Книга Дорога к ангелу - Марина Ефиминюк

Неожиданно все закончилось – в один момент. Ветер успокоился, медленно опадали последние листья, подобно разноцветным перьям диковинных птиц плавно кружась в воздухе. Свернувшись калачиком и прикрывая голову, засыпанный желто-красным ворохом, на дороге скорчился Лариэлл. Воины переглядывались, переводя дыхание.

– Парень… – Бигдиш перегнулся через седло.

Лариэлл осторожно убрал руки и чуть приподнялся, готовый в любой момент спрятаться, зарывшись обратно в образовавшуюся шуршащую кучу листьев.

– Вставай, – покачал головой лучник.

Поднимался с земли и Фив, потирая ноющее плечо.

– Отсюда нужно уезжать, – процедил сквозь зубы Ламберт, стряхивая с себя грязь и крохотные, похожие на лоскутки чешуйки растертых листьев.

– Тьфу, – выплюнул Вогнар попавшую в рот веточку, – говорил, не доверяй эльфийским картам!

– Повернем обратно, – приказал капитан, разворачивая коня, – поедем по торговым трактам. Эта дорога становится с каждым днем опаснее!

Но они не успели даже тронуться с места. Те, кто следил за ними и прятался в живом лесу за кустами, налетели стремительно, не давая передышки. В одно мгновение лязгнули мечи, и отряд не сразу сумел осознать, что подвергся нападению. Скорее по привычке, нежели от понимания, Бигдиш сорвал привязанный к луке седла арбалет. Жалящая стрелка сорвалась с тетивы, устремляясь в нападавшую тень. Раздался всхлип, и под ногами лошади распласталась фигура в сером плаще, а листья окрасились густой кровью. Кто-то гибкий и быстрый налетел на Лариэлла, и мальчишка ловко отпрыгнул, словно кузнечик. Алый плащ мелькнул покрывалом, изящный наклон, и в руках Лариэлла оказался легкий меч повергнутого лучником врага.

Бигдиш успел скатиться с лошади ровно за мгновение до того, как воздух со свистом вспорол наточенный клинок нового противника. Нападавшие походили на нежить, жестокую и не знающую пощады, и действовали нахрапом, молниеносно, безжалостно.

Лариэлл, пошатнувшись, отразил удар воина в потрепанном плаще. Выпуская стрелку в противника мальчика, Бигдиш видел, как Лариэлл увертывается, не смея нанести последнего смертельного удара. Убийство – это черта, за которой не будет возврата, и испачканная чужой кровью душа никогда не станет прежней, девственной и чистой. Бигдишу было поздно думать о душе…

Острый наконечник короткой стрелы, вонзившийся в грудь врага, отбросил того наземь. Воин падал уже мертвым, раскинув руки, будто хотел объять небо, едва видное из-за ветвей. Лариэлл, широко распахнув глаза, остолбенел с поднятым над головой легким мечом. На одно страшное мгновение ему показалось, что он сам совершил смертоубийство, пока на одеждах вокруг торчавшего древка не растеклось кровавое пятно. Внезапная жалость стоила парнишке удара, который он бы пропустил, если бы подскочивший Бигдиш не сбил Лариэлла с ног. Вместе они покатились по листве, а вокруг в ужасающем танце кружились фигуры воинов, и с земли поднималось облако пыли.

Со всего маху Лариэлл влетел в кусты, а следом за ним и лучник, не в силах остановить бешеное мелькание перед глазами. Мгновенно их тела опутали жесткие лозы, свернулись кольцами на ногах, обхватили ядовитым ремнем Лариэлла и сковали руки Бигдиша. Мальчишка яростно махал мечом и, позабыв про свое спасение, старался освободить лучника. В разные стороны летели щепы, живые щупальца леса шипели и снова нападали. Клинок мелькал в воздухе, пока они оба не оказались свободными. Из-за кустов на дороге доносились вопли и звон мечей, ржание испуганных лошадей и такие яростные ругательства, какие не произносят в присутствии высокородных леди. Спрятанные за зарослями мальчик и лучник всего на секунду позволили себе распластаться на мягкой, усыпанной листьями земле и перевести дух. Через секунду они уже вскочили на ноги с желанием броситься в бой.

