Книга Битва с империей - Константин Назимов

— Заходи быстрее! — прошептала Истелла.

Вхожу и вижу: в углу, напротив входной двери, лежит капитан, держа на коленях арбалет, рядом меч и кинжал. Его живот перевязан простыней, на которой растеклось красное пятно. Девушка запирает дверь и шумно выдыхает.

— А тебе нахальства не занимать. Мне она, — капитан кивнул на девушку, — про твой прорыв рассказала.

Говорит капитан еле-еле, в кровь искусаны губы, да и вся его поза… Ощупываю его повреждения… Не силен я в лекарском деле, а тут такая потеря крови и такие повреждения во внутренних органах…

— Не трать на меня силы, — будто догадался он, — скоро уйду, может хоть там на меня посмотрит.

Я кивнул и прошел в избу и обессиленно прислонился к стене. Не успел… Боги, ну за что!!! Почему гибнут не повинные ни в чем люди! Ладно капитан или я, но ее-то за что?! Графиня лежит на полу, ее накрыли одеялом, но край ее волос мне виден, как и все ауры находящихся в доме, ауры девушки нет… Не глядя ни на кого присаживаюсь перед телом Олеры и откидываю одеяло с лица: глаза закрыты, на губах застыла презрительная улыбка.

— Кто и как? — доносится до меня собственный голос.

— Она меня собой закрыла, — сказал, подошедший Гортней.

— Как? — спросил его, всматриваясь в безжизненное лицо графини и вспоминая ее последние слова. Лучик надежды я ей не подарил, а принес с собой смерть.

— Мы вчера приехали, — раздался голос князя. — У графини расположились. Дом небольшой, но нас не так и много. Утром Гортней пошел проверить охрану, Олера двинулась за ним по какой-то надобности. На дворе заварушка эта и вышла.

— Мы только вышли, а ко мне подходит кучер и начинает говорить о том, что в деревне замечены неизвестные. Госван поддакивает. Я приказал всем идти в дом, охрана вошла, а тут еще капитан подошел и что-то графине стал говорить. Мы с кучером вслед за охраной двинулись, а капитан закричал: Имперцы! Выхватил меч, а Госван ударил в спину кучера, чтобы я уйти не успел. Сразу полетели со всех сторон магические удары и болты. Магические удары отвел артефактом, который успел активировать и поставить, а вот от дротиков защищаться времени не оставалось. Меня графиня своим телом закрыла, капитан бросился на имперцев. А..

— Кто такой Госван? — перебиваю начальника стражи, чувствуя, что злость к императору начинает переполнять меня, источник внутри кипит от гнева и требует мести, но пока еще себя сдерживаю.

— Ты его видел, он тебя на встречу с князем провожал, — ответил Гортней.

— Понял, — скрипнул зубами. — Где он?

— Он когда кучера убил, то меч выхватил, но капитан выбил оружие и по лицу полоснул, — начальник стражи задумался. — Не помню, куда потом подевался. Но среди убитых его не видел.

— Он трусливо сбежал, — презрительно поджала губы Истелла. — В окно увидела уже как он на четвереньках, быстро-быстро, семенит.

— Как же ты нападение прохлопал?! — повернулся к начальнику тайной стражи князя.

— Не разглядел предателя, — виновато опустил он голову.

— Сейчас не до выяснения того что произошло. Мы в ловушке и выхода нет, — вмешался князь. — Нам не устоять против них. Они поймут, что не смогут взять меня живым и просто уничтожат тут все. А на помощь надеяться не стоит, мы в глубине гор, тут считается одно из самых безопасных мест.

Недоуменно посмотрел на князя, а потом истерично хохотнул. Это он говорит мне? Что его уничтожат и меня вместе с ним, какая-то жалкая кучка плохо обученных имперцев?

Магическая сеть указывает мне на врагов, их ауры отличаются от крестьянских и слава богам, последних, рядом с ними нет.

— Ты деревеньку потом отстрой, — сказал князю и отправился на выход.

— Стой! Рэн, не пори горячку, ты не справишься! — кричит князь и хватает меня за плечо.

— Не справлюсь? — оглядываюсь на него и вновь истерично смеюсь. — Я?!

Ронек отшатывается, а я иду, зло смеюсь и никак не могу успокоиться. Выйдя на крыльцо, не выдерживаю и выплескиваю наружу всю злость и ненависть. С трудом успеваю проконтролировать направление удара мелкими льдинками с пляшущими на них языками пламени. Вот они устремились высоко в небо и с высоты десятков метров ледяным и огненным дождем ударили по тем местам, где находятся ауры имперцев. Взрывы, дикие крики боли и ужаса, ломающиеся каменные дома. Против моего заклинания, придуманного в горах противостоять сможет равный мне по силам. Но сам такого от себя не ожидал, слишком мощный вышел выброс магической энергии. Источник опустошил прилично, но что-то там еще есть, да и пополнение быстро происходит.

От моего удара разрушенными оказались пять домов, четыре сарая, несколько телег и еще какая-то мелочь. Но ни один имперец не ушел, их тела обыскали, вернее, то что от них осталось, вытряхнули все артефакты и обнаружили среди них интересные. Даже я точно не смог понять их назначение: пластина с рунами и мелкими драгоценными камнями в качестве накопителей. Обрисовал их Лару, тот думал несколько часов, а потом выдвинул предположение:

— Очень похоже, что данные артефакты совмещают в себе несколько свойств.

— Уж извини, — ехидно и зло прокомментировал я, — но это и так очевидно, не стоило столько напрягаться.

— Рэн, дослушай! — дух мысленно вздохнул: — Прими ты уже ситуацию. Не злись, не окажись ты там, то пострадало бы больше народа.

— Это все из-за меня! Не явись я…

—Не будь Скили, не найди он боевого духа! — перебил меня Лар. — Да много еще чего! Прекрати! Да сам подумай: уничтожь или захвати они князя, то горцы уже бы не номинально входили в состав империи!

— Ладно, оставь нотации, — буркнул я. — Что там про артефакты?

— Подчинение, отвод глаз и отправка сообщений, — Лар вздохнул и признался: — возможны еще несколько функций, но точно сказать не могу.

— Они могли общаться с императором или его боевым духом? — спросил я.

— Не так важно, — ответил он, и я с ним согласился. — Что известно одному, значит и второй тоже в курсе.

Бледный купец с подвязанной рукой, князь и его свита, все жители деревни собрались за околицей у свежевырытых могил. Лица хмурые и сосредоточенные на многих видны дорожки от слез. Похороны прошли по традиция Лирии. Тяжело терять друзей, особенно, когда они в расцвете сил и ничего не предвещает беды. Но жизнь штука сложная, а боги иногда отворачивают от нас свои лики. Громких слов и длинных речей никто не говорил — слов у людей нет, но эмоции и переживания громче и честнее каких-нибудь слащавых и длинных монологов.

— Господин герцог, Рэнион, — подергал меня за рукав Сарик, — я решил, возьмете меня в ученики?

— Возьму, — кивнул ему, а потом вспомнил: — Муртасу отдай нашу добычу, пусть поставит памятники погибшим. А на оставшиеся деньги, если таковые останутся — пустит на благо жителей.

— Все сделаю, — кивнул бородой бывший купец, который оказался рядом и все слышал. — Вы сейчас куда?