Книга Куда ж нам плыть? Россия после Петра Великого - Евгений Анисимов

Зачем учиться, когда можно жениться

Здесь мы касаемся той деликатной темы, о которой не решился распространяться, опасаясь перлюстрации, английский резидент К.Рондо. Дело в том, что все наблюдатели поражались стремительному взрослению Петра II. Весной 1728 года прусский посланник писал о двенадцатилетнем мальчике: «Почти невероятно, как быстро, из месяца в месяц, растет император, он достиг уже среднего роста взрослого человека и притом такого сильного телосложения, что, наверное, достигнет роста своего покойного деда». Князь Иван Долгорукий уже преподавал царю начала той науки, которую люди осваивают в более зрелом возрасте. Долгорукий заслужил довольно скверную славу у мужей московских красавиц. Княгиня Наталия Долгорукая в своих знаменитых «Своеручных записках» восторгалась достоинствами покойного мужа. На склоне своих лет она так писала о князе Иване: «Он рожден был в натуре, ко всякой добродетели склонной, хотя в роскошах жил яко человек, толко никому зла не сделал и никово ничем не обидел, разве што нечаянно».

Князь М.М.Щербатов, ссылаясь на мнения очевидцев, писал о Долгоруком иначе: «Князь Ив. Алек. Долгоруков был молод, любил распутную жизнь и всякими страстями, к каковым подвержены младые люди, не имеющие причины обуздывать их, был обладаем. Пьянство, роскошь, любодеяние и насилие место прежде бывшаго порядку заступили. В пример тому, к стыду того века, скажу, что слюбился он или лучше сказать – взял на блудодеяние себе между прочими жену К.Н.Е.Т., рожденную Головкину (речь идет о Настасье Гавриловне Трубецкой – дочери канцлера. – Е.А), и не токмо без всякой закрытости с нею жил, но и при частых съездах к К.Т. (князю Н.Ю.Трубецкому. – Е.А.) с другими младыми сообщниками пивал до крайности, бивал и ругивал мужа, бывшаго тогда офицером кавалергардов, имеющаго чин генерал-майора и с терпением стыд свой от прелюбодеяния жены своей сносящаго. И мне самому случилось слышать, что единажды, быв в доме сего кн. Трубецкаго, по исполнении многих над ним ругательств, хотел, наконец, выкинуть его в окошко… Но… согласие женщины на любодеяние уже часть его удовольствия отнимало и он иногда приезжающих женщин из почтения к матери его (то есть посещающих мать Ивана, Прасковью Юрьевну. – Е.А.) затаскивал к себе и насиловал. Окрул