Внезапно они сделали открытие, от которого Бигдиш едва не потерял дар речи.

– Всевышний… – только сумел пробормотать Лариэлл с округлившимися глазами, когда тоже заметил страшную находку – выкованный крест Инквизиции на рукояти меча убитого противника.

Мальчишка не смог вымолвить ни слова, судорожно сжимая меч. Пока Лариэлл ошалело разглядывал оружие, к его ноге медленно подползало тонкое щупальце лозы, готовое обвернуться вокруг лодыжки.

– Инквизиторы! – вскричал Бигдиш и, ломая кусты, бросился на дорогу в гущу драки.

Мальчишка прыгнул за ним, и щупальце только яростно зашипело и, пытаясь змеей ужалить жертву несуществующим жалом, безрезультатно дернулось в воздухе.

– Что, Инквизиция теперь не гнушается и нечистью нарядиться?! – выкрикнул Бигдиш и мощным ударом сломал накинувшемуся на него противнику челюсть.

Кулак пронзило резкой болью, лопнула кожа на костяшках. Инквизитор застонал, роняя занесенный меч, и широкий капюшон слетел с головы, открывая перекошенное человеческое лицо. Это мгновение стало откровением для защищавшегося отряда Ламберта.

– Ах, базарные арлекины! – прошипел Нибур и с яростью взмахнул полуторным мечом-бастардом. Противник отпрянул, со стоном хватаясь за грудь, и из-под пальцев выступила кровь. Казалось, что алым были залиты все листья и живые деревья, кряхтевшие и качавшиеся, обезумели от запаха еще теплых человеческих соков.

Вился соблазнительный аромат крови по лесу, клубился над травами, окутывал ветви энтов, еще помнивших жестокие бои между детьми Галлеана и людьми, бередил обоняние скрытых в чащах чудовищ, привлекая их. Потом никто не смог бы сказать наверняка, кто первым из противников заметил выступившего на дорогу волка с горящими углями злобных глаз. Только в общем грохоте голосов раздалось грозное рычание, такое отчетливое, словно вокруг царила гробовая тишина. Второй волк, огромный и серый, с вздыбившейся на холке жесткой шерстью, припав к земле на передние лапы, перекрывал путь к отступлению. Люди, убивавшие друг друга, лишь успели оглянуться, когда он взмыл в воздух, в чудовищном прыжке бросаясь на противников.

Эта была другая битва и совсем другая война. Их теснили, заставляя сбиться в кучу, принуждая недавних врагов стать союзниками по единственной причине: те, кто затеял кровавую схватку друг против друга, в отличие от новых противников, были живыми. Пока еще.

Почуяв нежить, лошади сошли с ума, они били и копытами и вставали на дыбы, пытаясь убраться подальше от гиблого места. Чудовища, казалось, не обращали внимания на животных, их больше интересовали люди, обнажившие окровавленные мечи, да мертвые тела воинов, распластавшиеся на земле. Лесная чаща выпустила новых монстров – двое волков, мощных и достававших холкой до плеча взрослого воина. Из раскрытых оскаленных пастей тянулась ядовитая слюна, и там, где капала она, листья съеживались, превращаясь в пепел. Люди замерли, оценивая новую беду, а лес между тем снова ожил. Из кустов выступали твари, когда-то давно убиенные люди, обращенные велением Мортис в ужасающих воинов. Воздух наполнился смрадом разложения.

– Хотели нежити, – не обращаясь ни к кому, процедил сквозь зубы Лукай, перехватывая покрепче меч, – получите!