Книга На тайной службе у Москвы. Как я переиграл ЦРУ - Хайнц Фельфе

Конечно, случались и проколы, но с помощью американских оккупационных властей удавалось предотвращать наиболее неприятные последствия. Обстоятельства ухудшились, когда со временем таможенная служба по борьбе с контрабандой раскрыла этот способ мошенничества с таможенными сборами и налогами. В 1953 году состоялся большой процесс, проведению которого американцы помешать не смогли. Но и на нем не были названы ни генерал Гелен, ни его организация, поскольку попавшийся «кофейный король» на черном рынке держал язык за зубами и все брал на себя, не допустив компрометации организации Гелена. На такое «рыцарское» поведение главного обвиняемого вдохновили высокие денежные отчисления и отступные. Оно потом полностью окупилось.

В качестве наблюдателя от Центра ОГ на процессе присутствовал будущий правительственный директор Гербольд, конечно, не официально, а под видом журналиста. Он имел фальшивое удостоверение члена объединения баварских журналистов, которое изготовила техническая служба ОГ. Единственно подлинной на этом удостоверении была фотография его владельца. В обязанности Гербольда входило ежедневно после окончания заседания докладывать, как проходит процесс. Когда процесс подходил к концу, все «мины» уже обезвредили, прежние проделки на черном рынке скрыли, репутация ОГ осталась незапятнанной. В это время Гелен боролся за перевод его организации в систему государственных учреждений, и такое разоблачение, да еще раздутое прессой, могло иметь самые худшие последствия. Ну а так мусор замели под ковер и утоптали, никто ничего не заметил.

Существовал еще один путь к получению материальной выгоды, который даже не требовал больших первоначальных затрат. Для всех поездок по железной дороге сотрудники ОГ пользовались американскими воинскими проездными билетами, изготовлявшимися в Центре. На них обозначались фамилия пассажира, станции отправления и назначения. Однако станция назначения никогда не соответствовала месту подлинной цели поездки, она указывалась на несколько станций дальше действительно необходимой. Сходя на нужной ему станции, сотрудник ОГ говорил перронному контролеру, что прерывает поездку, а до обозначенной в билете станции поедет позже. Таким образом, билет у него не отбирали и сотрудник затем возвращал его в Центр, где он и уничтожался. Железная дорога этот билет не регистрировала и соответственно не могла предъявить за него счет, а стоил он девять марок, которые оплачивались из оккупационных расходов.

Система германских железных дорог лишалась, таким образом, значительных денежных поступлений, поскольку в организации такая практика была распространена не только на служебные разъезды, но и на поездки в отпуск, и не только сотрудников, но и их семей. Для организации и ее персонала это составляло весьма внушительную экономию. И наконец, заправка не только служебных, но и личных автомашин на принадлежащей ОГ бензоколонке по удешевленным ценам тоже облегчала жизнь сотрудникам организации.

Итак, в Пуллахе начали закладывать фундамент будущей федеральной разведывательной службы, продолжая прежде всего заниматься тем же, чем и раньше: шпионажем и борьбой против Советского Союза, против Востока. Причем все оставалось по-старому. Под службой I имелась в виду, как и раньше, разведка военного и экономического потенциала других государств. Это был классический военный шпионаж, сначала прикрывавшийся названием «секретная служба связи». Работа против иностранных служб безопасности и контрразведки, политический шпионаж, наблюдение за политической ареной в собственной стране являлись задачами службы III. Она занималась контршпионажем, то есть борьбой против иностранных разведок, а также работой с агентами-двойниками. Все эти устоявшиеся в течение многих лет еще в службе Канариса понятия и термины оставались в силе, даже занимались этим делом те же лица, что и до 1945 года.

Следует напомнить, что, когда в конце 1947 года организация Гелена начала действовать, в советской оккупационной зоне подобного учреждения еще не существовало. То, что создание эффективного защитного аппарата — Министерства государственной безопасности ГДР — было спровоцировано развитием событий в Западной Германии, сейчас в ФРГ никто не хочет признавать. Однако заниматься шпионажем в разделенной войной Германии начал именно Гелен.

Вначале он считал своей задачей продолжать шпионскую работу 12-го отдела генерального штаба («иностранные армии Востока») и управления заграничной контрразведки верховного командования вермахта (абвер). Генерал Гелен подыскал среди своих бывших сотрудников целый ряд лиц, которые составили руководящее ядро организации. Наиболее выдающиеся личности из этой элиты перешли после легализации организации Гелена в 1956 году в созданную тогда же федеральную разведывательную службу (БНД).

Приспособившись к послевоенной политике президента США Трумэна и руководителя секретной службы Аллена Даллеса, Гелен видел в своей организации нечто большее, чем преемницу шпионской службы генерального штаба рейхсвера во главе с генералом фон Зеектом, созданной после проигранной войны 1914–1918 годов Гелен с самого начала стремился получить все полномочия по руководству военным, политическим и экономическим шпионажем, что ему и удалось, поскольку он действовал невзирая на политическую судьбу немецкой нации и делал всю ставку на «холодную войну», развязанную США. Шпионаж против Советской армии Гелен вел, не считаясь ни с какими соглашениями и не гнушаясь никакими средствами.

В организации активно работали бывшие офицеры генерального штаба Эрнст Фербер, Йозеф Молль и сын бывшего начальника генерального штаба Гудериана подполковник Хайнц Гюнтер Гудериан. Другие искали в организации только временное укрытие, чтобы дождаться начала реставрации и восстановления армии. К ним принадлежал будущий первый генеральный инспектор западногерманского бундесвера и бывший генерал фашистского вермахта Адольф Хойзингер, который до возобновления своей активной деятельности скрывался в «лагере святого Николауса» под кличкой Хорн. Как вспоминал доверенный человек Гелена Хайнц Герре, «тогда задача состояла в том, чтобы подобрать на улицах как можно больше офицеров».

То, что однажды удалось при восстановлении немецкого военного шпионажа в рейхсвере, Гелен хотел сделать своей практикой и, заняв ключевые позиции, обеспечить себе влияние в новом вермахте. В дополнение к этому генерал Гелен сразу же предусмотрел и ведение шпионажа внутри страны. Это усиливало его влияние и давало право свободного доступа к первому федеральному канцлеру правительства ФРГ Конраду Аденауэру.

Наименование «организация» должно было создавать у общественности впечатление, что речь идет об обычной торговой фирме под руководством генерального директора д-ра Шнайдера, он же генерал Гелен. В тоске по старым добрым временам и по прежнему статусу Гелен не ограничился просто гражданским титулом «директор», выбрав титул «генерального директора» и «генеральной дирекции» (ГД). Для поездок в Бонн в спальном вагоне он пользовался фамилией Геблер.

Дочерние учреждения шпионского аппарата в западногерманских городах и землях получили названия «генеральные представительства» и «филиалы». Эта система была признана американцами. Другие концепции они отвергли, в частности отклонили меморандум бывшего шефа СД в РСХА Олендорфа (май 1945 года) в адрес так называемого правительства Деница, поскольку сочли его слишком «прозрачным». Однако основная мысль меморандума о комплектовании организации бывшими людьми Шелленберга и сотрудниками службы Гиммлера сохранилась.