Книга Командарм. Позади Москва - Олег Таругин

– Прикрой, пока я его до машины отволоку. И в броневике глянь, может, у него планшет какой при себе имелся? А то потом особист расспросами замучает.

Планшет, а точнее, достаточно пухлый кожаный портфель с двумя застежками, и на самом деле обнаружился, причем даже и искать не пришлось. Прихватив ценный трофей, Василий рванул за товарищем, который уже успел добежать до танка. Пока Анисимов с Божковым затаскивали внутрь пленного, ротный, зажав портфель под мышкой, водил по сторонам стволом, прикидывая, сколько патронов башнер успел спалить и сколько их, соответственно, осталось. Но стрелять, к счастью, не пришлось, секунд через пять Степа призывно махнул рукой, и лейтенант, не теряя ни мгновения, «солдатиком» нырнул в башню. Лязгнул, захлопываясь над головой, люк.

– Па-аехали, – прокомментировал Цыганков, трогая «тридцатьчетверку» с места.

Под гусеницами проскрежетал сминаемый металл, танк пару раз тряхнуло, когда боевая машина, отпихнув в сторону искореженные обломки взорвавшегося грузовика, огибала место боя по обочине. Наконец дизель изменил тон, загудев ровно, успокаивающе, оставив позади препятствие, «Т-34» снова шел по относительно ровной дороге.

Подключившись к ТПУ, Василий уселся поудобнее и постарался успокоиться. Пока выходило плохо: уж больно много всего произошло буквально за считаные минуты. Да уж, это тебе не из засады немца бить, это куда как круче! Руки, вон, до сих пор ходуном ходят, и сердце по ребрам бухает, словно на прогулку собралось…

– Вась, а мы кого хоть взяли-то? – раздался в наушниках спокойный и, как водится, чуть насмешливый голос механика-водителя. – А то сижу тут внизу, ни хрена и не вижу. Не зря хоть рисковали? А то обидно, ежели из-за какого штабного капитанишки столько хлопот.

– Не, точно не капитанишка, – уже почти придя в себя, ответил Серышев, постаравшись, чтобы и его голос тоже прозвучал достаточно иронично. – Погоны не те. Ихние капитаны золотые погоны с тремя квадратными фигнями не носят, это точно.

Несколько секунд царило молчание, лишь равномерно гудел двигатель да негромко тарахтели под ногами позабытые башнером стреляные гильзы.

Затем Цыганков, задумчиво хмыкнув, сообщил:

– Тарщ лейтенант, а ты на секундочку в курсе, что такие погоны на нашем фронте только у одного их генерала имеются? Ох, и везучий же ты, Вася! Да за такое сразу Герой положен! Ну, и нам чего на грудь упадет, если, конечно, живыми до своих доберемся.

– Витя, ты о чем? – не сразу понял ротный. – Ну, да, генерал это, я в курсе. А три «розетки» – значит, генерал-полковник. Генерал-оберст, по ихнему, а…

В этот момент до Серышева дошло, что именно имел в виду товарищ. Вернее, КОГО именно…

– Да ты шутишь… твою ж мать! Степа, расстегни на фрице шинель да пошарь по карманам кителя, там документы должны иметься. И пистолет у него из кобуры забери, кстати. А ты, Гриша, делай что хочешь, но связь с батальоном мне живо! Уже сейчас! Нам теперь никак погибать нельзя, даже героически!..

Глава 10

Капитан Дронов, район Вязьмы, октябрь 1941 года

Командир особого «безномерного» минометного дивизиона РВГК капитан Павел Дронов высунулся из кабины, пытаясь хоть что-то разглядеть в скрывшем дорогу густом тумане. Несмотря на то что уже практически рассвело, узкие желтоватые лучики накрытых светомаскировочными щитками фар ничем помочь не могли, теряясь в молочно-белом мареве буквально в паре метров от машины. Да что ж за напасть такая! Тут и ехать-то осталось от силы километра три, может, немногим больше – и на тебе. А опоздать никак нельзя, просто категорически невозможно: залп нужно дать в строго оговоренное время, немчура-то на месте сидеть не станет. Так что, товарищ капитан, извольте, кровь из носу, в семь тридцать находиться в заданном районе, чтобы в восемь ноль-ноль нанести удар по полученным координатам, которые передадут по радио находящиеся в районе цели разведчики.

