Книга Как все начиналось - Марина Ефиминюк

Вечером нам с Ваней выдали подсобный материал для отлова бесёнка: проржавелое с одной стороны кадило, стоящее с неделю ведро святой воды, пяток церковных свечей и склянку с жидким ладаном, впрочем, последним нам наказали пользоваться в крайних случаях, как особо дефицитным в этих местах продуктом.

– Ась, ты представляешь, где его искать? – поинтересовался Ваня, деловито переливая воду во флягу.

Я покачала головой:

– Понятие не имею.

Ваня с возмущением посмотрел на меня:

– Так зачем ты меня в это дело втянула?

– Чтобы в лесу не ночевать! – огрызнулась я.

Начать мы решили с погреба. Черти по природе своей очень любят сырые укромные уголки. Мы спустились по скрипучим ступенькам и надёжно прикрыли за собой дверь. Внизу пахло квашеной капустой и прокисшим молоком, нас со всех сторон обступил подземный холод. Зажжённый огарок восковой свечи тускло освещал тёмное полупустое помещение. Памятуя о последнем визите адептов, братья убрали из погреба все мало-мальски ценное: оставшиеся бочки с пивом, копчёные рульки, запасы сушёных грибов. Они хотели вытащить и кадку с мочёными яблоками, но та оказалась такая тяжёлая, что братья смогли дотащить её только до лестницы, и теперь она сиротливо перегораживала проход.

Протиснувшись с трудом между холодной стеной и мокрым боком кадки, мы начали приготовления. Расставили и зажгли по углам святые свечи, какой от них прок мы не знали, но лучше так, чем, вообще, никак. Кое-где капнули драгоценным ладаном, со злорадством представляя, как бы вытаращился на такое безобразие Еремей. Развалившись на мешках с зерном, мы принялись ждать полуночи. Время текло, как густой кисель. Я начала засыпать, ткнувшись головой в плечо адепта, Ваня зорко разглядывал освещённую, почти догоревшими свечами, комнату. Далеко заполночь по стенам пробежали голубые искры, тёмный угол осветился яркой вспышкой, раздался глухой хлопок и появился черт. Вернее чертёнок, совсем маленький, лет сто отроду, худенькое мохнатое тельце, переливалось разными цветами, нос пяточком, крохотные копытца на тоненьких лапках, хвост с облезлой кисточкой, больше походил на крысиный.

– Появился! – Ваня ощутимо толкнул меня в бок.

– Да, вижу я.

Между тем, чертёнок перестал мерцать, стал ровного серого цвета и повёл по воздуху мохнатым рыльцем. Мы затаили дыхание, ужасно боясь, что он нас заметит. Черт на задних копытцах подошёл к сваленным мешкам и встал практически возле наших ног, с любопытством разглядывая чёрными глазками-бусинками огромные Ваняткины сапоги. Петушков бесшумно поднял кадило, бес насторожился, через секунду Ваня подпрыгнул, как на пружинах, и стал махать оным, как булавой, во все стороны, заполняя комнату приторным запахом ладана.

– Чур, меня, чур, меня! – повторял он как заклинание.

Бес скорее удивлённо, нежели испугано, оглядел чудище со странной штуковиной в руках и исчез с тихим хлопком, на его месте лишь заклубилось маленькое облачко дыма. Я подняла голову, немедленно получила кадилом между глаз и пригнулась, надеясь, что адепт меня не покалечит.

– Чур, меня, чур, меня! – орал, как сумасшедший Ванятка. Не замечая, ничего вокруг, особенно того, что жертва растворилась в воздухе, он носился по квадратному подвалу, поднимая пыль и размахивая кадилом. В какой-то момент он не успел притормозить и успокоился, только перелетев кадку с мочёными яблоками.

– Чтоб меня! – фыркнул он, поднимаясь и пытаясь отряхнуть с портов грязь.

– Ваня, – я спокойно слезла с мешков на пол, – он ушёл.

– Как ушёл? – изумился адепт, вытаращив на меня свои чистые небесно-голубые очи.

Я почувствовала несвоевременный приступ веселья и, с трудом сдерживаясь, проговорила:

– Пока ты тут, как шальной, носился и голосил, он исчез.

– Дела, – протянул Ваня и почесал затылок, – пойдём на улице поищем.

В кромешной темноте двора, не зажигая энергетических шаров, чтобы не спугнуть черта, мы добрались до стены со срамной надписью домика Питрима. Бесёнок сидел на заборе, беспечно свесив ноги, и рассматривал звезды. «Романтик», – подумала я.

Ваня прислонил палец к губам с просьбой молчать, осторожно снял с пояса флягу со святой водой, прицелился и по мере сил окатил водицей беса. Скорее всего, после недельной выдержки у святой воды закончился срок годности, черт только встряхнулся, разбрызгав вокруг мелкие капли воды, соскочил с забора и бросился наутёк.

– Держи его! – заорали мы с Ваней в два голоса.

Гонка началась, мы носились, как полоумные по двору, больше похожие не на охотников, а на двух загнанных болонок, отлавливающих лесного зайца.

– Аська, Аська! Крест в него кидай! – визжал адепт.

Я покосилась на зажатый в руке крест, а потом со всей молодецкой силушкой метнула его в темноту. Раздался звон разбитого стекла, мы на миг остановились, как вкопанные:

– Дура, – плюнул Ваня, – в черта кидать надо было, а не в окно!

– Сам тогда его вылавливай! – разозлилась я и, схватившись за бок, прислонилась спиной к колодцу, пытаясь отдышаться.

В ушах раздавался стук сердца, а во рту пересохло. Ваня носился по двору, как заведённый, размахивал над головой давно погасшим кадилом и громко орал матом. Рядом с моими ногами упала брошенная в черта фляга, я её подняла и сделала глоток, пытаясь смочить пересохшее горло, и тут краем глаза заметила прошмыгнувшую рядом со мной серую тень, а потом, огромную тёмную фигуру Петушкова, в развивающемся чёрном плаще и несущуюся на меня во весь опор.

– Вехрова, не стой пнём, хватай его! – завопил адепт.

В следующее мгновение он задел меня плечом, и я, не удержавшись на ногах, с диким визгом свалилась в колодец. Полет занял буквально пару секунд, сгруппировавшись, я вошла в ледяную воду солдатиком, с тихим плеском и громким матом. От холода перехватило дыхание, в тело вонзились тысячи иголок, а сердце забилось в бешеном темпе. Я вынырнула, оказавшись в кромешной темноте, и заорала:

– Ваня, идиот! Вытащи меня отсюда!

– Ты где? – заголосил в ответ адепт.

– Здесь, в колодце!

– В каком колодце?

– Ты видишь много колодцев во дворе? – захрипела я и схватилась за скользкие деревянные стенки, чтобы не уйти под воду.

– А, ты в этом колодце!

– Кретин! – буркнула я себе под нос.

В круглом проёме появилась Ванина башка:

– Как ты там оказалась?

– Ты меня столкнул, остолоп! Доставай меня быстрее, пока я не окочурилась здесь!

Я почувствовала, что от холода начинает сводить ноги. Ваня исчез и отсутствовал целую вечность. Я успела окончательно продрогнуть и попрощаться с жизнью. На поверхности меня держала только одна мысль, что утону я только на его бесстыжих глазах. В тот момент, когда я решила, что пора идти ко дну, сверху упала длинная леска с крючком: