! – крикнул Ракитин.

Бойцы НКВД сосредоточенным огнем «отжимали» уцелевшую кучку «фрицев» вглубь подземных коммуникаций, откуда те и явились. Что самое интересное (Виктор отметил это краем сознания), во время яростной перестрелки во мраке канализационных ходов ни разу не дошло до рукопашной. Уровень стрелковой и тактической подготовки и советских воинов НКВД, и немецких диверсантов армейской разведки был настолько высок, что огневые качества стрелкового оружия использовались чуть ли не на «сто десять процентов»!

Но у немцев, как оказалось, был еще один весомый козырь в рукаве!.. В свете подствольного фонаря лейтенант Ракитин заметил, как один из немцев целится из оружия, напоминающего массивный пистолет с прикладом.

– Ложись! – успел прокричать Виктор, падая на холодные камни.

Над головой грохнул оглушительный в замкнутом пространстве взрыв. Повернув голову, Ракитин успел увидеть, как ударной волной отбросило в сторону пулеметчика с «Дегтярем» и еще одного пограничника. Новый взрыв мощной не то гранаты, не то ракеты заставил бойцов НКВД залечь и существенно снизить огневой натиск на противника.

– Вперед! Не дайте им уйти! – Виктор вскочил на ноги и ринулся за прикрытие колонны, поддерживающей свод канализационного тоннеля.

Совсем рядом ударили, рикошетя во все стороны, пули, но Ракитин, казалось, и не заметил их. До немца со странным пистолетом было чуть меньше полусотни метров, он как раз перезаряжал свое необычное оружие. Лейтенант Госбезопасности на это и рассчитывал, он дал очередь навскидку, но не попал, только подстегнул немца. Тот вскинул массивный пистолет с коротким стволом и плечевым упором и выстрелил. Виктор упал ничком, не выпуская свой пистолет-пулемет из рук.

Снова прогремел оглушительный взрыв, а вслед за ним и протяжный стон. Виктор, тряся гудящей головой, поднялся на ноги. Стрелявшего из массивного пистолета немца взрывом повалило навзничь. Ракитин приблизился к нему, держа оружие наготове. Одного взгляда на залитую кровью голову было достаточно, чтобы определить – враг мертв, его настигли осколки собственного боеприпаса. Рядом валялся тот самый массивный пистолет с коротким стволом и прикладом.

Лейтенант Ракитин, придерживая собственный пистолет-пулемет, поднял неизвестное оружие и при ближайшем рассмотрении узнал его.

Это был так называемый «Kampfpistole» – «Боевой пистолет», созданный на основе ракетницы Вальтера. В тридцатых годах немецкие конструкторы разработали на базе стандартного 26-миллиметрового сигнального пистолета, по сути, гранатометный комплекс. Для ракетницы были разработаны осколочные противопехотные и противотанковые кумулятивные гранаты. Это относительно компактное и мощное оружие применялось в основном в ближнем бою, для навесной стрельбы на дистанцию от семидесяти до двухсот метров. Слева на столе как раз крепился прицел, рассчитанный по дальности на 100 и на 200 метров. К ракетнице полагался съемный металлический плечевой упор, ослаблявший сильную отдачу относительно легкого оружия при стрельбе.