Отчего такая спешка – дивизион неожиданно сдернули с места на рассвете, отменив все полученные ранее приказы, – Дронов догадывался: не зря ведь координаты именно разведгруппа должна сообщить! Видать, нащупали в ближнем немецком тылу что-то такое, ради чего не жаль задействовать трехбатарейный дивизион полного состава. А это, знаете ли, не фунт изюму: дюжина реактивных установок БМ-13-16 по суммарной мощности залпа сравнима с ударом нескольких полков тяжелых шестидюймовых гаубиц! За просто так подобную силищу туда-сюда не кидают.

Вот только этот гадский туман… То ли болота рядом, то ли день ожидает быть потеплее вчерашнего: капитан, хоть и был весьма далек от метеорологии, еще с детства помнил, что сильный туман означает скорое изменение погоды. Да и порядком размякшая после дождей дорога тоже подкидывала проблем, хоть настоящая осенняя распутица еще даже не начиналась: дважды приходилось выпихивать из размытой колеи забуксовавшие машины. Выпихивать, разумеется, руками расчетов – приписанный к дивизиону десятитонный «Сталинец» остался в расположении, чтобы не задерживать колонну своей максимальной скоростью аж в целых семь километров в час.

– Да лезьте уж обратно, тарщ капитан! – буркнул водитель, дергая командира за полу шинели. – Доедем мы, не переживайте, недолго осталось.

– Только смотри поосторожнее. – Не споря, Павел уселся на дерматиновый диван, зябко поежившись. Рывком захлопнул дверцу. – Ух, сырость какая.

– Так а я о чем? – хмыкнул шофер, возясь с передачей. – Подумаешь, туман опустился, экая проблема. Я ж-то дорогу вижу, а остальные следом идут, по габаритам. Через двадцать минут на месте будем, как раз к сроку поспеем.

Дивизион и на самом деле успел к указанному времени. Пока расчеты расчехляли пусковые установки, опускали на грунт домкраты-упоры, закрывали стекла кабин откидными бронещитками и навешивали на направляющие реактивные снаряды первого залпа, Дронов связался со штабом, получив обещанные координаты. Прикинув по карте, удовлетворенно дернул головой: дистанция всего пять километров, нормально. В принципе, М-13 вполне уверенно летит и на восемь с половиной, но на максимальную дальность он пока еще ни разу не стрелял. Экспериментировать же не хотелось совершенно: командование особо подчеркнуло, что дело крайне важное и промахнуться никак нельзя. Накрыть предстояло скопление вражеской бронетехники и автотранспорта, скучковавшееся возле взорванного разведгруппой моста. Поскольку мост наши диверсанты рванули еще ночью, а речушка, через которую он был переброшен, не могла похвастаться особой шириной и глубиной, к этому времени вражеские саперы уже практически закончили наводить переправу. Потому и следовало торопиться.

Правда, имелось и еще кое-что: особо оговаривалось, что ни один РС не должен упасть в соседнем квадрате. Причем с пометкой «категорически» и «под личную ответственность». Задумчиво нахмурившись, капитан вновь вчитался в карту. Ну, и чего там такого-то, в этом самом квадрате «43–12»? Упирающаяся в разрушенный мост шоссированная дорога проходит его по самому краю, захватывая едва ли парой километров, а больше ничего интересного там нет. Просто лес. Ну, разве что в трех километрах от реки уходит северо-восточнее небольшой проселок, по которому теоретически можно добраться до наших передовых позиций. Гм, возможно, в этом все и дело? Допустим, те самые разведчики, что уничтожили переправу и заставили немцев скопиться на берегу, передав координаты, станут по ней уходить к своим? Но в подобном случае сколько ж их? Не рота ведь и даже не взвод. И что они, вот так всем скопом по дороге и пойдут, рискуя попасть под свои же снаряды? Глупости. А в густом лесу М-13 им не особо и опасен, поскольку контактный взрыватель сработает от первого же удара о верхние ветви…